Никто, кроме нас - Владимир Васильев

Путь к заграждению оказался извилист — пришлось огибать все те же датчики. Аборигены явно сильно не желали допускать к ангарам посторонних. Тем не менее пришлось допустить: как и пророчил Мельников, минут через двадцать разведкоманда миновала все препоны и углубилась на территорию базы. От строения к строению перебегали с осторожностями, двумя группами — территория, без сомнения, охранялась.

Невидимый Мельников тронул невидимого Скотча за плечо, когда вся команда залегла напротив входа в один из корпусов, отличный по внешнему виду от большинства остальных ангаров.

— Нам сюда, — тихо сказал Мельников. — Знаешь, что это за контора?

— Откуда? — сердито прошептал Скотч. — Вы ж молчите, как кошкуны в засаде… погранцы, вашу мать.

— Злишься? — с некоторой иронией уточнил Мельников. — В принципе по делу злишься… Эта контора исследует следы инопланетного присутствия на Тахире. Заметь, аборигены до нас не имели официально подтвержденных контактов с инопланетными расами.

— Ну и что?

— А то… Мы для них — диковина и откровение. Символ начала новой эпохи. Нужно по их холодильникам пошерстить. По идее, мы должны отыскать нечто интересное. Собственно, в этом и состоит наше задание.

— Интересно, — хмыкнул Скотч, — а мы разберемся в местных реалиях? В местной технике? Я с трудом представляю, как попасть внутрь.

— Это как раз не проблема — зря, что ли, мы прихватили искателя-универсала и братков-экспертов? К тому же у нас будет помощник. Добровольно-платный. Абориген, здесь работает.

— Абориген? Тахирец? — удивился Скотч. — Елы-палы! Когда вы все успеваете?

— Профессия обязывает. К тому же наши люди на Тахире высадились раньше, чем эта планетка официально была — хе-хе! — открыта и занесена в каталог.

— К-конспираторы, — прошептал Скотч с отвращением. — Рыцари плаща, кинжала и бака с помоями.

— Чего это ты раздухарился? — слегка удивился Мельников.

— Да задолбала уже эта грязь! Грязь и говно, куда ни сунься. Политика доминанты, чтоб ее!

— Не мы такие, жизнь такая, — меланхолично отозвался Мельников. — Во! Наш кенгуренок нарисовался!

Сравнение с едва не вымершим земным животным было очень точным: гнущиеся в коленях назад ноги аборигена делали его действительно похожим не то на кенгуру, не то на диковинную бескрылую птицу. Абориген выглянул из массивной овальной двери. Кажется, он собирался выйти, но почему-то замешкался в дверном проеме. Позади него легко различался второй абориген, крупнее габаритами и с оружием на шее.

— Взяли, — тихо скомандовал Мельников; Скотч с Гавайцем тотчас синхронно рванулись вперед.

Пеленать противника, который тебя не видит — дело не слишком хлопотное. Поэтому хватило нескольких секунд, большая часть которых ушла на короткую перебежку к двери. Гаваец успокоил охранника, потом второго, уже внутри. Скотч тактично взял за шиворот завербованного тахирца.

Спустя еще пару секунд у дверей материализовался Мельников, втолкнул Скотча с аборигеном внутрь, убедился, что вся группа также вошла в здание, и снял маскировку. При виде появляющихся из пустоты «пиратов»-инопланетян абориген явно струхнул — а кто не струхнул бы на его месте? Тем более что официальных контактов с иными расами тахирцы и впрямь еще не имели и происходящее с их точки зрения носило ярко выраженную экстраординарность.

— Молодчина, Бурый, — похвалил Мельников по-русски; плоский модуль транслятора-переводчика дублировал сказанное на местном наречии прямо из кармана мельниковского комбеза. — Отлично сработано. Теперь нам нужно попасть к экспонатам. Ты говорил, что есть еще один охранный пост. Так?

— Так. Перед шлюзом в гермозону и в самой гермозоне. По два охранника.

— Кто-нибудь из ученых или из начальства сейчас присутствует в гермозоне?

— Да, профессор, имя не перевелось, и его ассистенты как раз работают с образцами. Кроме них там еще с десяток техников и столько же особей из обслуги.

— Хорошо. Сейчас мы снова исчезнем, а ты ступай к шлюзу в гермозону. Как только мы войдем внутрь, можешь считать себя свободным.

— Понял, иду.

Маленький абориген, которого Мельников назвал Бурым, послушно повернулся и, смешно переставляя ноги, пошел в глубь здания.

— Камуфляж! — скомандовал Мельников, задействуя свой модуль.

Земляне снова обратились в призраков, стремительных и бесплотных. Они проворно скользили по коридорам, вдоль выкрашенных в лимонный цвет стен, дважды поднимались по лестницам и один раз опускались на лифте — похоже, упомянутая гермозона располагалась под землей, но вел туда единственный лифт и только с самого верхнего этажа здания.

Охранников перед гермозоной пристукнули в обычном стиле — быстро, бесцеремонно, но не насмерть. Пока Бурый проделывал какие-то маловнятные манипуляции с модулем идентификации, Мельников коротко скомандовал Гавайцу остаться перед входом и покараулить — вдруг охрана очухается или принесет нелегкая кого-нибудь, кто в состоянии поднять тревогу.

Внутрь заходить завербованный абориген не стал, остался в коридоре — никто не стал вдаваться почему, видимо, это входило в условия вербовки.

Внутреннюю охрану взяли Тамура и Цубербюллер — Скотч аж залюбовался. Пустотники флота «Гольфстрим» явно не просиживали по тихим углам прошедший после событий на Табаске год. Можно сколько угодно твердить о превосходстве десанта над регулярными подразделениями, однако реальная война уравнивает всех: или становишься профессионалом, или тебя убивают.

Гермозона представляла собой просторный зал, поделенный примерно пополам монолитной прозрачной стеной от пола до потолка. Помещение было залито ярким светом, светильники располагались как в операционных — бестеневым методом. В центре той половинки, куда попали земляне, помещался полукруглый пульт, за которым примостилось душ десять аборигенов в белых хламидах, перчатках и с повязками на физиономиях — только глаза наружу.

— Камуфляж долой, — скомандовал Мельников и в зале произошло нечто на манер немой сцены.

— Костя, Тамура, здесь! — продолжал руководить Мельников.

Цубербюллер послушно занял пост у дверей, Тамура встал перед пультом, красноречиво поводя стволом лазерника. Подобные жесты не нуждались в толкованиях.

Тем временем Мельников прихватил за шкирку крайнего аборигена из сидящих за пультом и задействовал транслятор.

— Нам нужно войти туда!

И поощрительный пинок, после которого абориген запрыгал, как кенгуру, в нужную сторону.

Замки шлюза, насколько успел подсмотреть Скотч, представляли собой гибрид кодово-символьных и идентификационных — тахирец вставил в щель похожий на укороченный карандаш стержень, пристегнутый цепочкой к запястью, а другой рукой несколько раз потыркал в кнопки. Огонек на панели замка сменился с оранжевого на тускло-зеленый и внешняя створка шлюза плавно отъехала в сторону. Похожая манипуляция со вторым замком (абориген явно спешил, вполне возможно, что на отпирание внутреннего замка отводилось некое заранее оговоренное время, после чего в шлюз впрыскивалась какая-нибудь парализующая пакость), и внутренняя створка пропустила землян в гермозону.

— Скотч, здесь! — велел Мельников.

Правильно, кто-то ведь должен держать вход? Скотч — последний из еще не озадаченных боевиков, поэтому придется торчать у шлюза, хотя очень хочется посмотреть на местные диковины поближе.

Бестолково топчущегося аборигена Скотч сграбастал за плечо и спровадил на пол, к прозрачной стеночке — сиди, мол, голубец, и не отсвечивай почем зря.

Мельников, МакГрегори, Саня Веселов, Маримуца и Раджабов охватили исследователей полукольцом. От входа Скотч успел рассмотреть шесть продолговатых танков, подсвеченных изнутри; в каждом под прозрачным колпаком на низких то ли столиках, то ли топчанах покоилось… нечто.

В крайнем слева угадывались плохо сохранившиеся фрагменты тела какого-то существа — часть корпуса и оторванные конечности, вряд ли комплектные. Определить, чьи это останки, Скотч не сумел, да не особо и пытался — не спец. В соседнем хранилось неповрежденное тело бесспорно гуманоидной морфологии, скорее всего оаонс-перевертыш в практически изначальном виде, то бишь без следов телесного метаморфоза. Третий слева танк был больше размерами и вмещал в себе нечто вроде объемистого коричневого шкафа или ящика; Скотчу показалось, что поверхность ящика чешуйчатая. Четвертый танк, также повышенных габаритов, был пуст. В пятом, снова небольшом, находилось что-то вроде гигантского насекомого, во всяком случае при виде хранящегося внутри тела возникали однозначные инсектоидные ассоциации — усики, хелицеры, петипальпы у ротового отверстия, тоненькие перетяжки между частями корпуса, коготки и характерные волоски на сухопарых лапах. Существо смутно напоминало непомерно большого муравья или термита, но только напоминало — различий тоже было много. Шестой танк, крайний справа, пустовал.