Город-невидимка - Екатерина Неволина

Увидев его, Глеб ничуть не удивился. Собственно, удивлялся он тому, что появился призрачный гость так поздно.

— Явился… — бросил Глеб, закрывая дверь. — Что же ты нормально про Китеж не рассказал?

— Моя твоя предупреждала. Молодой шаман не послушал, — из-под неряшливых косичек, упавших на лицо, сверкнули хитрые лисьи глаза.

А виноватость-то — сплошная театральщина! Ну да, этого и следовало ожидать, ничего удивительного.

— Понятно, и про мое прошлое ты тоже ничего не знал? — Глеб устало опустился на кровать.

Старик затряс головой.

— Моя — бедный старый шаман, — произнес он напевно, примерно так, как тщательно снаряженные профессиональные нищие привычно и мастерски заводят шарманку: «Сами мы не местные…»

Глеб даже удивился: какое дарование пропадает!

— Откуда мне такие умные вещи знать, — продолжал незваный гость столь же жалобно. — Видел, что ты — шаман сильный, что опытная в тебе душа… И все. Уж прости старика!..

— А теперь проголодался? — Глеб хмыкнул. — Ты нам наверняка благодарен за тот самый бубен — скучно небось в кургане было?

— А то не скучно, — вздохнул шаман. — Молодой шаман сам в пустоте оставаться не захотел. Здесь жизнь, тепло… Вот сюда всякие и тянутся…

Старик громко шмыгнул носом.

— Всякие? — переспросил Глеб удивленно. — Ты это о ком?

— Ни о ком, — глаза у гостя вновь стали хитрыми-хитрыми. — Мало ли что старый шаман скажет, уж сам не знает, что бормочет… Пойду, однако…

— Постой!..

Но тот уже исчез. Глеб нахмурился. Незваный гость явно намекал на что-то. Но на что именно? И отчего этот старик все намеками изъясняется — нет чтобы сказать нормально!..

Меж тем мысли Глеба вновь обратились к Ольге. Уже который день, выкраивая время, он пытался подкараулить девушку у подъезда, но напрасно. Она так и не появилась. Может быть, действительно уехала? Глеб хотел бы думать, что это не так. Терять любимую оказалось больно. Ему было легче, пока он считал, что все еще можно вернуть, но теперь… теперь счастье водой утекало сквозь пальцы.

Водой… Глеб вздрогнул, вспомнив блестящую под лучами солнца гладь Светлояра и ее — Ирину, ту, перед которой он до сих пор чувствовал вину. Он недостаточно любил ее тогда, в прошлом, она же попыталась сделать из него идола, имеющего мало отношения даже к тому, былому Юрию Всеволодовичу, и уж совсем не касающегося сегодняшнего Глеба. Такая любовь хуже кованых цепей.

Саша придирчиво осмотрела свое отражение. Вот и неправда! Вовсе нет в новом платье ничего детского. Напротив, оно очень хорошо подчеркивает фигуру и почти полностью открывает длинные идеальные ноги. Уж точно лучше, чем унылые тряпки, заполонившие шкаф. Теперь она выглядит гораздо эффектнее и ярче, чем раньше. Недаром даже Серега заметил, что в ней словно зажгли лампочку. Так и есть. Прощай, блеклая моль, здравствуй, новая Александра!

В дверь постучали.

— Открыто! — крикнула Саша, надеясь, что это Глеб.

Однако в комнату вихрем влетела Динка.

— Я нашла! — закричала она, радостно прыгая на одной ножке. — Нашла! Отследила этого товарища в сети и взломала его блог!

— Какого товарища? — Александра недовольно вздохнула и нехотя отвернулась от зеркала.

— Ну, того, на которого Евгений Михайлович указал. Он обращался в больницу как раз после нашей поездки, в которой убили Арину, сам с пулевым ранением! Евгений Михайлович его по своим каналам отследил, а я в сети выловила. А заодно весь круг его контактов. Уже смотрела блоги — он там действительно о всякой русской мистике треплется. Зуб даю, один из той организации!

— Береги зубы смолоду, — посоветовала Саша. — Но я рада твоим успехам… А где Глеб?..

— Не знаю, я его не нашла, поэтому и пришла к тебе. Надо же было с кем-то новостями поделиться! — Динка с любопытством оглядела комнату. — Ух, а ты прибарахлилась! Что это на тебя нашло?

— Имею право, — Александра нахмурилась. — А что, ты уже все об этих товарищах разузнала? И адреса у тебя их уже есть? — спросила она, желая перевести разговор на другую тему.

— Ой! — спохватилась Динка. — И точно! Сейчас айпишниками займусь. Гранд мерси!..

И она умчалась.

— Чем займется?.. — переспросила Саша, но тут же махнула рукой: не важно. Сегодня и так предстоит еще уйма дел.

Глава 13

Знак ночи

За ужином к ним присоединился Ян. Еще слабый, то и дело разражающийся хриплым сухим кашлем, но все же уже выпущенный строгим врачом за пределы комнаты.

Ему неожиданно обрадовались все, даже Глеб. Александра тоже улыбнулась и под косым недоверчивым Динкиным взглядом сказала, что рада его выздоровлению. В ответ Ян посмотрел на нее косо и как-то колюче, уж он, видно, миндальничать не собирался.

За столом вспоминали пережитое приключение и посвящали Яна в подробности нынешних дел. Он слушал и кивал, почти не задавая вопросов, но Саша так и чувствовала, что он за ней наблюдает, и это было очень неприятно.

Когда с едой покончили, она позвала Глеба, сославшись на его обещание помочь с работой над книгой, и снова поймала на себе испытующий, словно бы недоверчивый взгляд Яна. Вот ведь привязался! Ну что ему стоило поболеть немного подольше! А лучше бы даже не немного…

Впрочем, никто, кроме нее, похоже, не заметил странного внимания Яна, и Александра вскоре забыла о нем, занявшись Глебом.

Они сидели совсем близко, плечом к плечу, и руки их то и дело невольно соприкасались.

Теплый свет лампы заключал их в единый круг, делая единомышленниками и даже сообщниками.

Задавая какой-нибудь вопрос, девушка заглядывала Глебу в глаза и видела, что тот постепенно словно сдает позиции, расслабляется, становится мягче.

«Главное — не торопиться, — думала она, — и все получится, он будет моим, это совершенно точно!»

Глеб говорил о прошлом легко и красочно, будто видел все своими глазами. Впрочем, наверное, и вправду видел, если в нем — душа князя Юрия Всеволодовича.

Они проговорили допоздна, а потом Глеб с явным сожалением посмотрел на часы и сказал, что пора идти. Но перед тем как выйти из комнаты, поблагодарил Сашу и еще улыбнулся — так тепло, согревающе. Казалось, еще минута — и он передумает уходить, а шагнет к ней, обнимет, прижмет к груди…

Но нет — ушел. И Александра сжала зубы, оставшись в тишине.

«Все идет хорошо, — убеждала она себя, — надо ждать». Но как же было невыносимо ждать! Разве она не заслужила счастье — хотя бы за свое терпение и ожидание, долгое ожидание, такое другим и не снилось!

Девушка подошла к зеркалу, взглянула на себя и вдруг в испуге отпрянула. На миг ей показалось, что отражение шевельнулось, и сердце гулко забилось где-то в горле. Но нет — это только игра ночного сумрака. Поверхность зеркала спокойна, как морская гладь во время штиля.

В мире по-прежнему ничего не менялось. Все тот же штиль, все та же безмятежно-зеркальная синяя гладь и безжалостно палящее ослепительное солнце.

Кажется, когда-то ее мир был иным. В нем были день и ночь и были другие люди… Но теперь все перепуталось, перемешалось и застыло.

Кожа пропиталась солью и слегка саднила, одежда высохла и застыла колом — неприятная, колючая… Девушка вздохнула и посмотрела в небо. Пустота. Пустота и синева. И вдруг ей показалось, что на горизонте появилось что-то странное, какая-то черная точка…

Изменения? Неужели что-то действительно меняется? Она встала у мачты, приложив руку козырьком ко лбу, и принялась вглядываться полуслепыми от солнца и соли глазами в горизонт. О, если бы надежды оправдались. Пусть станет даже хуже, только бы что-нибудь изменялось!

Точка росла и становилась больше. Девушке даже показалось, что в небе — птица. Одинокая черная птица, неизвестно что забывшая в этом пустом неподвижном мире.

— Я здесь! Я здесь! — закричала девушка. Она не помнила, понимают ли птицы человеческую речь, но кричала на всякий случай, чтобы только не оставаться в бездействии.

Кажется, птица ее услышала или просто направлялась в ее сторону.

Она была уже совсем близко, когда вдруг, заложив широкую петлю, с хриплым карканьем полетела обратно и вскоре потонула в выцветшем просоленном небе.

Девушка снова оказалась одна, и это было так больно, что она заплакала.

Боль… теперь она вспомнила, что бывает боль…

Уже с утра было понятно, что день удался.

Во время завтрака сияющая как начищенное медное колечко Динка сообщила новые сведения. Ей удалось найти и вскрыть еще один, уже секретный ящик подозреваемого и, прочтя переписку, выяснить, что через два дня должно состояться собрание общества, в Подмосковье, на чьей-то уединенной даче.

Это была прекрасная новость. Больше всех обрадовался ей Северин. Александра, взглянувшая на него в этот момент, увидела, как сжались кулаки парня, а синие глаза сверкнули мрачным торжеством. У него имелись личные причины и свой собственный счет, который парень, похоже, собирался предъявить к оплате.