Кубинские сновидения - Кристина Гарсия

– Отлично, отлично! – восклицал мистер Микоян. Он хлопал в ладоши, радуясь и за Толстого, и за мое отличное произношение. Мне нравилось доставлять ему удовольствие, нравилось видеть его мелкие, белоснежные зубы. Он говорил, что его жена химик и работает с кубинскими учеными над сверхсекретным проектом по разработке продуктов из сахарного тростника. Детей у них не было.

Однажды днем, когда я вытирал доску, мистер Микоян подошел ко мне совсем близко и сказал, что возвращается в Россию. И добавил, что, может быть, я услышу о нем ужасные вещи.

Я повернулся и взглянул на него. Губы у него были сухие и прилипали одна к другой, когда он говорил. Я чувствовал на лице его кислое дыхание. У него был такой вид, будто ему хотелось сказать что-то важное, но затем он вдруг прижал меня к себе и погладил по волосам, повторяя мое имя. Я вырвался от него и случайно уронил фарфоровую чашку с его стола. Она разбилась вдребезги, и осколки захрустели у меня под ногами, когда я бросился бежать.

В течение долгого времени я думал о мистере Микояне, о его румяных детских щеках и о слухах о нем. Мальчик из старшего класса обвинил его в непристойности. Все ребята в школе говорили об этом с восторгом и отвращением, как об убийстве или предательстве. Затем начались шутки, все более и более жестокие. Обо мне говорили, что я был его любимчиком, что я оставался с ним после уроков. «Поезжай вместе с ним в Сибирь! – насмехались ребята. – Будете там согревать друг друга!» Я не хотел понимать, что это значит.

Предсказание на этот год получается довольно путаным. Да, верующим разрешается многое, потому что мертвые к живым благосклонны. С другой стороны, ничего нельзя гарантировать, потому что желание живущих потребует великих усилий. Фелисии дель Пино повезет в том, чего она желает совершенно определенно и недвусмысленно: в новом замужестве. В этом отношении она будет осчастливлена по крайней мере дважды.

Когда наступает вторая неделя января, Фелисия идет к сантеро, известному своей благосклонностью и силой при гадании на священных раковинах. Он ясно слышит, что говорят ему голоса богов через отверстия раковин каури. Сантеро опускает средний палец в святую воду и брызгает на пол, чтобы освежить раковины. Затем начинает молиться на языке племени йоруба, прося милости у духов, обращаясь к каждому по отдельности. Сантеро по очереди касается каждой из шестнадцати раковин каури сначала лба Фелисии, потом ее рук и колен – чтобы боги почувствовали болезненное томление меж ее ног, жажду ее губ, – потом кончика каждого пальца и сосков ее набухших от желания грудей. Боги скажут, что ей делать.

Сантеро снова и снова подбрасывает раковины, но они предсказывают только несчастье. Он прибегает к помощи священного камня «ота», сморщенной кукольной головы, шара из толченой яичной скорлупы и, наконец, козлиного позвонка. Но предсказание не меняется.

– Воду не унести в корзине, – говорит сантеро, качая головой. – То, чего ты желаешь, дочь моя, тебе не удержать. Такова воля богов.

Необходимо очиститься от вредных влияний, наставляет он Фелисию, и совершить ритуал обтирания. Это просто, говорит сантеро, следует смочить кусочек мяса или суповую кость в пальмовом масле, обрызгать ромом, обкурить дымом сигары, затем положить в бумажный пакет и обтереть себя с головы до пят.

– Пакет впитает зло, которое за тебя цепляется, – поясняет сантеро, – принеси его к кладбищу и оставь у ворот. Когда сделаешь это, придешь ко мне для окончательного очищения.

Фелисия готова сделать все, что советует сантеро. Но по пути домой она влюбляется.

Эрнесто Брито вряд ли смог бы кому-нибудь понравиться. Самое примечательное в нем – кроме бледности, которая начисто стирает выражение его лица, – это прическа. Он тщательно зачесывает свои льняные пряди снизу вверх, от левого уха к правому виску, затем, обвив их вокруг лысой макушки, закрепляет жирной помадой для волос. Когда сильный ветер вздымает его тщательно напомаженные волосы, он впадает в панику, как человек, увидевший свое собственное привидение.

Фелисия впервые заметила того, кто станет ее вторым мужем, когда тот ехал на громоздком русском велосипеде, изо всех сил нажимая на педали, при этом волосы у него стояли дыбом, наподобие паруса.

В конце переулка Эрнесто Брито, пытаясь резко свернуть, валится на землю.

Фелисия подходит к бледному, распростертому на земле человеку. На нем синтетический желтовато-коричневый костюм и носки в цвет, поэтому когда он корчится на животе, то похож на бесцветного червяка. Его очки в стальной оправе разбились и валяются рядом на тротуаре. Фелисия поражена. Без единого слова она помогает ему подняться, приглаживает ему волосы, пока лицо у него не становится свекольно-красным от смущения. Она берет его за руку и ведет к своему «де сото» 1952 года, припаркованному поблизости.

Вечереет. Толстомордая женщина развешивает белье на натянутой поперек переулка веревке. Кривоногий фермер разгружает для мясника клеть с деревенскими курами. Два молодых механика в грязных комбинезонах курят, держа сигареты в замасленных пальцах. Фелисия открывает заднюю дверцу своей старой американской машины, садится на заднее сиденье и, продвигаясь к противоположной дверце, осторожно тащит за собой Эрнесто. Окна опущены, мухи и слепни вьются вокруг. Она прижимает его к себе, и в этот момент начинается дождь, настоящий ливень, такая редкость для зимы.

Четыре дня спустя, прежде чем Эрнесто переехал из квартиры, принадлежащей его матери, в дом на Пальмовой улице, прежде чем мать Фели-сии, дети и ее лучшая подруга Эрминия успели возразить против этого неожиданного замужества, прежде чем Фелисия смогла исполнить указание сантеро, чей совет она, конечно же, помнила, прежде чем они с мужем отпраздновали свой союз на шумной вечеринке, Эрнесто трагически погиб в огне от воспламенившегося масла в одном из приморских отелей.

Эрнесто, ее тихий Эрнесто, работал инспектором ресторанов и был известен своей неподкупностью (его не могли соблазнить ни деньги, ни свиная вырезка), а также дотошностью и последовательностью в борьбе против мышиных испражнений. На немноголюдных похоронах Фелисия воет, как одинокая волчица.

– Его убили, потому что он был честным! – выкрикивает она, выдирая на голове волосы. – Он не мирился даже с каплей помета!

Фелисия вновь переживает то короткое время, что они провели вместе. Она вспоминает мертвенно бледную кожу Эрнесто, покрывавшуюся от возбуждения красными пятнами, его неопытные руки, которые быстро становились уверенными при ее молчаливом ободрении, его манеру класть свою лысую голову между ее грудей и засыпать, как насытившееся дитя. Эрнесто, который все еще был девственником к тому времени, когда Фелисия уговорила его сесть на заднее сиденье своего автомобиля, был страшно благодарен ей за облегчение этого бремени. Три дня напролет они, обнявшись, катались по кровати, ненасытные и неразлучные, почти не разговаривая, но зная все, что нужно знать.

После того как Эрнесто умер, Фелисия узнала от его матери, что они родились в один и тот же день, в один и тот же год.

Фелисия написала Вождю возмущенное письмо, требуя всестороннего расследования обстоятельств смерти своего мужа. Не получив ответа, она пришла к уверенности – словно ослепительная молния вспыхнула у нее в мозгу, – что в случившемся виновен Вождь. Да, он, должно быть, лично приказал убить ее мужа. Другие тоже замешаны. Они наблюдают за ней, пряча глаза за черными стеклами очков, подавая друг другу знаки покашливанием и хлопками. У нее и сейчас такое чувство, будто за ней следят. Да, это совершенно очевидно. Вот почему свет такой яркий. Он отражается от их очков, ослепляет ее, чтобы она не могла видеть, чтобы не смогла запомнить их внешность. И вот, пока она горюет, они наблюдают за ее несчастьем.

Фелисия уверена, что Грасиэла Морейра тоже шпионит за ней. Вот почему она постоянно приходит в салон, будто бы для того, чтобы сделать завивку. Она тоже носит очки. И тоже любит огонь. Фелисия заставит ее признаться. Она ждет, пока луна вступит в благоприятную фазу, затем звонит Грасиэле, приглашает ее в салон и предлагает бесплатно сделать перманент.

– Специальное предложение, новый гель для завивки, – уговаривает ее Фелисия. – Я хочу, чтобы вы были моей моделью.

Когда час спустя Грасиэла появляется в салоне, у Фелисии уже все готово. Она смешивает щелок со своей менструальной кровью в едкую коричневую пасту и обмазывает толстым слоем голову Грасиэлы. Затем натягивает поверх чистый пластиковый пакет, закалывает его шестью шпильками и ждет. Фелисия представляет, как смесь расползается по ее голове, проникая в корни волос и кости черепа, и, как кислота, разъедает ее порочный мозг. Грасиэла кричит и стаскивает пакет, затвердевший, как шлем, но Фелисия снова натягивает его ей на голову.