Репетиция свадьбы - Дина Аллен

Последняя новость не слишком обрадовала Пат, но она утешала себя мыслью, что после столь «трогательного» расставания ее родственница скорее оставит все свое состояние приюту для бродячих собак, чем строптивой внучке.

Я смогу приодеть Жана-Луи в костюмы от Армани, подумала Пат, подписывая документы, связанные с получением наследства. И только выйдя из конторы адвоката, она вдруг осознала, что только что собственноручно расписалась в том, что признает себя Патрицией Шандо, а не Анжеликой Касте.

Мысль о том, что она скользнула в прежнюю жизнь с почти пугающей легкостью, как в какую-нибудь разношенную туфлю, угнетала Патрицию. Что бы там ни говорил Майлз Кейн, она вернулась в Лондон совершенно другим человеком. И, несмотря на уверенность в такой перемене, ее не покидало какое-то странное чувство, побуждавшее как можно быстрее вернуться к Жану-Луи.

Всю следующую неделю она часто звонила ему во Францию, но эти разговоры не приносили радости. Художник был вечно занят, постоянно спешил, а однажды пожаловался, что американке приспичило возвращаться в Штаты.

— Но я не могу гнать халтуру, — втолковывал он. — Лучше поеду с ней в Калифорнию и там закончу портрет. Неплохая идея, а? В Америке можно будет набрать новых заказов. Если только ты со своим наследством не возьмешь меня на буксир. — И он добавил со своей обычной нетерпеливостью: — Ты все там уладила?

— Не совсем еще, — уклончиво ответила Патриция. Она терпеть не могла, когда на нее давят.

Похоже, оба жениха всерьез занялись перетягиванием каната, используя ее каждый в своих целях. Так пусть катятся к чертям, в сердцах подумала она, и дадут мне возможность распоряжаться собой. В конце концов, в этом Лондоне есть на что потратить деньги.

Майлз держался с Патрицией подчеркнуто корректно, что не помешало ему пригласить ее на выставку живописи. Она согласилась, но за этим последовало посещение балета, ложа в опере, ярмарка антиквариата…

И вдруг оказалось, что появляться в свете в сопровождении такого спутника вовсе не так уж неприятно — разумеется, пока тот держит себя в руках.

Она так и не уступила его настойчивым просьбам перейти на «ты», и их диалоги продолжали производить странное впечатление. Привыкнуть ко всему этому было непросто, и Патриция часто ложилась в постель слишком взвинченной, чтобы как следует выспаться. Чтобы снять напряжение, она взяла привычку перед сном на полчаса забираться в сауну.

Однажды действие пара оказалось настолько дурманящим, что Пат забылась глубоким сном, лежа на животе и уткнувшись лицом в руки, и не услышала, как дверь в сауну отворилась. Очнуться ее заставило только прикосновение Майлза к ее обнаженному плечу.

— Э-эй! — вскинулась она.

— Лежи спокойно, — прошептал он. — Коснувшись ее шеи и, нащупав сведенные напряжением мышцы, он принялся массировать большими пальцами их тугие сплетения. — Ты очень крепко спала.

Она попыталась встать.

— Я же запретила вам прикасаться ко мне!

— А я и не нарушал запрета, — возразил он, настойчиво укладывая ее обратно на деревянный диванчик. — Это не касается наших с тобой отношений… Почему ты заснула?

— Вероятно, переутомилась, — ядовито ответила Патриция.

— Плохо спишь ночью?

Девушка замялась.

— М-м… не слишком крепко.

— Что, кровать неудобная?

— Напротив, замечательная.

Майлз, тем временем, набрал на руку немного масла, и его большие пальцы заскользили сверху вниз по шее девушки плавными расслабляющими движениями.

— Так, может быть, тебе трудно заснуть по той же причине, что и мне?

— Что-что? — насторожилась она.

— Именно это. Когда знаешь, что ты совсем рядом, такая желанная и недоступная, трудно расслабиться.

— Ничего подобного, — возмутилась Патриция.

— Знаешь, радость моя, — тихонько рассмеялся Майлз, — никогда не пытайся обмануть человека, который делает тебе массаж. Напряжение мышц мигом выдает тебя. К тому же ты никогда не умела врать.

Девушка собиралась оттолкнуть этого нахала, но она была совершенно голой, если не считать обернутого вокруг талии полотенца, и боялась лишиться этого единственного атрибута одежды. Пришлось лежать смирно, невольно отмечая искусство, с которым его пальцы, сильные и нежные одновременно, массировали ее напряженные мышцы.

— Где вы этому научились? — не выдержала она.

— На тренировках.

Он занялся ее плечами. Пат закрыла глаза, наслаждаясь теплыми успокаивающими прикосновениями. Сейчас она поблагодарит его, выгонит, потом примет душ и отправится спать. Но ей было так тепло и приятно, что спешить не хотелось. Сменив позицию, Майлз принялся массировать ее ноги, начиная со ступней. Патриция захихикала.

— Я боюсь щекотки.

— Прости, я забыл. — В его голосе послышалось шутливое раскаяние.

Он провел пальцем по ее нежной подошве и приподнял согнутую в колене ногу, чтобы тщательнее разметь каждый из пальцев. Патриция снова расслабилась, не желая признаваться себе, насколько ей нравится эта процедура.

Сухой жар, стоявший в маленькой комнате, казалось, усиливался. Руки Майлза успели добраться до подколенных ямочек и уже задевали нижний край полотенца. Сейчас он отступит назад и скажет: «Вот и все».

И вдруг быстрым движением он сорвал с нее полотенце. У Патриции вырвался крик протеста, но сильные руки ласково легли ей на бедра.

— Расслабься, — сказал Майлз. — Ведь ты позволила бы это профессиональному массажисту? Так в чем разница?

— В самом главном, и вы это прекрасно понимаете! — Она попыталась снова натянуть на себя полотенце, но быстро поняла, что, лежа на животе, ничего не добьется, а переворачиваться сейчас было полным безумием.

— Неужели тебе не нравится? — Он вновь принялся сосредоточенно разминать ей спину.

— Нет.

Этот ответ явно развеселил Майлза. Он провел руками по ее бокам, почти касаясь грудей. Масло, которым было натерто тело Патриции, содержало пахучие травы, наполнявшие горячий воздух сильным и необыкновенно возбуждающим мускусным ароматом. Расставшись с остатками сна, Пат теперь явственно ощущала чувственную подоплеку его прикосновений, и где-то глубоко внутри нее зарождалась ответная сладострастная волна. Она попыталась расслабиться, но от его рук некуда было деться — они постоянно находили все новые точки, двигаясь теперь уже от талии к бедрам и ягодицам.

Патриция слышала его глубокое и неровное дыхание, обнаженный локоть ненароком касался ее, когда «массажист» протягивал руку за очередной порцией масла… Она лежала в жарком оцепенении, облизывая пересохшие губы и вслушиваясь в глухие и частые удары собственного сердца.