Матрёшка для испанца - Вероника Франко

– Расслабься, маленькая. Тебе больше не будет больно, – прошептал он. Помолчал, а потом добавил:

– Прости, я не должен был так резко… Боже, я ведь не знал…

Мария распахнула ресницы. Боль постепенно утихала, оставляя небольшой дискомфорт внутри.

– Но я же тебе говорила… Тогда в Москве, – резонно напомнила девушка.

– Да, говорила, – согласился Торрес. – А я не поверил. И мне очень стыдно за это. Если хочешь, то давай прекратим.

– Нет, – неожиданно громко и уверенно возразила Маша. Алонсо внимательно посмотрел ей в глаза. Наверное, было бы неправильным сейчас всё закончить. Нельзя, чтобы у девочки остались только неприятные воспоминания о первом сексе.

– Я буду осторожным, Матрёшка, – испанец погладил Марию по голове.

Он снова вошёл в неё. На этот раз медленно и аккуратно. Маша напряглась в ожидании новой боли, но её не последовало. Было только ощущение, что стенки лона сильно растянулись.

Алонсо начал двигаться размеренными неторопливыми толчками, стараясь не погружаться до конца. Мужчина не сводил глаз с лица Марии, пытаясь уловить её реакцию. Девушка обхватила Торреса за плечи, чтобы сильнее прижать к себе. В данный момент она испытывала такие сильные эмоции, что закружилась голова, а перед глазами поплыли разноцветные круги.

Испанец находился в похожем состоянии. Узкое горячее лоно плотно сдавливало член, вызывая желание ускориться. Но мужчина сдерживал себя изо всех сил. Он и так уже накосячил, слишком грубо лишив Машу невинности. И хотя Алонсо знал, что в первый раз девушке всё равно было не избежать боли, он также понимал, что мог облегчить её. Войти с большей осторожностью и нежностью.

Мария инстинктивно начала двигать бёдрами в ответ, подстроившись под ритм мужчины. Это вызвало у него улыбку. Он позволил себе проникнуть в женское тело до самого основания. Маша не ожидала такого поворота и снова вскрикнула, но уже не от боли, а от наслаждения. От удивительного ощущения наполненности. С каждым новым толчком мощного члена напряжение внизу живота усиливалось. Кровь обжигающим потоком неслась по венам. Внутри всё кипело и бурлило. От раздирающе-сильных чувств девушка металась по подушкам и кусала губы.

Алонсо понимал, что надолго его не хватит. Во-первых, у него слишком давно не было секса, а во-вторых, вид Марии на грани экстаза, запах разгорячённой девичьей кожи, протяжные стоны, наполнившие комнату, срывали все тормоза.

Торрес остановился и начал теребить скользкий клитор пальцами, приближая Машин оргазм. Испанец продолжал нажимать и отпускать, крутить и сдавливать сосредоточение женского начала до тех пор, пока девушка не напряглась всем телом. Она выгнулась дугой на кровати и громко закричала:

– Алонсо! Алонсо!

В этот момент Торрес убрал руку и, схватив девушку за бёдра, начал с силой вколачиваться в неё. Женское лоно бешено пульсировало. Сладкие судороги сводили икры Маши, а пальчики на ногах подворачивались.

Выйдя на финишную прямую, Алонсо так исступлённо натягивал Машу на себя, что не обратил внимания на боль от ногтей, которыми девушка располосовала мужскую спину. Гортанно зарычав, Торрес выдернул член из Марии и кончил ей на живот.

Глава 18

Алонсо лежал на спине, прикрыв глаза, и думал о том, когда он успел стать настолько циничным, чтобы не верить в девственность двадцатилетней девушки? А ведь Мария не только говорила ему о своей невинности, но и выдавала себя поведением. Смущалась от поцелуев и прикосновений, краснела при виде его обнажённого тела и даже касалась робко и неумело. Тут и дурак должен был догадаться, что она не имела сексуального опыта.

«*лядь! – мысленно выругался Торрес. – Какой же я кретин! Убедил себя, что Мария прыгает из постели в постель по отцовской указке. Думал, ей не привыкать. Мужиком больше, мужиком меньше. Развлечёмся по обоюдному согласию и будем жить дальше каждый своей жизнью. А девочка отдалась мне, потому что по-настоящему влюбилась!»

Алонсо совершенно не знал, как теперь вести себя с Машей. Что говорить? Сразу рубануть с плеча, мол, на долго и счастливо не рассчитывай? Что их секс – не более чем физиологическая разрядка? Но последнее было уж точно враньём. Ведь Торреса тряхануло не по-детски от потока мощной энергии, исходившего от Марии во время близости. Несмотря на невинность, девушка оказалась чистым опиумом, дарящим кайфовое забвение. В ней скрывался такой огромный сексуальный потенциал, что если её немного направить, обучить нехитрым способам доставлять мужчине удовольствие, то из Маши выйдет офигенная любовница. Но справедливо ли это по отношению к ней? Потому что она, наверняка, будет надеяться на предложение руки и сердца, а Торрес не собирался жениться второй раз.

«Что же делать со всей этой грёбаной ситуацией?» – в пятый раз подумал Алонсо. Даже у Летисии он не был первым. Правда, во время учёбы в университете Торрес лишил невинности пару однокурсниц. Но то совсем другое дело. Молодые и безбашенные они только-только начали познавать жизнь и совершенно не стремились к серьёзным отношениям. А сейчас он, взрослый тридцатипятилетний мужик, трахнул девочку, которая младше него на пятнадцать лет. Девочку, которая смотрит на него обожающим взглядом и верит в любовь. И это совсем другой уровень ответственности.

Маша вышла из ванной, обернутая полотенцем. Легла под бок к Алонсо и обняла его. Уткнулась носом в шею. После близости впервые в жизни девушка ощутила себя нужной кому-то. И ей было вдвойне приятно, что этим кем-то оказался мужчина, которого она любит.

Да, теперь, когда всё случилось, Мария чётко осознала, что не просто влюблена в Торреса, а готова провести с ним всю свою жизнь.

Как только девушка коснулась Алонсо, он заметно напрягся. Испанец не обнял Машу в ответ и вообще лежал, не шевелясь, думая о том, что сейчас лучше всего ей было бы уйти. Но вот только как об этом сказать? Ранить Марию испанцу совсем не хотелось.

Маша почувствовала, что Торрес отдаляется от неё. Это расстроило и встревожило девушку. Она решила, что виной всему её неопытность. Вероятно, Алонсо привык к женщинам, которые вытворяют в постели всякое, как в фильмах для взрослых, и умеют удовлетворять мужчину по высшему классу. А она только и могла, что стонать и извиваться на простынях.

– Я разочаровала тебя? – тихо спросила Мария.

– Почему ты так думаешь? – испанец открыл глаза.

– Ну… – девушка замялась. – Я ничего не умею…

– Глупости, Матрёшка. Ты не разочаровала меня, а удивила.

Машу такой ответ не устроил. Она списала его на тактичность Торреса.

– Если ты скажешь, что тебе нравится в постели… Если научишь доставлять тебе удовольствие, то я… – Мария сгорала от стыда, произнося такие смелые