Темный баффер (СИ) - Лагунин Иван

Твою мать! Нет, но твою же мать! Конечно же, я не могу его найти! Потому что я не знаю! Я не знаю того, чего знают они! А ведь эти ублюдки явно чего-то знают! От того и суетятся!

Я уселся, обхватив колени, пытаясь ухватить за хвост ускользающую мысль.

Может ли быть, что не для всех из нас положение дел в Яслях стало неожиданностью?

Может. Но по косвенным признакам… Все-таки мне не кажется, что это было так. Да, Эрни буквально с первого дня начал сбивать себе кодлу. Но Серега до второго дня не делал никаких поползновений. И даже позже, он не стал расширять «нашу банду» Саньком…

Нет. Эрни и Серега что-то такое узнали здесь! Причем, Эрни почти сразу, а Серега, должно быть несколько позже.

А теперь вопрос на миллион. Что и у кого они могли здесь узнать?

И если вопрос «что» оставался открытым, то вопрос «у кого» не оставлял особого пространства для маневра.

Я хищно улыбнулся и стер нарисованное ладонью.

Я спустился с заветного уступа, миновал рощицу и ступил на центральную площадь. Стояла мертвая тишина. Кажется, даже птички перестали щебетать, когда мы покинули поселение. Тяжелые врата были по-прежнему распахнуты настежь, а смотровая вышка сиротливо торчала на берегу ручья. Лишь шуршащее журчание воды нарушало спокойствие пейзажа.

Мне вдруг захотелось тщательно обыскать поселение. Но я отбросил эту мысль. Совсем не улыбалось столкнуться с Эрни или одним из его прихлебателей. Уверен, в прямом столкновении любой из них скрутит меня в бараний рог. Серега уже показал, как добиваться подчинения даже у людей имеющих бессмертие.

Перебравшись по камням через ручей, я приблизился к бараку Мастеров. Из него не доносилось ни звука, будто он был необитаем.

На вид этот сруб ничем не отличался от остальных домиков Яслей. Те же потемневшие от времени бревна со следами не слишком умелых ударов топоров. В углах навеса, над крыльцом, трепетала на легком ветерке паутина, а перед дверью, на утоптанной земле, темнели стоптанные комочки жевательной травы. Странно, не замечал, чтобы кто-нибудь из Мастеров баловался подобным… Хотя, в последние дни я вообще редко их видел. Складывалось ощущение, что они выходили из барака лишь для того, чтобы перехватить у торговцев ящичек-другой пойла и уединиться для «душных кухонных разговоров».

Потоптавшись у двери, и для чего-то оглянувшись на пустынные Ясли, я, наконец, постучал…

И ничего не произошло.

Постучал еще раз.

— Мастер Акау-Наг!.. Мастер Гренгам!.. Мастер… — гм… имени третьего Мастера я не знал. При взгляде на него не возникало системной надписи.

Странно. Неужели ранее это не привлекало моего внимания?

Чёрт, ну где они? Куда-то свалили?

Я постучал еще раз, потом ногой… А потом, вспомнив анекдот про Штирлица, усмехнулся и толкнул дверь… И ничуть не удивился, когда она беззвучно отворилась.

Внутри было также тихо и темно. Свет несмело пробивался сквозь единственное занавешенное грязной занавеской окошко и практически ничего не мог осветить. На дощатом полу скрипел мусор, а стол и два стула, единственная меблировка комнаты, готовы были того и гляди рассыпаться прахом от ветхости. На противоположной от входа стене висела еще одна грязная занавеска, скрывающая проход в другую комнату.

Чёрт, и как это понимать?

А понимать это надо так, что кто-то водит нас за нос!

Сплюнув и стиснув зубы я, было, протянул руку, чтобы откинуть занавесь, как вдруг ясно и четко услышал голос Акау-Нага:

— Что тебе нужно, кусок влагалища?

От неожиданности вздрогнув, и едва не запустив в проем магией, я мрачно крикнул в ответ:

— Поговорить!

— Ты уверен в этом? — в голосе Мастера явно слышалась усмешка.

— Да!

И уже на следующей фразе усмешка превратилась в откровенное издевательство:

— А не тот ли ты хрен, коего намедни выгнали из отряда землян?

Вот ублюдок! Все-то он знает!

— Тот, — просто ответил я. Не в моем положение было хорохориться.

Повисла напряженная пауза. И когда я уже было, хотел уйти, Акау-Наг неожиданно изрек:

— Что ж. Тогда проходи.

Я отодвинул занавеску и сделал шаг и…

Оказался на берегу!

Твою же мать! Яйцо Ойоха!

Синкол, в который вел телепорт, был небольшим, метров в сто в диаметре, но на этом крохотном пространстве как-то умудрился уместиться и пруд, и маленькая рощица и большой двухэтажный особняк, облицованный потемневшим от времени мрамором. Углы здания подпирали статуи, колонные венчались каменными листьями, большая терраса была увита плющом. Воды пруда плескались прямо у мраморных ступеней, а тропинка, на которой я стоял, вела к другой стороне террасы.

Но главное Изнанка. Здесь она была насыщенного розового цвета. Редкие красные сполохи пробивались сквозь похожие на вату клубы длинными молниями. Маленькое солнце стояло прямо в зените, но жарко, почему-то, не было. Ласковые лучи отражались от тихих вод пруда россыпью солнечных зайчиков.

На террасе стоял большой дубовый стол и несколько плетеных кресел. В двух из них развалился Акау-Наг и Гренгам. Третьего же Мастера нигде не было видно.

— Удивлен?

Я промолчал, не желая отвечать на риторический вопрос. Вместо этого поднялся по ступеням, задев ногами, звякнувшие пустые бутылки, плюхнулся в одно из кресел, и по-хозяйски оглядел стол. В одном Серега был прав, квасили Мастера напропалую. А вот закусон был довольно слабенький, но и его хватило, чтобы у меня потекли слюнки. Запеченная в чесночном соусе курица, парочка салатов и аж три вида копченой нарезки.

— А он наглец, — кивнул Гренгам Акау-Нагу и я понял, что оба Мастера уже порядком накиданы.

— Серега и Эрни были здесь. Что вы потребовали у них за информацию?

Гренгам поцокал языком, пошевелил усами, а потом вдруг показал клыки, то ли в улыбке, то ли в угрозе. Человеку на его кошачьей морде эмоции было не разобрать. Акау-Наг же, подперев тяжелую голову когтистой лапой, мрачно созерцал воды пруда. Сдается мне, он уже был в стадии лыконевязания.

— Быть может ты и наглец… Но я обламывал и не таких наглецов, — промурлыкал кошак и я вдруг ощутил резкую боль в висках.

Она сбросила меня со стула, прокатилась от головы до пят и обратно, и только чудовищным усилием воли мне удалось не застонать. Скрючившись под столом меж пустых бутылок, я мысленно выл и стонал, по щекам катились слезы… но ни единого звука сраный ублюдок не услышал!

И вдруг боль ушла.

— Это для профилактики, чтобы ты понимал свое место. Можешь сесть.

Я осторожно поднялся на колени, пытаясь понять, смогу ли сейчас принять вертикальное положение. Отголоски огненной волны еще блуждали по закоулкам разума, а долбаного кошака хотелось придушить голыми руками… но это желание подождет. Сейчас Мастера были единственными, кто мог мне помочь.

Усевшись в кресло, я все-таки не удержался и набулькал бурого пойла в пустой стакан, вероятно принадлежащий третьему Мастеру.

Опрокинул в себя, занюхал рукавом рубища…

Увидев этот жест протеста, Гренгам зыркнул глазами, но когда я, не поморщившись, проглотил огненную воду, одобрительно кивнул.

— Я деловой харири. Я скажу тебе, то же, что и говорю всем. Но заметь, твое положение сейчас намного сложнее, чем положение тех, кто был до тебя. А значит, плата будет выше. Это Аколит, — он извлек из инвентаря дысчатый кристалл и тот завертелся на столе, подобно монетке, — в Яронте он стоит полсотни золотых, в Ганамаде вдвое больше, а на Драконьей Бирже в Агестасе за него можно выручить и две сотни.

Мда… Как все прозаично. Всему виной бабло, бабло и еще раз бабло.

Нет, не сказать, что я был удивлен. На самом деле нечто такое я и предполагал… Но все равно подобное расчехление оставило чрезвычайно мерзотный привкус. Мастера — таинственные иномировые существа… Ага, как же! Обычные прощелыги, которые используя должностное положение, просто делают свой маленький гешефт! Организация Серегой промышленной добычи добра теперь заиграла новыми красками.