Кн. 3. Координаты чудес. Цивилизация статуса. Хождение Джоэниса - Роберт Шекли

Его заинтересовал образцовый город Беллуэзер, но он насторожился все-таки. Ему хотелось точно знать, что именно случилось здесь, почему все жители покинули город.

Глава 23

По настоянию Беллуэзера Кармоди спал в эту ночь в роскошном свадебном номере отеля «Король Георг V». Проснулся поутру свежий, бодрый и благодарный.

Беллуэзер сервировал ему завтрак на террасе и исполнил веселый квартет Гайдна, пока Кармоди насыщался. Воздух был чистейший, он фильтровался. Сам Кармоди не догадался бы, но город не забыл пояснить. И температура, и влажность были идеальны. И вид с террасы открывался превосходный: приятный ансамбль из китайской пагоды, венецианских мостиков, японских каналов, норманнской башни и многого еще.

— Прекрасные виды у вас, — похвалил Кармоди.

— Я рад, что вам нравится, — отозвался тут же город. — Мой стиль обсуждался всесторонне с тех пор, как я был заложен. Одна группа зодчих стояла за единство, за гармонию форм, слитых в единое целое. Но это уже бывало в истории. И таких моделей совсем немного сейчас. Они скучны — эти искусственные творения, созданные одним человеком или одним комитетом. Они не похожи на живые города.

— Но вы и сами искусственное творение, — возразил Кармоди.

— Конечно, — согласился город. — Но я и не претендую ни на что другое. Я не фальшивый «город будущего» и не смешной флорентинский ублюдок. Я — конгломерат. Я должен интересовать, волновать и вместе с тем быть практичным и функциональным.

— Для меня вы — о'кэй, — констатировал Кармоди и добавил: — А случалось вам беседовать с другими городами, похожими на вас?

— Нет, не случалось, — сказал Беллуэзер. — До сих пор другие образцовые города не могли произнести ни единого слова. Но жителям нравится это новшество. Они не любят городов, которые делают свое дело безмолвно. Вот почему я и был создан с искусственным интеллектом.

— Понимаю, — согласился Кармоди.

— Хорошо, что вы поняли. Искусственное сознание очень важно в эпоху всеобщего обезличивания. Оно позволяет творчески подходить к потребностям потребителей. Мы можем рассуждать совместно — я и мои жители, можем, постоянно ведя диалог, помочь друг другу в создании жизнеспособной обстановки. Можем изменять друг друга, не теряя индивидуальности.

— Звучит превосходно, — сказал Кармоди. — Но, к сожалению, вам не с кем вести диалог.

— Это единственная брешь в схеме. Но сейчас у меня есть вы.

— Да, я у вас, — повторил Кармоди. И удивился, почему эти слова звучат неприятно.

— И у вас есть я, само собой разумеется, — подхватил Беллуэзер. — Взаимные отношения, единственно достойные. А теперь, дорогой Кармоди, я считаю, что показал вам себя всесторонне. Теперь вы можете вселиться в меня, и все будет в порядке.

— Что именно будет в порядке?

— Я имел в виду слово в точном его значении. Это не слишком удачное научное выражение, но вы понимаете, наверное, что взаимные отношения требуют и взаимных обязательств.

— Но отношения могут быть и свободные.

— Мы стараемся уйти от этого, — сказал Беллуэзер. — Свободные отношения — это доктрина для эмоций, знаете ли, и они ведут к беззаконию, к вседозволенности. А сейчас, если вы пойдете по этой дороге…

Кармоди отправился, как ему посоветовал Беллуэзер, осматривать его достопримечательности. Он посетил силовые установки, водно-фильтрационную систему, заводской район, секцию легкой промышленности. Осмотрел Детский парк и Дворец Старости. Обошел музей и картинную галерею, осмотрел концертный зал, театр, цветочную аллею, бильярдную, автотрек и кино. Он устал, стоптал ноги, хотел уже было остановиться, но Беллуэзер настаивал на полной самодемонстрации. Кармоди пришлось еще осмотреть пятиэтажное здание Американского Образа и Португальскую синагогу, статую Бэкминстера Фуллера, автовокзал, междугороднюю автобусную станцию и многое другое. Он пришел к выводу, что чудеса образцового города не лучше и не хуже, чем чудеса Галактики. Поистине красотой наслаждаются глаза, а отвечают за это ноги.

— Небольшая закуска теперь, — предложил наконец Беллуэзер.

— Превосходно, — поддержал Кармоди.

Его проводили в модное кафе Рошамбо, где он начал с картофеля потаж о пти-фуа и закончил печеньем пти-фур.

— Не завершить ли хорошим сыром грюер? — предложил Беллуэзер.

— Нет, благодарю вас, — сказал Кармоди. — Я сыт, Я очень сыт.

— Но сыр не переполняет желудок. Камамбер хотите?

— Спасибо, спасибо, я больше не могу.

— Фрукты, может быть? Фрукты освежают нёбо.

— Спасибо, мое нёбо не нуждается в освежении.

— По крайней мере хотя бы яблоко? Грушу? Кисть винограда?

— Спасибо, нет!

— Парочку вишенок?

— Нет, нет, нет!

— Трапеза не закончена без фруктов, — настаивал Беллуэзер.

— Моя трапеза закончена.

— Только во фруктах есть некоторые важные витамины.

— Я обхожусь без них.

— Может быть, половинку апельсина? Я очищу ее для вас. Цитрусовые не занимают никакого места в желудке.

— Не могу. Не в состоянии.

— Хотя бы четверть апельсина.

— Решительно: нет!

— Вы доставили бы мне удовольствие, — настаивал Беллуэзер. — У меня полный комплекс в меню, но никакая еда не завершена без кусочка фруктов.

— Нет! Нет! Нет!

— Ну ладно, не волнуйтесь так, — уступил Беллуэзер. — Если вам не нравится мое угощение, тогда все кончено у нас.

— Но мне все нравится.

— Если нравится, почему вы не хотите фруктов?

— Ну хватит, — сказал Кармоди. — Дайте мне винограда.

— Я не хотел бы заставлять вас силой.

— Вы не заставляете. Дайте, пожалуйста!

— Вы уверены, что вам хочется?

— Давай же! — закричал Кармоди.

— Так берите. — И Беллуэзер сотворил чудесную ветвь мускатного винограда.

Кармоди съел все. Виноградины были очень хороши.

— Извините. Что вы делаете? — спросил Беллуэзер.

Кармоди выпрямился и открыл глаза.

— Я вздремнул. Что тут плохого?

— Плохого ничего. Это так естественно.

— Спасибо! — Кармоди закрыл глаза снова.

— Но какой же сон сидя? — не успокаивался Беллуэзер.

— Я уже сплю.

— У вас будет растяжение мышц на спине, — предупредил голос.

— Не беспокойтесь, — промычал Кармоди с закрытыми глазами.

— Почему бы вам не поспать с удобством, на кушетке.

— Я уже сплю с удобством.

— Нет, вам неудобно на самом деле. Человек не приспособлен к сидячему сну.

— В данный момент мой организм приспособился.