Трон Зевса - Луи Бриньон

— То ты думаешь? — негромко спросил Боуд у отца Джонатана. Тот понял, о чём спрашивал Боуд и так же тихо ответил:

— Ничего. Ты же знаешь, я верю лишь в господа Бога. Посему все эти изваяния вызывают у меня лишь интерес свойственный любому кто смотрит на красивые вещи. Но меня не оставляет дурное предчувствие, Джеймс. В моей душе происходит непонятная борьба. Словно одна часть требует покинуть это место, другая же умоляет продолжать искать. Я в смятение был. В нём же и остаюсь. Видимо, я прогневил Господа и святого Генриха, раз они мне сделал слепым. Ты можешь рассчитывать только на себя, Джеймс. Не знаю, зачем я вообще поехал. От меня пользы не больше чем от рюкзака за моей спиной.

— Не так всё плохо, Джонатан, — Боуд постарался приободрить священника, но тот ещё больше помрачнел. Понимая его состояние, Боуд отошёл и оглядевшись, двинулся в сторону скамеек. Орест не отставал от него. Он ничего не говорил, но внимательно следил за всем, что делает Боуд. А тот в следующие два часа самым тщательнейшим образом осмотрел всё, что находилось внутри стен. За это время, Александрова и Коэл не раз пытались с ним заговорить, но он отмахивался, говоря, что ему необходимо найти решение. О каком решение шла речь, обе могли лишь строить предположения.

Поведение Боуда столь сильно их интриговало, что они перестали осматривать все эти строения, статуи и наблюдали только за Боудом. Закончив бесполезные поиски, Боуд наконец подошёл к женщинам. Лицо его выражало недовольство из чего обе заключили, что решение так и не найдено.

— Что ты ищешь? — осторожно поинтересовалась профессор Коэл.

— Ключ! — ответ Боуда поразил обеих.

— Что за ключ? — спросила заинтригованная профессор Коэл.

Боуд указал на статую Зевса.

— За статуей есть замок!

— Да, мы видели. Большой, висячий замок. Сквозь него проходят цепи и уходят куда- то вниз. По замыслу архитектора, замок не позволяет Зевсу освободиться от цепей.

— Это ещё неизвестно…по чьему замыслу, — буркнул Боуд.

— На что ты намекаешь?

— Энн, моя мысль достаточна проста для понимания, — с некоторым раздражение ответил Боуд, — если есть замок, так должен быть и ключ. И судя по замочной скважине…не такой уж большой.

— Так вот что ты искал, — Женщины переглянулись между собой. От Боуда не ускользнул смысл этих взглядов.

— Вы полагаете, я ищу не там? — осведомился у них Боуд?

— Это всего лишь скульптура, Джеймс, — не без иронии ответила профессор Коэл когда Александрова скромно потупила взгляд.

— Всего лишь скульптура? — насмешливо повторил Боуд. — Ты бы лучше смотрела Энн. Может быть эта и скульптура, но и замок, и сами цепи вполне реальные.

— Ну что из того?

— Если б я знал, — Боуд отошёл от них и снова устремил пристальный взгляд на статую Зевса. Он смотрел на неё очень долго, а все остальные смотрели на него, пытаясь понять что именно он там высматривает. Неожиданно для всех, Боуд подошёл к краю бассейна и нагнувшись, стал что- то высматривать. Почти сразу же после этого раздался громкий смех. Все услышали его голос:

— Надо же быть таким болваном…конечно, следовало просто проследить его взгляд…

Все четверо тут же устремили взгляд на статую. Взгляд Зевса был точно направлен на бассейн.

Боуд быстро скинул ботинки а вслед за ними закатал брюки чуть выше колена и полез в воду.

Оказавшись в воде, которая действительно доходила ему едва выше колен, он снял куртку и бросил её на край бассейна а затем закатал рукава уже рубашки и нагнулся, словно что- то выискивая в воде.

Что именно, все поняли когда у него в руках увидели большой, жёлтый ключ. Он был длиной не менее полуметра и имел множество насечек с выступами.

— Тяжёлый какой, — пробормотал Боуд, выкладывая его на край бассейна. Он вылез из бассейна и подняв ключ прямо так же босиком направился к статуе. Все четверо не сводили с него взгляда.

Они увидели как он зашёл за статую, следом услышали странные звуки. А вслед за ними раздался сильный грохот. А сразу вслед за грохотом раздался звенящий звук. И с каждым мгновением, он становился всё отчётливее. Ещё мгновение и…цепи сковывавшие тело Зевса заскользили вниз словно змея уползающая в нору. Все четверо разинули рты наблюдая за происходящим. Как только скрылись из виду раздался громкий шум. Статуя стала медленно сдвигаться вперёд. Все тут же бросились к

Боуду. Когда они подбежали к нему, то увидели, что он смотрит на небольшую, квадратную нишу, которая по всей видимости открылась после того как статуя стала сдвигаться. Статуя Зевса тем временем остановилась. Все как один столпились у края ниши и смотрели на свёрток, что лежал сплетённый паутиной.

Глава 24

Александрова и профессор Коэл положили свёрток на небольшой выступ у статуи Зевса и аккуратно стали счищать с него паутину. Боуд устремил взгляд на отца Джонатана. Тот в ответ кивнул головой и с отчётливым волнением произнёс:

— Этот тот самый предмет который унёс из пещеры незнакомец. Ошибки быть не может. Я узнал эти печати…

Печати о которых говорил отец Джонатан действительно имели место. Три круглые печати. Они располагались треугольником на свёртке. Одна сверху, две другие внизу, по углам На каждой печати виднелось отчётливое изображение. Профессор Коэл сразу узнала эти изображения.

— Это Зевс, — она указала на верхнюю печать, — слева внизу Аид, справа Посейдон.

Александрова и Орест подтвердили её слова. Правда Орест при этом добавил, что это три самых могущественных Бога. Три брата.

— И не только, — добавила профессор Коэл обследуя свёрток. Она несколько раз провела рукой по нему и только потом закончила, — сомнений быть не может…это материя а внутри что- то твёрдое.

— И что тебя удивляет? — спросил у неё Боуд.

— Сама материя, — откликнулась профессор Коэл, — она слишком хорошо сохранилась, а ведь давно должна была истлеть. Странно, очень странно…

— У тебя будет время подумать над всеми этими вещами, — заметил Боуд, — а пока я бы хотел посмотреть что там. Неизвестно, конец ли это, или же очередное послание оракула которое укажет на дальнейший путь. Хотя в данном случае, логика подсказывает, что именно здесь и должны находиться все ответы на наши вопросы.

— Сейчас посмотрим, — профессор Коэл взялась было за печать собираясь её сорвать но потом передумала и предложила отцу Джонатану это сделать. Ведь всё начиналось именно с него.

Священник не стал отнекиваться. Он нагнулся над свёртком и первым делом сорвал печать Зевса, затем печать Аида и в конце печать Посейдона. А следом за этими действиями, он развернул свёрток. Все затаили дыхание…и сразу же долгожданное облегчение. Под материей оказалась действительна…книга. Чёрная, большая книга. На ней не было каких либо знаков или рисунков. Всю лицевую часть книги занимала надпись. Боуд посмотрел на книгу, а потом на Александрову. Та с Коэл уже занялись надписью. В этот миг раздался голос Ореста:

— Я говорил…

Взглянув на него, Боуд поразился. Орест выглядел как настоящий мертвец. Он весь посинел и не мигая смотрел на книгу

— Да что с тобой, Орест? — воскликнул Боуд, наблюдая за его странными действиями. — Чего ты испугался?

Орест поднял дрожащую руку и указывая на книгу, дрожащим голосом прошептал:

— Там написано… «Горе вам глупцы, ибо все мои предостережения вами не были услышаны. Лишь триединство могущественных Богов защищало вас от ужаса и мрака. Вы нарушили священный союз и сами стали источником зла. Храните эту книгу как свою жизнь, ибо только она сможет спасти вас и подобных вам»

Боуд устремил взгляд на профессор Коэл. Та кивком подтвердила правильность перевода надписи.

— И что всё это значит? — пробормотал Боуд и тут…ему бросилось в глаза на глаза попалось лицо отца

Джонатана. Тот побледнел и замер глядя в одну точку.

— Похоже это заразно, — пробормотал Боуд и проследил за взглядом отца Джонатана…при своей выдержке, Боуд едва не закричал увидев на что именно смотрел священник. Но у остальных такой выдержки не оказалось. Один за другим раздались три крика полные ужаса. Александрова, Коэл и

Орест начали пятиться назад и всё время крестились. Собрав всё своё присутствие духа, Боуд снова устремил взгляд на…человека внезапное появление которого ввергло всех в ужас. Это был средних лет мужчина с бородой, в старинной поношенной одежде. Лицо его выражало печаль. Боуд перевёл взгляд на руки этого человека. Увидев, что с указательного пальца руки этого человека незнакомца стекает кровь, он сам весь побледнел.

— Святой Генрих!

Отец Джонатан рухнул на колени и протянул руки в сторону святого. Тот в ответ укоризненно покачал головой и глубоко печальным голосом, прошептал: