Титан - Inferno

с огромным воздушным пространством под ними. Труд и инженерная мысль человечества достигла высочайшего уровня, смешав старые стили с современным нео-дизайном, создав вещь саму в себе, три грандиознейших сооружения. Гигантскую Верфь, на которой производились абсолютно все модели летающей техники: гражданские прогулочные яхты, легкие фланги, грузовые барки, весь спектр роботизированных автоматических гражданских и военных аппаратов, десантные моды, шлюпы, шаттлы различных размеров. Отсюда могли бы даже выйти “Звезды” - орбиталы, занявшие оборону вокруг Земли. Сейчас же все мощности гигантской верфи были направлены на постройку двух красавцев, без лишней скромности, величайших в истории человечества космических кораблей.

Центральное сооружение - это несомненное чудо, мини-Солнце. И все это великолепие объединял экополис в космосе. Никто и никогда ранее не мог подумать о том, что можно будет создавать зеленые оранжереи вне планет.

Спускаясь по дорожке мимо склонов низких, сочно-зеленых холмов, Профессор вышел к медленно текущему ручью, вдоль обложенных камнем берегов которого не было дневного марева, наступающего со стороны широких технических проездов, ведущих к космопорту.

Выходя с шуршащей гравийной дорожки, навстречу Профессору подошла, постучав каблуками, по низкому деревянному мостику через ручей, его ассистент. Высокая девушка.

— Добрый день, Профессор, надеюсь, я не опоздала?

— Конечно же, нет, Иоко, ты пунктуальна, как всегда.

Профессор предложил ей руку, Иоко, улыбнувшись, взяла его под локоть. Они прошли через мостик, а следом и еще через несколько, пересекая петляющий ручей, выйдя через некоторое время к площадке ВИП-зоны Космопорта.

Путешествие на Титан отчасти веселило Профессора, он находил забавным, что в сопровождающем его во всех поездках ассистенте никто за столько лет не смог увидеть, что она искусственный синтетический андроид. Резкая манера двигаться, сверхчеткие движения, математическая точность в них. Все это было сглажено, спрятано, замедлено, моторика стала такая же, как у обычного человека. Даже синтетики из сферы услуг не были настолько реалистичными - мышление, манеры, речь, опять же, не отличишь. Изыскания, производимые в науке, медицине, умение проводить операции, участие в конкурсах, фотосессии - всё это уже давно встроило Иоко в социум, сделав ее популярным человеком. Ни больше, ни меньше. Профессор в сотый раз, наверное, как смотрят на шедевр произведения искусства, любовался ею, отмечая идеальные линии лица, простую, слегка застенчивую манеру вести диалог. Это не была ранее прописанная программа, когитор совершил подстройку под окружение, словно у человека при “погружении в среду” срабатывает подсознательное копирование манеры вести диалог понравившегося собеседника, а при долгом общении - и копирование поведения. Этот эксперимент, по факту длившийся уже более десяти лет, инкогнито, и лег в основу предоставленного руководству проекта. И пришло время повышать ставки, ибо уже есть люди новые, с необычными способностями. Очень скоро они обратят свой пристальный взор на эксперимент, идущий вразрез с моралью современной цивилизации, что человек единственный венец творения.

Она была сконструирована и введена в эксплуатацию, как тогда думалось Профессору, в виде очередного эксперимента “андроид на вырост”. Она была создана красивым подростком, с европейской внешностью. Развитие шло по лекалам физиологических стандартов девушек — моделей и выросшая, если это можно применить к синтетикам, до взрослого человека.

Иоко была создана в единственном экземпляре, ультраперспективная модель, управляемая когитором, который также не имел аналогов и вряд ли мог появиться в ближайшем будущем. Ибо и это претило нормам, так как в основе ее личности лежал сделанный по секретной, в настоящем, технологии нейрослепок дочери Профессора. И последнее слияние цифрового и копии реального сознаний было сделано полгода назад, перед крайним вылетом миссии за пределы разведанных секторов Титана. Разведывательный корабль исчез и до сих пор был не найден.

В журнале происшествий и отказов техники стояла отметка об исчезновении шаттла “Буревестник” и MIA — статус “без вести пропавший” у всего экипажа, числившегося на борту. После информации о борте приписки, остались лишь скудные строчки: сотрудник отдела исследования Ясна Риман-Янг, последняя миссия…

Стройная молодая девушка с модным сейчас, меняющим цвет, макияжем, поправила изящные ножны, в которых был вложен меч. Красный цвет ножен и перевязи сочетался с узорчатой тканью хомонги. В рисунке, ниспадающем с плеч и спускающимся вниз по рукавам, переплетались цветы и звезды. Они изящно держала под руку Профессора и восторженно щебетала что-то ему на ухо. Иоко, по легенде, являлась племянницей и ассистентом Профессора, молодым ученым, осуществившим прорыв в области робототехники. Апофеозом затеянного Профессором эксперимента стало вчерашнее награждение: синтетик, создающий синтетиков, умеющий проводить сложнейшие медицинские операции, получающий призы, а сейчас везущий на специальной платформе свою награду за первое место — причудливого, нефритового с матовым золотом, робота. Такая вот игра, но не ума, а уже реальности.

Иоко снискала славу не только красотой и выдающимся умом, но и своей любовью к холодному оружию. Она, попав на Марсе, да и на Мире—Кольце, в один ряд со звездами спорта по технике владения катаной, занимала почетное двенадцатое место в рейтинге мастеров. Сейчас в Марсианских колониях было модное поветрие на древние боевые искусства, с применением всевозможных древних способов ведения боя. Старинное оружие реставрировалась, с него снимались мерки и создавались реплики из современных материалов. Словно ренессанс старых эпох.

На Мире—Кольце был создан целый анклав на внутреннем торе, со своей этикой в стиле древних кодексов. Устраивались различные конкурсы и соревнования, мастерам меча оказывался особый почет. Но, конечно, Иоко нельзя было показывать истинное умение, это могло ранить самолюбие современных самураев, переселившихся из страны восходящего Солнца на Мир-Кольцо. Да и выходить за рамки легенды тоже было нельзя...

Пройдя вдоль ручья, уводящего их прочь от аллеи и исчезающего между камней, обозначающих границы эко-зоны, Профессор и Иоко повернули к пакгаузам, чьи шестигранные проемы были уже совсем рядом. Мимо огромных, в человеческий рост решеток, закрывающих такие же огромные, лениво вращающиеся вентиляторы, они прошли к зоне выгрузки.

Команда Шаттла занималась разбором грузов. Быстро и слаженно. Синтетики перекидывали весь груз между автоматических платформ под контролем всего одного члена экипажа шаттла, издалека обменявшегося приветствием с Профессором. Когда они поравнялись, Профессор подозвал к себе ответственного за погрузку человека.

— Тим, можно Вас? — окликнул его Профессор.

Тот немедленно остановил процесс, отдав команду синтетикам. Худощавый человек неопределенного возраста вылез из экзоскелета погрузчика и, сверкая лысой головой, проследовал к Профессору. Обтер полотенцем из криптора голову и руки, на ходу пряча его, и доставая оттуда же планшет. Подошел, уже держа его в руках.

— Приветствую вас, Тим, как у нас продвигаются дела? — спросил