До рассвета. Недолгая вторая жизнь Бри Таннер - Стефани Майер

— Иди на мой голос, глаза не открывай. Откроешь — пеняй на себя. Ясно?

Я кивнула, гадая, что такое мне там нельзя видеть. И одновременно пришло облегчение: раз он прячет от меня эту тайну, значит, вряд ли собирается убивать.

— Сюда.

Я медленно двинулась за ним, стараясь ничем его не провоцировать. Он вел осторожно — по крайней мере, в деревья лбом не впиливал. Я почувствовала, когда мы вышли на поляну: звук поменялся, и ветер задул по-другому, и усилился запах гари от костра, где горел мой клан. Теплые солнечные лучи коснулись лица, а под опущенными веками заплясали отраженные от кожи сияющие искры.

Глухой треск костра слышался все ближе, на меня повеяло дымом. Я понимала, что Джаспер мог бы убить меня уже сто раз, но все равно занервничала, очутившись совсем рядом с костром.

— Сядь тут. Глаза не открывай.

Земля нагрелась от солнца и огня. Я застыла неподвижно, стараясь выглядеть как можно безобиднее, но под пристальным гневным взглядом Джаспера во мне, наоборот, закипала злоба. Я не чувствовала ненависти к этим вампирам, которые, кажется, действительно только защищались, но где-то на краю сознания шевельнулась непонятная ярость. Как будто даже не во мне, а снаружи, словно долетела отголоском только что отгремевшей битвы.

Однако злость не отупляла, потому что меня затопила печаль — целиком. Все мои мысли занимал Диего, я невольно гадала, как же он умирал.

Совершенно ясно, что добровольно он бы не выдал Райли наших с ним секретов — тех самых, благодаря которым я еще как-то верила Райли, пока не стало слишком поздно. У меня перед глазами встало лицо Райли — бесстрастное, холодное, когда он угрожал наказать любого, кто ослушается. В голове снова пронеслись эти жуткие подробности: «Буду держать вас, пока она отрывает вам руки, а потом медленно-медленно сжигает пальцы, уши, губы, языки и прочие лишние причиндалы».

Теперь я поняла, что он описывал смерть Диего.

Вот тогда, видимо, в Райли что-то переменилось. Издеваясь над Диего, он очерствел, ожесточился. Только в одном он, кажется, не соврал: он действительно дорожил Диего больше, чем остальными. Любил его, можно сказать. И все равно позволил создательнице его мучить. Даже наверняка помогал. Они убили Диего вдвоем.

Я попыталась представить, сколько понадобилось бы пытать меня, чтобы заставить предать Диего. Наверное, долго. Думаю, и Диего они пытали не меньше, раз он меня выдал.

Меня замутило. Я гнала из головы образ кричащего от боли Диего, но картинка не хотела пропадать.

И тут вопль пронесся над поляной.

У меня задрожали веки, но Джаспер угрожающе рыкнул, и я поспешно зажмурилась. Ничего не успела увидеть, кроме густого сизого дыма.

До меня донеслись окрики, а потом какой-то странный звериный вой. Громкий и протяжный. Я не представляла, как нужно распахнуть рот, чтобы исторгнуть такое, и от этого звук делался еще страшнее. Эти желтоглазые совсем не похожи на нас. На меня то есть, учитывая, что я, кажется, осталась тут одна. Райли с создательницей давно дали деру.

Вокруг сыпали незнакомыми именами — Джейкоб, Ли, Сэм. Я разбирала в этом общем вое отдельные голоса. Значит, про численность клана Райли нам тоже наврал.

Разные оттенки воя слились в один — пронзительный, нечеловеческий, полный боли и муки, от него сводило челюсть. Перед глазами стояло лицо Диего, и казалось, что это он кричит в агонии.

Сквозь общий гвалт и вой прорезался голос Карлайла. Он умолял, чтобы его пустили на что-то взглянуть. «Дайте я посмотрю, пожалуйста. Я могу помочь». Ему вроде бы никто не возражал, но голос у него почему-то был такой, словно он исчерпал все аргументы.

А потом вой набрал новые обороты, Карлайл вдруг начал с жаром кого-то благодарить и сквозь завывание послышались глухие шаги множества ног. Тяжелая приближающаяся поступь.

Прислушавшись, я уловила что-то совершенно неожиданное и невозможное. Сбивчивое дыхание — никогда не слышала, чтобы в нашем клане кто-то так дышал — и какие-то ритмичные глухие удары. Словно биение сердца. Только явно не человеческого. Человеческое я умела отличать. Я потянула носом, но ветер дул с другой стороны, поэтому мне достался только дым.

Тут безо всякого предупреждения мне зажали ладонями оба уха.

Я в панике приоткрыла глаза, дернувшись в попытке вырваться, но наткнулась на угрожающий взгляд Джаспера, приблизившегося ко мне вплотную.

— Не смей! — велел он, рывком усаживая меня обратно. Слышно было плохо, и я только теперь поняла, что это его ладони плотно припечатаны к моим ушам. — Закрой глаза! — скомандовал он снова, думаю, нормальным голосом, но до меня он донесся как сквозь вату.

Я попыталась успокоиться и закрыла глаза. Значит, слышать мне тоже не все позволено. Что ж, как-нибудь перетерплю, не помру. Если не помру благодаря тому, что потерплю.

На секунду перед внутренним взором мелькнуло лицо Фреда. Он сказал, что будет ждать в течение суток. Интересно, сдержит ли он слово? Отчаянно хочется рассказать ему про желтоглазых и все остальное, о чем мы даже не догадывались. Про весь этот совершенно незнакомый мир.

Было бы интересно по нему побродить. Особенно с кем-то, кто скроет тебя от ненужных глаз и обеспечит безопасность.

Но Диего нет. Он не сможет отправиться со мной на поиски Фреда. От этого мысли о будущем слегка горчили.

До меня доносились какие-то звуки извне, в основном обрывки голосов и вой. Странные частые удары я уже разобрать не могла, и они остались загадкой.

Слова Карлайла через несколько минут я, правда, различила: «Теперь вам надо… — потом слишком тихо, не расслышала, — …отсюда. Мы бы помогли, чем сумели, но нам нельзя уходить».

В ответ раздалось рычание, но почему-то совсем не грозное. Вой перешел в тихое поскуливание, которое постепенно начало стихать, будто удаляясь.

На несколько минут воцарилась тишина. Донеслись приглушенные голоса — Карлайл, Эсми и еще незнакомые. Жаль, что даже унюхать ничего нельзя. Лишившись и слуха, и зрения, хотелось воспользоваться хоть каким-то чувством. Но кроме кошмарного приторного дыма не пахло ничем.

— Еще пять минут, — произнес чей-то новый голос — звонче и выше остальных, отчетливый. Явно девичий. — И Белла откроет глаза через тридцать семь секунд. Я уверена, что она уже сейчас нас слышит.

Я озадачилась. Что, тут еще кого-то кроме меня заставляют зажмуриваться? Или она думает, меня зовут Белла? Я ведь никому не называла своего имени. Я изо всех сил принюхалась еще раз.

Снова приглушенное бормотание. Один голос какой-то странный, совсем не звонкий.

Хотя кто его знает. Ладони Джаспера заглушали надежно.