Цена его ревности. Книга 3 (СИ) - Мур Лана

Предсказания Раджа сбылись — друзья стали хозяевами города, и Дхавал живет в пентхаусе на Малабарском холме по соседству с губернатором.

Он полностью разделял взгляды друга на то, что большая власть влечет за собой большую ответственность и в какой-то мере ограничения, и был солидарен во всем, что касалось противоположного пола, не признавая длительных отношений, влекущих за собой обязательства, а значит и сложности.

Дхавалу волне хватало мимолетных связей, недостатка в которых не было. Привлекательный, стройный. Когда этого хотел, то легкий в общении, блистающий остроумием и эрудицией молодой человек не знал недостатка в девушках, а уж, когда они с Ракешем вдвоем выходили на охоту, то спастись от убойного воздействия их обаяния ни у кого не было ни малейшего шанса. Горящие огнем глаза Ракеша и сверкающие обжигающим серым льдом — Дхавала, так же как ироничная усмешка одного и открытая, доброжелательная улыбка другого, контрастировали и дополняли друг друга, и все вместе производило на всех поголовно девушек, сногсшибательное и парализующее, как гипноз, впечатление.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тогда Дхавал и Ракеш понимали друг друга с полувзгляда, а сейчас Радж изменился, размяк до такой степени, что женился и пробил в своей защите преогромнейшую брешь.

Размышляя так, Дхавал очень напористо говорил по телефону:

— … и где он теперь? Я сказал, что хочу его видеть! Достаньте, хоть из-под земли!

Глава 29. Лалит на тропе войны

Едва Ракеш скрылся из вида, как Лалит, совсем перестав обращать на Вику внимание, углубилась в бумаги.

Мысленно пожав плечами, Вика позвонила в мебельную компанию, уточнила в какое время они доставят обстановку в кабинет шефа и направилась на кухню за своим неизменным кофе. С уходом Раджа, без ощущения его присутствия, без его давления и бесчисленных заданий возникло чувство абсолютной незанятости, и Вика не знала куда себя деть. Почувствовав движение за спиной, она обернулась — в дверях стояла Лалит, которой не терпелось поговорить, но без свидетелей.

— Почему ты так поступила?! — напустилась она на опешившую от неожиданности Вику. — Ты хоть понимаешь, что натворила?! — глаза подруги сверкали от праведного гнева. — Я знаю, что ты любишь провокации и всегда идешь наперекор всему, но полагала, что любишь свою сестру и не станешь ей вредить. Но, видимо, ты именно такая эгоистка, какой тебя и описывала Айрин!

— Это она тебе так сказала? — прищурившись, ледяным тоном поинтересовалась Вика. От нападок подруги она подобралась и оделась в толстый непробиваемый панцирь.

— Она мне ничего не говорила, по крайней мере сейчас, но говорила раньше, и мне стоило к ней прислушаться. Хотя, вы стоите друг друга. Айрин тоже хороша. Как она могла позволить Санджею остаться у себя?! Она не понимает, что портит ему жизнь! Дади отреклась от него, лишила наследства и своего благословения и грозит лишить всех, кто будет им помогать!

— Велика потеря, — пробормотала Вика, но потом до нее дошли слова подруги. — Айрин и Санджей вместе?! — глаза засияли неподдельной радостью.

— Да! — зло бросила Лалит. — Из-за вас моя семья рассыпается на части! Зачем я только позвала тебя подменить меня. Если бы ты осталась дома, то ничего бы не случилось, и наша семья не распалась! Айрин бы рано или поздно вышла за Санджея, как положено, без скандалов и с соблюдением всех ритуалов. Но нет, ты приехала и все испортила! Ты сделала всех несчастными. Анил страдает от того, что его разлучили с братьями, свекор и свекровь страдают, из-за того, что Санджей покинул дом, дади страдает, что потеряла обоих внуков. Стой! — воскликнула Лалит и подняла указательный палец на уровень глаз Вики, которая, не двигаясь и сцепив руки за спиной так, что свело пальцы, слушала речь подруги в гневном оцепенении. — Это из-за тебя Радж держал меня до ночи! Из-за тебя он портил мне нервы и угрожал испортить медовый месяц! Вы с ним сговорились, чтобы я сама вызвала тебя сюда! Вы посмеялись над всеми! Вам весело было выставлять всех дураками?

— Зачем бы мне это было надо? — продолжая сохранять каменное спокойствие, скорее от шока несправедливых обвинений, чем от самообладания, проговорила Вика непослушными губами.

— Не знаю! Может, вам нравится дурачить людей и чувствовать себя умнее всех. Вы с Раджем одинаковые — эгоисты! Любящие сестра и брат никогда бы не поступили так, как поступили вы! Если вы нравились друг другу, то почему скрыли от всех?! Почему поженились в тайне?! Почему так поспешно?! Как ты могла на это согласиться?! Ведь дади тебя предупреждала о значимости репутации девушки. Я знаю, мне Канти все рассказала, но ты… — Лалит задохнулась от возмущения.

— Все сказала? — В Вике тоже начало нарастать негодование.

— Ты на всех наплевала, лишь бы тебе было хорошо! — палец Лалит продолжал мелькать перед глазами Вики, короткие черные волосы разлетались от резкой жестикуляции, а щеки горели румянцем гнева. Вика же наоборот побледнела, но ее глаза вспыхивали не менее ярким зеленым огнем гнева, чем глаза Лалит — черным.

Очень хотелось припомнить Лалит, как та ее уговаривала приехать и подменить, как не соизволила встретить, и из-за нее Вика мокла на парковке, а потом вынуждена была принять помощь Раджа. Как было страшно, когда он ворвался в ее комнату, в то время, когда сама Вика была завернута только в неспособное защитить полотенце. Как Радж изводил ее все две недели, пока Лалит нежилась под испанским солнышком и в волнах Средиземного моря. Но, во-первых, Вика не была мелочной и никогда не упрекала людей в том, что когда-то сделала для них, находя свою вину в том, что до сих пор верит в человеческую благодарность. Ну а, во-вторых, Лалит уже высказал свое мнение о причинах, заставивших позвать Вику в Мумбаи. И в очередной раз уязвленная гордость не позволила оправдываться или опровергать несправедливые обвинения. Поэтому подруге Вика сказала то же, что и Раджу.

— Ты поймешь, как была неправа. И я приложу для этого все усилия, — не в силах дожидаться кофе, итак взвинченная Вика налила себе ледяной воды и вернулась на рабочее место.

Делать было катастрофически нечего. Она спустилась на ресепшен за почтой, чувствуя, как спину прожигают любопытные взгляды. Но помня нрав исполнительного директора, никто не осмелился сказать ни слова в адрес девушки, за чьей прямой спиной и гордо поднятой головой всегда угадывалась тень Раджа.

Вика забрала корреспонденцию и вернулась к стойке. Лалит, все еще не обращала на нее внимания. Тогда, рассортировав почту, Вика протянула ей предназначенные для Санджея письма, а сама занялась остальными, раскладывая их по ячейкам соответствующих отделов и вскрывая, адресованные лично ее шефу. Закончив и с этим, Вика стерла начавший скалываться пурпурный лак, подпилила ногти и под неодобрительным взглядом Лалит покрыла их свежим, блестящим, как зеркало, ярко-оранжевым цветом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Зазвонил телефон и Лалит, как когда-то сама Вика на Лату, предостерегающе посмотрела на нее и взяла трубку.

— Слушаю вас, мистер Ланкастер, — удивленно проговорила она — с тех пор как в компании сменился директор, Майкл никогда не звонил сам в «Рой-Констракшн», с ними всегда связывался его секретарь. — Да, она здесь, — покосившись на Вику, неодобрительно произнесла она и сунула аппарат в руки Вики.

— Вика, здравствуй, — напористо заговорил англичанин.

— Привет, Майкл, — озадаченно отозвалась она. Стараясь догадаться, о чем он хочет поговорить, встала из-за стойки и подошла к окну.

— Не рискнул звонить на мобильный. Вообще, я бы предпочел говорить с глазу на глаз, а не по телефону, но дела не отпускают, а прояснить все хотел сейчас же. Ты помнишь, что я тебе говорил там, на кухне, в пятницу? Помнишь? — и не дожидаясь ответа продолжил: — Я предлагал тебе свою помощь, защиту, поддержку. Мне казалось, что тебя здесь держат против воли, и только из скромности ты не приняла их от меня. Я надеялся, что когда узнаешь меня лучше, то поймешь искренность моих намерений и перестанешь стесняться, но ты не дала мне этого шанса. Ты предпочла его.