Глас Плеяды. Том III - Олег Яцула

Глава 11

Усадьба рода Медведевых

Тело княжича лежало практически у моих ног. Грудь его была неподвижна, глаза застекленели, да и в целом вид его однозначно указывал на отсутствие в нём жизни. Однако, его душа всё ещё была на месте. Она не улетела сиюсекундно, а медленно начала отрываться, постепенно покидая бренное тело. И вот тут я решил вмешаться в процесс. Несмотря на паршивый характер, душа-то как раз у княжича была нормальной. Он конечно не святой, далеко не святой, но и гнусностей судя по всему не творил. Относительно чистая душа человека оказалась у меня в руках. Не в прямом смысле, а фигурально. Я ухватил её и удержал в теле, на время притормозив процесс отслоения. Это дало мне некоторое время для размышлений.

Окинув взглядом всех присутствующих, я быстро подбил итог случившегося. Григорий Багратионов выглядел так, словно я его со всего маху долбанул гравитационным прессом. Прибило мужика, он явно не ожидал такого поворота событий. Алиса, несмотря на своё отношение к Артёму Покровскому, также выглядела шокированной. Побелел лицом и маркиз Гавриил Шуйский. Да и остальные гости, выглядели так, словно на всех и каждого тут выплеснули по ведру белой краски. Хотя в первую очередь волноваться стоило бы мне самому. Подумать только, чем обернулся приём, организованный с целью поиска союзников. Если ничего не предпринять и дать парню умереть, со мной плечом к плечу встанет разве что самоубийца. Артём Покровский, прямой отпрыск князя Покровского, погиб в результате срабатывания защитного плетения. Уж не знаю, является ли он наследником, но то что он родной сын князя, это точно. И Покровские смерть княжича мне не простят. Пусть он хоть трижды был сам виноват, его родичам будет плевать на такие мелочи. Княжеский род объявит мне войну, результат которой, увы, довольно предсказуем. И нет, Багратионовы за меня не вступятся. Григорий Багратионова с себя ответственности снимать не станет. Другой вопрос, что по поводу всего случившегося скажет его брат, тот, что глава рода Багратионовых. Он-то как раз может отдать приказ Григорию самоустраниться от данного конфликта. Вероятность такого исхода крайне велика. Честь и достоинство дворянина это одно, и совсем другое благополучие рода. Сил и влияния огородить брата у главы хватит, а я при этом стану козлом отпущения. Словом, ситуация паршивая, с какой стороны на неё не взгляни.

— Медведев!- повысил голос маркиз Шуйский, всё ещё стоящий рядом со мной.- Ты от шока слух и дар речи потерял? Ответь мне на вопрос!

Ответить на вопрос? Это на какой же? Дурень задал лишь один вопрос, и тот был риторический. Хотя, судя по виду маркиза, тот явно не считал свой вопрос риторическим. Похоже, кто-то очень сильно струхнул. Ну конечно, теперь-то ему не так уж просто будет ко мне лезть. Делать подлости и пакостить никому не нужному барону просто, а ты попробуй сделать тоже самое, когда против него целый княжеский род будет воевать. Для них это будет делом чести, они Шуйского и близко не подпустят, а если полезет, те сразу подадут официальную ноту протеста. Герцог в таком случае стоять в стороне не станет, мигом сыночка оттащит за поводок и обратно в будку загонит. А ведь Гавриил искренне волнуется. Готов руку дать на отсечение, что папочка ему приказал лично меня прикончить, вот и боится теперь Гаврюша, что ему помешают.

— Не до тебя сейчас,- отмахнулся я от Гавриила Шуйского, словно от надоедливой мухи.- Думать мешаешь.

— О чём тут думать? Ты в своём уме?- с трудом удержался маркиз от того чтобы не перейти на крик.

Маркиз ещё что-то говорил мне, но я его уже не слушал. Нужно срочно что-то предпринять. Краем уха я уже услышал восклицания некоторых гостей, что находились ближе других к постам гвардии. Княжич по определению не мог явиться на приём без сопровождения, с ним явно кто-то был. И похоже, что этот кто-то, прямо сейчас прорывается сюда. Не думаю, что у этого человека или даже группы людей, получится прорваться, всё-таки там не только моя гвардия, но и гвардия Багратионовых стоит на страже спокойствия гостей. И всё же, шум они производят. Того и гляди, аристократов охватит паника. Это ведь не столичные волкодавы, привыкшие к виду крови и воплям убиенных. Если сейчас все побегут, это будет означать полный крах моей репутации как главы рода. Такого допустить нельзя.

— Прошу всех обратить своё внимание на меня!- возвысил я голос, привлекая взгляды всех гостей к своей фигуре.- Знаю, что не этого вы ожидали, когда собирались на данный приём. Судьба бывает жестока и подкидывает нам всем неожиданные проблемы. Так, моей проблемой стал княжич Покровский. Юноша был невежлив, оскорбил княжну Багратионову, и посмел хватать её руками, словно та не благородная дева, а безвольная служанка. За свои поступки, Артём Покровский получил наказание. Справедливое ли оно было или чрезмерное, решать не вам, не мне и не кому бы то ни было из присутствующих. Однако, данный молодой человек не только не усвоил урок, он и посмел атаковать звёздную стелу моего рода. Вы все это видели, вы все слышали его слова. Попытка уничтожения звёздного лика, является тяжким преступлением против моего рода. Обычно, подобные преступления приводят к кровопролитной межродовой войне. Однако, я буду милостив и не стану объявлять войну княжескому роду Покровских. Более того, я верну жизнь этому человеку, но только для того, чтобы он стал моим пленником. Моё слово.

Аристократы зашумели, загомонили, кто-то даже нервно рассмеялся, словно бы я сейчас неудачно пошутил. И всё же, меня все услышали. Я же, не слушая ни чьих вопросов и не реагируя на попытки меня отвлечь, присел рядом с мёртвым телом княжича. Ну вот и всё, решение принято, пора приступать к делу. Самое сложное тут было удержать его душу и не отпустить её прочь. Признаю, соблазн был. Идиот получил по заслугам, но я всё одно верну ему жизнь. Это злит. И всё же, лучшего варианта мне не доступно. Если Покровский окончательно умрёт, то все мои планы полетят в бездну кратера. Его родичи начнут против меня войну, пострадают мои люди, а мой род, только-только укрепивший свои позиции, получит солидный удар, от которого может и не оправиться. А вот если он будет жить, да ещё и после всего свершённого им, то у меня на крючке окажется ни много, ни мало, а