Логово белого червя - Брэм Стокер

— Ну, и чего тебе надо?

— Мисси знает. Ууланга говорил мисси.

Ее глаза засверкали от гнева, как два огромных изумруда.

— Сейчас мне не до тебя. Если ты и в самом деле намерен сообщить что-то дельное, мы сможем поговорить об этом позже. Приходи сюда же в семь часов вечера.

Вместо ответа он молитвенно сложил руки и, опустившись перед леди Арабеллой на колени, коснулся лбом земли. Затем, так и не сказав больше ни слова, негр вскочил на ноги и растворился в тени деревьев.

Адам хорошо видел и слышал весь их разговор. Поняв, что пока больше ничего интересного не увидит, он через несколько минут тихонько покинул свое укрытие и вернулся в «Лессер-хилл». Но он был твердо уверен в том, что в семь часов вечера снова будет стоять за стволом старого дуба, растущего неподалеку от железной двери.

Когда до назначенного леди Арабеллой свидания оставалось с полчаса, Адам, никому не сказавшись, выскользнул из кабинета и поспешил в «Рощу». Так как время еще оставалось, а вокруг не было видно ни единой живой души, молодой человек решил на сей раз воспользоваться укрытием Ууланги, поскольку оно было ближе к двери. Через некоторое время между деревьями мелькнуло светлое пятно, беззвучно плывущее в сумерках. Адаму не стоило труда догадаться, что это было белым платьем леди Арабеллы. Она подошла к двери и остановилась. И почти тут же с другой стороны так же беззвучно появился Ууланга. Адам едва поверил своим глазам: на плече у негра висел его собственный ящик с непальским мангустом! Но ведь африканец никому не собирался попадаться на глаза этим вечером, а уж тем более тому, чью собственность он присвоил.

Каким бы неслышным шагом дикарь ни шел, леди Арабелла все же почувствовала его присутствие и, обернулась к нему навстречу. В почти сгустившихся сумерках разглядеть негра, одетого по своему обыкновению в черное, было почти невозможно; лишь яркие, словно светящиеся, белые пятна воротничка и манжет давали хоть какую-то возможность следить за его местонахождением и жестикуляцией. Первой заговорила леди Арабелла:

— Так что тебе надо? Ограбить меня? Или, может, убить?

— Нет, любить твоя!

Дама слегка опешила и поспешила сменить тему:

— А это что ты с собой притащил — гроб? Напрасно старался, я в нем не умещусь.

Ууланга, поняв, что она над ним издевается, с трудом сдержал охватившую его ярость, но все моральные барьеры в его сознании рухнули, и на волю вырвался дикарь самого наихудшего толка.

— Это не гроб. Не гроб. Этот ящик для твоя. Там то, что твоя любит. Моя твоя его дарить.

Он заговорил так горячо, что леди Арабелла испугалась — уж не помешался ли он от страсти — и поспешила поскорее направить его мысли в более безопасное русло.

— Так ты из-за этого хотел меня видеть?

Он лишь кивнул.

— Тогда пойдем в дом, но через другую дверь. Но только тихо. Не имею ни малейшего желания, чтобы кто-нибудь застал меня за беседой с таким… с таким… С таким ниггером!

Последнее слово она выбрала умышленно, для того чтобы заставить его вспомнить, кто он такой. Заставить его почувствовать себя рабом. И подчинить своей воле. Она не могла видеть в темноте его лица, но внезапно сверкнувшие оскаленные зубы и расширившиеся, округлившиеся белки его глаз бесспорно свидетельствовали, что негр разъярен. Женщина быстро скользнула за угол дома, находившийся направо от нее. Ууланга рванулся за ней, но она остановила его одним движением руки:

— Нет-нет. Не в эту дверь. Эта не для негров. Для тебя и черный ход хорош!

И леди Арабелла, сняв с цепочки для часов небольшой ключик направилась к низенькой дверце, находившейся со стороны Обрыва, а Ууланга, повинуясь ее приказу, вернулся к железной двери. Адам с радостью отметил, что ящик пока что цел и невредим. Размышляя, что делать дальше, он машинально крутил в руках найденный в жилетном кармане ключик. Задумавшись, он не заметил, куда исчез негр, и тогда он отважился пойти за леди Арабеллой.

Глава XVIII СМЕРТЬ УУЛАНГИ

Адам поспешил догнать леди и тихонько тронул ее за плечо. Она резко обернулась.

— Выслушайте меня, пока мы одни, — прошептал он. — Я не советую вам доверяться этому негру.

— А я и не доверяюсь, — отрезала она.

— Кто предупрежден, тот вооружен. Но в таком случае, не могли бы вы мне сказать (это в ваших же интересах), почему именно вы ему не доверяете.

— Друг мой, вы и представить себе не можете, что это за дикарь. Вам хоть на секунду могло прийти в голову, что он посмеет мечтать о браке со мной?!.

— Нет! — кратко ответил Адам, пряча улыбку.

— Да! И он лелеет мечту склонить меня к этому браку, предложив мне честно разделить пополам какие-то мифические сокровища, которые еще к тому же я — по его мнению — украла у мистера Касуолла… А почему не доверяете ему вы, мистер Сэлтон?

— Вы видели ящик, висевший у него на плече? Так вот, этот ящик принадлежит мне. Уходя на ленч, я оставил его в оружейной. А этот негр, очевидно, его оттуда стащил. Теперь я думаю, он решил, что и там какие-то сокровища.

— Именно это он и решил.

— А вы откуда знаете?

— Пару минут назад он пытался меня подкупить ими. Ну, чтобы я вышла за него замуж. Ужас! Я вся горю от стыда, рассказывая вам подобные вещи. Это не человек, это какое-то животное!

Во время беседы она вставила ключик в замочную скважину и отперла дверцу, которая, несмотря на свою массивность и старинный вид, на удивление легко и бесшумно двигалась на своих петлях. Внутри царила полная темнота, но леди Арабелла уверенно шагнула вперед, так, словно для нее все здесь было залито ярким светом. Адам же в смутном мерцании льющегося как бы из ниоткуда слабого зеленого свечения смог разглядеть только несколько массивных каменных ступенек уходящей вверх лестницы. Леди Арабелла толкнула дверцу, та мягко и беззвучно захлопнулась за их спинами, и на некоторое время все погрузилось в полную тьму: Адам лишь слышал легкие шаги хозяйки, уже поднимавшейся по ступеням. Но когда его глаза немного привыкли, очертания окружавших его предметов, как бы обведенные мистически светящимся зеленоватым контуром, стали постепенно выступать из мрака. Лестница вела к еще одной железной двери, но гораздо более массивной и высокой, чем первая. Открыв ее, они оказались в большой комнате, стены которой были сложены из огромных каменных блоков, так плотно пригнанных друг к другу, что места соединений были почти не заметны. Похоже было, что некогда эти стены были тщательно отшлифованы. В дальней из них находилась еще одна дверь — на сей раз широкая, но невысокая. Над ней было небольшое круглое оконце, выходящее наружу, и из него струился слабый лунный свет.