Бывшему посвящается... (СИ) - Лазарева Вик

— Если ты решилась, малышка, то это точно не должно быть так, — улыбается он. — Только не с тобой.

Отталкиваю его ладошкой в грудь и удивлённым взглядом смотрю в глаза.

— Что зна-чит, не со мной? Я что дей-стви-тель-но такая непри-влека-тельна-я и несек-сауль-ная?

Логан садится рядом со мной на кровать и улыбаясь, говорит:

— Перестань, Мелл, это совсем не так. Почему ты так не уверенна в этом? Кто тебе это внушил? Фредди своими тупыми словами?

Я продолжаю внимательно смотреть на него, а потом рукой толкаю в плечо и, опрокинув на спину, нависаю над ним. Вижу обалдевший от удивления взгляд Логана, но он не сопротивляется. Я сажусь на его бёдра и пальчиками глажу его грудь через футболку, которая слегка задралась, обнажив рельефный пресс. Касаюсь подушечками пальцев гладкой кожи пресса и чувствую, как его мышцы подёргиваясь напрягаются, отзываясь ещё большей твёрдостью в паху, которая упирается в меня. Слышу сдавленный стон Логана и закрываю глаза от удовольствия.

— Очень хочу узнать от чего девушки сходят с ума. Почему их так тянет к тебе? Все, с кем ты был, продолжают вздыхать по тебе и провожают голодным взглядом, — язык перестаёт так сильно заплетаться, потому что я словно протрезвев от алкоголя, хмелею от близости парня и готова на всё.

— Это секрет, — усмехается Логан.

— Поделишься? — шепчу я, наклонившись ближе, и попкой перемещаюсь на его пах, а он снова издаёт стон.

Я чувствую, что он тоже возбуждён, но сдерживается от откровенных ласк. Меня это расстраивает.

— Это плохая идея, Мелл.

— Почему? — снова шепчу у самых его губ, ёрзая попкой по ширинке, и вырываю из его груди тихий стон.

Чувствую через его джинсы, как твердеет его член и это придаёт мне уверенности. Дыхание парня учащается. Логан обхватывает руками мои бёдра, и я замечаю его возбуждённый взгляд. Я упираюсь ладонями в его плечи, продолжая плавно двигать бёдрами. Его карие глаза горят огнём. Пожирающий взгляд скользит вниз и останавливается на вырезе платья, словно дорисовывая всё что скрыто под ним. Мои пальцы плавно перемещаются с плеч по груди на пресс. Я замираю в ожидании, продолжая гладить пальцами его горячую кожу, но он закрывает глаза на секунду, тихо простонав, быстро облизывает губы и говорит:

— Я хотел сказать, что кем-то другим я бы и воспользовался в данной ситуации, но только не тобой. Ты же понимаешь, что потом всё будет по-другому?

— И что? Нам про-сто не нужно будет прит-ворять-ся, — говорю я в ответ, томно приоткрыв ротик и маня его глазами.

— Я могу измениться, Мелл, а я не хочу, чтобы моё отношение к тебе менялось, — серьёзно говорит он, крепко схватив за бёдра, приподнимает меня и снимает с себя, усадив на кровать.

Логан садится, нервно рукой зачёсывает чёлку назад и говорит:

— И потом, ты не в себе.

Я перемещаюсь на подушку и падаю в её мягкие объятия, ощущая под собой мягкую поверхность, которая манит в сон. Дрёма моментально меня захватывает, и я уже не в силах пошевелить даже пальцами ног, словно меня выключили, нажав тайную кнопку. Только чувствую, как тёплые руки трогают меня за лодыжки, снимая с меня туфли, аккуратно касаясь пальцами ступней и лодыжек. Это так приятно. «Интересно он умеет делать массаж стоп?» — возникает странная мысль в моём сонном, пьяном мозгу. Так не хочу, чтобы он уходил. Ужасно хочу ощущать его тепло и запах рядом.

— Мелл…

— Остань-ся пожа-луй-ста, — шепчу я сонным голосом. — Мне так одиноко.

Слышу, как Логан шумно выдыхает, но через пару секунд снимает кроссовки и ложится рядом с другой стороны широкой кровати. Поворачиваю голову и сквозь приоткрытые веки наблюдаю за ним. Он лежит на спине и, одну руку, согнув в локте и подложив под голову, смотрит в потолок. Я поворачиваюсь на бок, приближаюсь к нему, и подкладываю под голову ладонь. Очень хочется прижаться к нему сильнее всем телом, но парень явно дал понять, что не хочет настолько тесной близости, поэтому осторожно утыкаюсь носом в его плечо и закрываю глаза. Засыпая, почему-то вспоминаю его семью, какой Логан дома был настоящий и милый. Эти мысли согревают меня.

— У тебя замеча-тель-ная семья, Логан, — тихо говорю я с закрытыми глазами. — Мама с папой любят друг друга.

Столь-ко лет вместе, а в их глазах сто-олько нежнос-ти.

— Да. Они действительно любят и через много трудностей прошли вместе, — задумчиво говорит он. — Может поэтому они такие…

— Трудос-ти — это провер-ка для отноше-ний. Чувст-ва либо стано-вят-ся крепче, либо терпят крах.

Логан на мгновение задумывается.

— Да, ты права. Но, честно, я бы не хотел пройти через такую проверку как у них.

— Всё так ужасно?

— Много боли, — дрогнувшим голосом говорит парень и это отзывается во мне.

— Если тебе тяжело об этом говорить, то я пойму.

— Мама очень хотела второго ребёнка, но долго не получалось, а потом два выкидыша, когда мне было уже двенадцать и пятнадцать. Я хоть и был подростком, но всё это прочувствовал. Всю боль, которую она переживала, хоть и старалась держаться ради меня. Потом ей сказали, что маловероятно уже она сможет иметь детей, — Логан замолкает, я чувствую, как напряглись его мышцы на руках, и нежно поглаживаю ладонью его плечо. — Отец её поддерживал, но депрессия длилась несколько лет. Непростой был период у них. Именно тогда отец и занялся психологией семейных отношений. Понемногу стало всё налаживаться и вот через четыре года подарок судьбы, — он снова замолкает.

— Это чудесно, — шепчу я, а чувства переполняют меня от услышанного, на глаза наворачиваются слёзы, и я проникаюсь ещё большей симпатией к его родителям и к Логану.

— Но беременность была сложной… Папе было нелегко, как и маме, конечно же, но они смогли всё преодолеть и появилась Лоис. Она и стала этим целебным эликсиром, который снова вдохнул счастье в их отношения, да и в нашу семью в целом. Мы все обожаем эту малышку.

— Она просто чудо, — улыбаюсь я. — Эту девочку невозможно не полюбить.

Слышу, как парень вздыхает и улыбается.

— Да это точно.

— Я всегда хотела братишку или сестрёнку, но увы…

— Родители не хотели?

— Не в этом дело. Мы с отцом очень давно вдвоём.

— Почему?

— Когда мне было три года мама бросила нас, укатив с успешным бизнесменом в Нью-Йорк. Променяла нас на красивую жизнь, — говорю я и ком подступает к горлу. Я никогда ни с кем кроме Элли не обсуждала эту болезненную для меня тему.

— Мне жаль.

— Папа стал для меня всем. Он очень много времени со мной проводил и окружил такой заботой и любовью… Мне было в детстве нелегко, потому что я была необщительным ребёнком и меня постоянно сверстники дразнили. У меня и друзей-то не было, — я грустно вздыхаю.

— Быть не может!

— Да. Ты знаешь, что я была пухленьким ребёнком во-от с такими щеками, — смеюсь я. — Потому что я ужасная сладкоежка, а папа меня баловал панкейками, лазаньей, кексиками и мороженым. А ещё я плохо бегала на физкультуре.

— Не поверю.

— Почему? — удивляюсь я, приподнимаюсь на локте и смотрю на улыбающегося парня.

— У тебя идеальная фигура, Мелл. Теперь я понимаю почему ты боялась показывать свои ножки. Комплекс из детства. Ты не должна сомневаться в своей привлекательности и сексуальности никогда.

— Прав-да?

— Правда, малышка. Чем больше женщина себя любит, тем больше мужчины к ней тянуться. И Фредди настоящий идиот, что променял такую красотку на невзрачную и тощую Кейси.

— А я ведь любила этого придурка. В старшей школе никто на меня даже внимания не обращал.

— Думаю, это не потому, что ты была не привлекательной, а была просто слишком зажатой и закрытой для общения. Парни любят раскрепощённых и уверенных в себе девчонок.

— О да, ты действительно знаток в этом, — улыбаюсь я.

Мы с ним так откровенно говорим, даже с Фредди я никогда не обсуждала такие темы. С Логаном мне очень легко говорить о личном.

— Обращайся. Всегда подскажу, — смеётся он. — А твой Фредди просто придурок, — я вскидываю бровь, а Логан улыбаясь смотрит на меня. — Из твоих слов делаю вывод, что он первый и единственный.