Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945 - Вильгельм Тике

Издаваемая в Таллине армейская многотиражка «Нарва-Блатт» так описывала картину события на линии обороны:

«Лучи яркого солнца возвещают о наступлении нового дня на Нарвском перешейке. Над Финским заливом все еще висит молочно-белый туман. В окопах и траншеях залегли бойцы добровольческой дивизии СС «Нордланд», бригады СС «Нидерланды», зорко вглядываются вперед солдаты эстонских батальонов [СС].

На выдвинутой вперед позиции находится корректировщик артиллерийского огня. Над каменистым уступом возвышаются объективы стереотрубы, исследуя каждый квадрат местности. Светлой лентой бежит по долине дорога на Нарву…

Наблюдательный пункт на высоте мотопехотинцев: стрелка часов приближается к цифре 7. На подходе 9 неприятельских танков. И в объективах стереотрубы зоркий глаз наблюдателя различает крошечные фигурки – пехотинцы врага, прикрывающиеся броней идущих впереди танков. Советские минометы обрушивают смертоносный град на оборонительные позиции. Спокойным голосом

офицер передает данные артиллерийским батареям, все готово к отражению вражеской атаки.

Внезапно землю рядом с наблюдательным пунктом сотрясает мощный взрыв! «Сталинские органы»! И девятка советских танков неумолимо приближается к высоте мотопехотинцев. Еще две машины внезапно появляются слева, и еще пятерка танков следует по дороге на Нарву. Их встречает сметающий все на своем пути огонь пехотных орудий и противотанковых пушек. Теперь стальные колоссы вынуждены занять круговую оборону, став неуязвимыми для обычного оружия пехотинцев. Они замерли по обеим сторонам рокадного шоссе, ведут огонь по всем направлениям, пытаясь таким образом обеспечить пехотинцам возможность прорыва. Наблюдатель с точностью до метра вычислил точку, где танкисты противника заняли круговую оборону. На мгновение в мощных раскатах тонут пулеметные и автоматные очереди. Вплотную к танкам рвутся снаряды. Круговой обороны больше нет, а миновало лишь несколько секунд, советские танки отползают назад, за исключением одного. Он превращен прямым попаданием немецкого снаряда в бесполезную груду металла.

15:55. И снова на позиции надвигается восьмерка русских танков. И снова заговорили орудия наших батарей. С натужным звоном лопается броня одного из них, черные фонтаны земли вздымаются в воздух. Прямое попадание! Остальные машины поспешно разворачиваются и отходят в северном направлении, ища защиты в расположенном поблизости лесном массиве. Всего пять минут – и противник отказался от намерения прорвать линию обороны немцев.

Заканчивается еще один день, но он не решил исход борьбы за ворота к Балтике. Темноту прорезают вспышки сигнальных ракет, всюду вспышки орудийных выстрелов, в сгущающейся тьме звучит размеренный шаг рот… Предстоит еще один нелегкий день…»

К этому можно добавить итог боевых действий 54-го артиллерийского полка СС бригады СС «Нидерланды».

36 танков противника уничтожены в результате прямых попаданий при стрельбе как прямой наводкой, так

и с помощью умелой корректировки огня. Атаковавший противник был уничтожен на месте или рассеян. 6 штурмовиков было сбито прицельным огнем зенитчиков.

19 августа оберштурмфюрер Шольц сдал командование 2-м батальоном 49-го полка «Де Рёйтер» адъютанту полка гауптштурмфюреру Эртелю в связи с направлением Шольца на излечение. 2-й батальон 49-го полка удерживал так называемый «палец», участок траншей северо-восточнее высоты детского дома, по-прежнему находившийся в руках немцев.

В конце августа враг после интенсивной артподготовки предпринял отчаянную попытку атаковать «палец» силами штрафного батальона и добился прорыва. Связь между занимающими траншею взводами была прервана.

Немцы открыли огонь из тяжелых пехотных орудий, который подобно куполу обеспечивал поддержку начатой ими контратаки.

Обершарфюрер Вальтер – перешедший в Нарве из авиаполевой дивизии во 2-й батальон 49-го полка «Де Рёйтер» – отбросил силами ударной группы атаковавших русских. Связь между подразделениями была восстановлена. Взяты и пленные.

29 августа гауптштурмфюрер Эртель передал командование батальоном гауптштурмфюреру Петерсену.

Ожесточенное сражение за позиции «Танненберг» стоило обеим сторонам тяжелых потерь в живой силе и технике. Местность после сражения уподобилась изрытой заполненными водой воронками безжизненной пустыне, протянувшейся на север до побережья Балтийского моря и на юг – до заболоченных лесных массивов. Высота мотопехотинцев и высота детского дома были буквально перепаханы бомбами и снарядами; в небо вздымались уродливые, искореженные стволы деревьев – зримое воплощение сотворенного над природой зла. А на высоте 69,9 не осталось ни деревца. Тонкие березы лежали будто скошенные гигантской косой.

Если же говорить о боях рот и батарей, то следует отметить факт скачкообразного уменьшения численности подразделений, полнейшее отсутствие какого бы то ни

было пополнения и невероятное бремя проблем, которое легло на плечи бойцов и командиров. 3-й (германский) танковый корпус СС, дивизии которого еще в ходе сражений на Нарвском плацдарме уменьшились до всех мыслимых пределов, в ходе боев за позиции «Танненберг» сам уменьшился до уровня дивизии. Если под Нарвой роты еще могли рассчитывать до 100 человек личного состава, то теперь всего 50 бойцов, а некоторые и того меньше. Предпринятые попытки обеспечить дивизии пополнением за счет привлечения личного состава вермахта и люфтваффе ощутимых результатов не дали.

А вот личное мужество, отвагу, самоотверженность и солдатскую доблесть ни в каких цифрах не измерить. Круглые сутки, днями и ночами напролет кипела работа в штабах соединений, частей и подразделений, изо всех сил пытавшихся удержать в нормальном русле ход боевых действий, зачастую прибегая к импровизации как единственному средству стабилизировать положение на обороняемых участках фронта, ликвидировать последствия бесчисленных кризисов. В те дни командиры всех степеней позабыли о том, что такое сон. Вопрос стоял один – как организовать действенный отпор численно превосходящему врагу.

В штабах всех командных уровней радисты и телеграфисты исключительно добросовестно исполняли свой долг, тем самым способствуя успешному и слаженному взаимодействию всех боевых структур. А когда снаряды противника выводили средства связи из строя, бесстрашные вестовые на изуродованной снарядами местности доставляли необходимые сведения по месту назначения, минимизируя пагубные последствия отсутствия связи, сводя на нет коллапс от потери управления войсками.

Но основная тяжесть боев легла на плечи мотопехотинцев и саперов, образовавших под руководством своих командиров монолитное войсковое единство.

Нельзя также не упомянуть и об экипажах танков и штурмовых орудий, обеспечивавших своевременное появление этих видов оружия на угрожаемых участках и тем самым оперативно снимавших угрозу прорыва танковых и пехотных сил противника.

Трудно переоценить и вклад, внесенный в исход боевых действий личным составом артиллерийских полков, подразделений зенитной артиллерии, 521-й батареи многоствольных минометов СС, а также батарей тяжелых пехотных орудий мотопехотных полков.

Неоценимы и усилия тыловых служб, служб снабжения и войскового подвоза, не знавших усталости ремонтников, прилагавших воистину титанические усилия для возвращения в строй поврежденной в боях техники и вооружений. А если вспомнить Онтику, расположенную как раз у «воздушного коридора» авиации Советов на Таллин, то батальон ремонтников, помимо возложенных на него задач по приведению в боеготовое состояние техники, выполнял обязанности и по охране и обороне различных участков фронта.

Самой высокой похвалы заслуживают санитары и военврачи, сражавшиеся за жизнь раненых, изувеченных солдат, хотя битва забрала тысячи бойцов. Длинные ряды солдатских могил на побережье у Таллина – немые свидетели кровавых сражений.

Солдатской справедливости ради стоит воздать должное и героизму бойцов противника, сражавшихся и погибавших в столь же труднейших условиях, как и солдаты вермахта.

Две судьбы бойцов стоят того, чтобы упомянуть их в связи со сражением, обе посвящены человеку, находившемуся между жизнью и смертью.

Проследим сначала путь молодого немецкого солдата Кайлерта, который 29 июля, будучи раненым, попал в советский плен и которого перевезли с высоты мотопехотинцев на высоту детского дома:

«Как минимум 15 человек русских перевезли нас с высоты мотопехотинцев на высоту детского дома. По пути туда нам неоднократно приходилось занимать и покидать укрытия – разрушенные либо буквально забитые телами погибших траншеи. Всякий раз, когда мы выбирались из такого укрытия, по нас открывали огонь из пулеметов и карабинов, и еще трое сопровождавших нас русских погибли. Из этого можно заключить, что стреляли наши. Но у меня уже не оставалось никаких сил, чтобы попытаться