Два и семь (СИ) - Булавин Иван

Собственно досчитать я успел только до сорока, а потом увидел канализационный люк. Точнее, просто дырка в земле, а сам люк, само собой, давно спёрли мародёры. Так, над люком повернуть налево. Шагать до забора. Забор, кстати, человеку непосвящённому вообще был не виден, полностью скрытый вьющимися растениями. Упёршись в стену, я встал на карачки и стал раздвигать ветки, в надежде увидеть лаз. Пришлось даже нож в ход пустить, поскольку растение попалось упрямое.

Вот он, лаз. Туда мне и дорога. Нехорошо как-то звучит, ну, да ладно. Пролезть труда не составило, я всё же не борец сумо, комплекция самая хлипкая. Оказавшись на той стороне, я включил скрытный режим и, стараясь не вылезать из зарослей, осмотрелся.

Впереди был канал, обложенный гранитными плитами, откуда ощутимо несло гнилью. А ещё там кто-то был, чуть ниже (или выше) по течению. И этот кто-то жрал кого-то, до меня донеслось отвратительно чавканье.

Упомянутая Хеншельбогеном будка стояла почти у самого канала, в метре от склона. Поможет мне моя скрытность? Тут ведь ста метров нет, тварь сидит хорошо, если метрах в тридцати, а от будки и вовсе десять не наберётся. Что делать? Сложный вопрос. Можно попробовать тварь пристрелить, да только пустых надежд я не питал, не такой я везучий, а лимит удачи выбрал на год вперёд, когда боролся с богомолом. Ну, или вообще не обращать на него внимания, просто прокрадусь в будку, открою люк и переберусь под землю. Главное, чтобы потом закрыть его получилось. Придётся красться.

Осторожно ступая по каменной мостовой, я шаг за шагом приближался к цели. Как говорят китайцы, Ибу ибуди хуйдао муди, извините за выражение. Уши мои чутко фиксировали чавканье, пока оно было равномерным, еда у монстра есть, так и нечего на меня отвлекаться. Пока меня ловит, злые конкуренты еду отберут. А во мне и есть нечего, одни кости.

Размышляя таким образом, я добрался до самой будки. Оставалось открыть дверь. Вот тут-то меня и подвела ветхость здания, петли заскрипели так, что слышно было на другом конце города. Чавканье моментально прекратилось. Попал. Затаиться было невозможно, сейчас меня найдут и съедят, а потому я распахнул дверь рывком, заскочил внутрь и бросился искать люк. Вот, дыра в полу. Там ручка, схватить, повернуть против часовой стрелки. Раз, два, готово, люк поднялся, а я прыгнул внутрь, захлопнув за собой крышку. В последний момент увидел, как снаружи мелькнула тень. Снизу внутри люк оказался стальным, оснащённым настоящим маховиком кремальеры, как на подводной лодке. Немедленно задраил отсек. Теперь можно вздохнуть свободно. Или нельзя, я находился в тесной комнате, где стояла абсолютная непроглядная темень, как говорят, хоть глаз коли.

Открыл инвентарь, полез за спичками. Передумал, инвентарь сам по себе немного подсвечивал, достаточно, чтобы разглядеть на стене два крючка. Попытался отломать руками. Не поддаются. Достал из инвентаря фомку. Ага, сперва один, пусто, потом второй. Вот и открылось гнездо для ключа.

Достал ключ, вставил, внутри стены послышалось какое-то жужжание, словно компьютер загружался. А потом всё исчезло. Тело налилось тяжестью, я обнаружил, что лежу на твёрдом, а вокруг убывает уровень густой жидкости. Я хотел выругаться, но помешала маска.

Наверху загорелся свет, я прищурился, с непривычки больно было смотреть. К счастью, там зажгли не прожектор в тысячу свечей, а вполне обычную лампочку.

— Вылезай, игрок, — раздался голос Элеоноры Марковны.

Я вылез, тело было онемевшим, но двигаться я мог, руки и ноги слушались. При этом я почти ничего не видел из-за прищуренных век, а открыть глаза полностью было больно. Голова была чумная, соображал я с великим трудом.

— В душ, — раздалась команда.

Знать бы ещё, где этот душ. Ага, вот тут, справа. Я на ощупь отыскал кран, открыл и вздрогнул от холодной воды. Потом струи стали нагреваться. Мыло мне никто не дал, но простой воды оказалось достаточно, чтобы смыть жидкость и даже немного прийти в себя.

Элеонора Марковна сидела рядом и листала какие-то бумаги, увидев, что я закончил, бросила мне полотенце. Я вытерся и намотал его вокруг бёдер. Всё понимаю, но сидеть голым перед женщиной как-то некомфортно, вот если бы мы… Или ну его?

— Садись, — скомандовала она.

Я подчинился и присел за стол.

— Сейчас тебе дам поесть, но сначала напишешь рапорт.

— Чего?

— Рапорт, — она подвинула мне лист бумаги с надписями сверху. — Кто бы ты ни был, сейчас служишь государству. Шапку я заполнила, а дальше пиши от себя. Где был, что видел, с кем познакомился? И как дошёл до жизни такой.

Она извлекла из ящика ручку и протянула мне. Я, хоть на службе никогда и не состоял, понимал, как пишутся официальные бумаги. Уточнил только одно:

— Как начать?

— Настоящим докладываю…

Я и начал:

Настоящим докладываю, что с момента начала игровой деятельности оказался в так называемой бедной локации, где нет никаких дорогих ресурсов. Отсюда можно сделать вывод, что разыскиваемого мной персонажа там нет и быть не может. Единственное, чем данная локация может быть полезна — это первоначальный набор опыта, чем я и занимался всё прошедшее время. Развитие персонажа проводил по двум направлениям: развитие скрытности и навыка стрельбы из огнестрельного оружия. Для этих целей приобрёл винтовку системы Гра, которую использую для охоты. В результате цепочки квестов удалось найти путь к одному из бункеров, где есть собственная система жизнеобеспечения. Бункер открывался специальным ключом, каковой я успел вставить в устройство. Обследовать полученный бункер не представилось возможным, поскольку в этот момент меня отключили от игры. В дальнейшем планирую заняться развитием навыков и охотой в окрестностях, а при подъёме способностей до удовлетворительного уровня, начну вступать в различные кланы с целью познакомиться с руководством. О результатах сообщу дополнительно.

Дата. Подпись.

— Молодец, — похвалила меня Элеонора Марковна, быстро пробежав глазами текст. — Как будто всю жизнь рапорты писал. Ладно, садись есть, потом отдых на четыре часа и обратно в игру. Можешь пока на словах впечатлениями поделиться.

— Впечатления благоприятные, — сказал я, пододвигая к себе поднос с блюдами. Блюда, надо сказать, были простые и незатейливые. Каша в пластиковой миске, кусочек батона и стакан с кефиром. Но мне много и не надо, если сейчас сожрать кусок жареного мяса, он, скорее всего, выйдет обратно. Пищеварительная система отвыкла от пищи. — Первый раз вижу такую игру. Всё настолько натурально, что я даже отказываюсь верить.

— Во что?

— Что такое вообще возможно, не представляю, какие информационные мощности могут это просчитывать.

— Мощности там немалые, можешь поверить. Но это только часть айсберга. Надводная, то есть, меньшая.

— А что под водой? — спросил я с набитым ртом.

— А под водой твой собственный мозг.

— Как это?

— Когда ты, и тысячи таких же упырей заходят в игру, их мозги становятся частью системы. Вы не просто подключаетесь, вы и есть игра.

Мне стало немного страшно.

— И чем это грозит?

— Пока никто не знает. Исследования далеки от завершения. Но побочным эффектом является то, что люди не могут сразу отойти от игры, даже выход многоступенчатый. В твоём случае мы немного сжульничали.

— А те случаи, когда человек умер, а персонаж всё ещё там, — это правда?

— Скажем так, нам такое не попадалось, но, есть мнение, что нечто такое возможно. Хотя, по идее, быть такого не должно. Видимо, есть какой-то спонтанный механизм переключения информационного облика на другие мощности. Но я всё же предпочитаю считать это бредом.

Доел я быстро. Потом она скормила мне горсть таблеток и отправила спать. Просто спать в кровати. Кровать находилась в подсобном помещении, очень напоминающем то, где я жил во время пребывания в анклаве. Разница была лишь в том, что здесь имелась настоящая кровать, а на ней было свежее бельё. То ли таблетки подействовали, то ли сказалась усталость, но вырубился я моментально и спал столько, сколько положено. Потом пришла Элеонора Марковна и, разбудив меня своим громким голосом, погнала в капсулу.