Спящая во льдах - Евгений Гаглоев

Она направилась к двери.

– Подожди меня! – вскочил со стула Артем. – Я хочу это видеть!

Они вышли, оставив Никиту наедине с Ксенией. Те молча переглянулись, и Легостаев вдруг понял, что наступил долгожданный момент.

– Слушай, – начал он. – Я тут подумал… Мы давно знаем друг друга… и вообще…

– Да, – заинтересованно кивнула Ксения.

– Тут этот бал-маскарад намечается… И вот хочу тебя спросить… – Никита нервно почесал затылок. – Может, ты пойдешь со мной на Хеллоуин?

Выдав это, он замер, не сводя взгляда с Ксении. Девушка широко распахнула глаза:

– Ох…

– Что это значит, да или нет? – напрягся Легостаев.

– Никит, я прямо не знаю, что сказать… Дело в том, что меня уже пригласили.

Сверкающая мечта разлетелась вдребезги, и несколько самых крупных осколков – как показалось Никите, – один за другим стукнули его по голове.

– Кто? – тихо спросил он.

– Антон Василевский…

Никита обессиленно бухнулся на стул.

– Я же не знала… – виновато сказала Ксения, – вот и дала согласие. Но, если бы не это, я бы с радостью пошла с тобой. – Она потрепала его по плечу. – Так без обид?

Никита буркнул что-то неопределенное. Из коридора послышался изумленный возглас Ларисы Кирсановой:

– Что?!

Видимо, ей только что сообщили, что отныне она – сценаристка.

– А что такое? – раздался деловитый голос Вероники.

– Да я тебе сейчас так врежу, что к тому времени, как ты придешь в себя, твой топик уже выйдет из моды!

В этот момент в редакцию вернулась Клепцова с тарелкой, полной сдобных булочек. Одну она уже жевала на ходу.

– В коридоре Веронику убивают, – заметила она с набитым ртом. – Никто посмотреть не хочет? Кстати, вы определились со сценаристами?

– Определились, – ответила Ксения, все еще не сводившая глаз с Никиты.

– То-то же! Я знала, что вас надо поставить перед фактом, и тогда вы сразу найдете решение проблемы, вместо того чтобы надеяться только на меня! Кофе хотите? Где-то здесь был чайник. Только за чистоту чашек не ручаюсь. Вчера Алена и Игорь ловили ими пауков.

Ирина достала из шкафа электрический чайник и, повернувшись, чуть не врезалась в вожатую Оксану, ворвавшуюся в редакцию как ураган.

– Иринка, как хорошо, что ты здесь! – громко воскликнула она. – У меня для тебя хорошие новости!

– Уже предчувствую беду! – насторожилась Клепцова.

– Все не так плохо! Я уезжаю на две недели на вожатские сборы. И на этот срок хочу поручить управление редакцией тебе, как самой достойной кандидатуре!

Ирина издала восторженный всхлип:

– Я… Я… У меня слов нет!

– Знаю! – кивнула Оксана. – Но имейте в виду, вы все, что в следующий понедельник надо показать директору уже полностью сверстанный номер газеты.

– Но он готов еще только наполовину! – выпалила Ирина.

– Вот и поторопитесь с этим делом. Я ведь могу на тебя рассчитывать?

– Да! – воодушевленно произнесла Клепцова.

– Славно! А мне уже пора собираться! – И Оксана скрылась за дверью.

– Ну и повезло же тебе! – сказал Никита.

– Угу, – задумчиво кивнула Ирина. А затем пристально уставилась на Легостаева. – У меня еще две полосы нечем занять! Ну-ка, быстро написали мне пару статей!

Ксения и Никита озадаченно переглянулись.

– Я бы с радостью, – сказал Никита. – Только неохота…

– Тогда валите из моей редакции! – угрожающе подбоченилась Клепцова.

Ксения и Никита наперегонки бросились к двери и чуть не столкнулись с возвращающимся Артемом. Вид у него был какой-то растерянный.

– Флешку мою не видели? – спросил Артем, обескураженно оглядываясь по сторонам. Тут его взгляд упал на поедающую булочки Ирину. – Небось ты ее и сжевала?

Ирина от такой наглости аж поперхнулась.

– Вот до чего жадность доводит! – прокомментировал Артем.

Ирина, прокашлявшись, бросилась на него. Он проворно выскочил за дверь, Клепцова выбежала следом.

– Они такие смешные, – сказала Ксения.

– Угу, – безрадостно кивнул Никита. Он все еще переживал ее отказ.

Глава семнадцатая

Свет против тьмы

Как ни странно, но школьные факультативы по химии, которые Никита посещал после уроков, помогли. Он даже начал кое-что понимать в этой непростой науке. По крайней мере, переполз с трояков на четверки, чему Елена Владимировна была очень рада.

– Можешь ведь, если захочешь! – то и дело повторяла она. В эту пятницу факультатив начался в пять вечера. Освободиться раньше учительница просто не могла. В школу доставили еще одну небольшую партию цветов, на этот раз тропических, и Елена Владимировна провела в зимнем саду несколько часов, рассаживая растения по отдельным кадкам. За это время ученики успели сходить домой, поесть и переодеться, а к пяти часам уже ждали ее в кабинете химии. Группа сильно поредела, кое-кто перестал посещать дополнительные занятия. Например, Светлану Романову Никита больше не видел. Зато Алена осталась верна своим принципам. Теперь они с Никитой занимались по одному учебнику. Правда, Никита пока не доверял ей смешивать реактивы и делал это сам – он еще помнил прошлогодний взрыв во время урока, когда Алена, как всегда, что-то напутала. Вот и сегодня он сам ставил опыты, комментируя их по ходу действия, а Алена старательно все записывала в тетрадку.

За практическими занятиями часы пролетели очень быстро. Когда они закончили, за окном было совсем темно. Тускло светила желтая луна, на улице зажглись фонари. Часы на стене пробили восемь.

– Пора закругляться, – взглянув на часы, сказала Елена Владимировна и захлопнула учебник. – Я рада, что вы все делаете успехи! Правда, некоторые практически не покидают школу, но это плодотворно сказывается на ваших оценках. А теперь отправляйтесь по домам, и приятных вам выходных. Увидимся в понедельник.

Ребята потихоньку начали расходиться. Алена выскочила из школы самой первой. Остальные небольшими кучками разбредались кто куда. Никита, как всегда, хотел заглянуть в «Прожектор», но дверь уже была заперта. Видимо, юные журналисты ушли сегодня пораньше.

Он молча развернулся и потопал по темному коридору в сторону выхода. Свет на этаже не горел, но Никита уже неплохо ориентировался в темноте. По крайней мере, не натыкался на колонны, как раньше. Вскоре он добрался до прозрачной стены зимнего сада.

И удивленно замер на месте.

По саду опять кто-то бродил. Темная фигура в длинном плаще плавно скользила среди клумб с недавно посаженными цветами. Вот человек опустился на корточки рядом с клумбой. Никита напряг зрение. В руках незнакомца блеснул небольшой шприц, наполненный светящейся в темноте жидкостью ядовито-желтого цвета.

Да кто же это такой?! Самое время выяснить!

Никита с силой ударил по толстому стеклу. Металлические рамы гулко задребезжали. Человек в плаще дернулся от неожиданности и едва не выронил шприц, потом обернулся, но Никита быстро отступил в тень. Полы плаща крутанулись в воздухе, незнакомец развернулся и припустил к выходу.

Никита бросился в ту же сторону. На бегу преображаясь, стягивая с раздающихся плеч куртку, он быстро обогнул вестибюль и достиг входа в зимний сад. Но двери уже хлопнули за спиной незнакомца. Топот и шелест плаща быстро удалялись. Человек бежал к задней двери корпуса, выходящей на стадион. Никита помчался за ним, делая гигантские прыжки по темным коридорам.

Человек в плаще с грохотом распахнул дверь, выбежал на улицу и мгновенно растворился в темноте.

Никита выскочил следом и очутился в узком проходе между двумя близко расположенными корпусами. Света здесь не было, лампочка над дверью оказалась разбита. Проход тянулся до самого выхода на стадион, свернуть было просто некуда. Черный плащ, словно гигантские крылья, темным, едва различимым силуэтом, маячил впереди.

– Стой! – крикнул Никита. Его голос уже изменился, превратившись в бархатный, мурлыкающий полурык.

Но человек в плаще и не подумал остановиться. Его шаги звучали все дальше и дальше. Никита прибавил скорость. Он на ходу перепрыгнул через контейнеры с мусором, перелетел через пару деревянных ящиков. Беглец был уже совсем рядом. Никита не видел его во тьме, но все еще слышал его шаги.

И вдруг парень врезался во что-то на бегу и, не удержавшись на ногах, с размаху сел на асфальт. Что-то невидимое возникло у него на пути. Что-то теплое, живое, но абсолютно неразличимое в темноте. Никита рывком вскочил и громко предупреждающе зашипел, оскалив клыки.

– Потише, котенок, я сам перепугался!

Из тени шагнул молодой человек, бледный словно покойник, в черном строгом костюме и старомодном котелке, лихо сдвинутом на затылок. На его шее поблескивал медальон с перевернутой пятиконечной звездой. Человек в черном скрестил руки на груди и с любопытством оглядел Никиту:

– Не школа, а кунсткамера какая-то! – Он ухмыльнулся. – И кто это у нас?! Человек-кот? Оборотень? Или еще какая неведомая зверушка?