Разрушение Дьявольского Акра (ЛП) - Риггз Ренсом

— У вас были неприятности? — Я спросил.

— Можно и так сказать, — проворчала Эмма, потирая больное место на шее.

— Твои родители очень неприятные люди, — сказала Бронвин.

— Как и твои дяди, — сказала Эмма.

— Они вернулись? — Я слегка отшатнулся, чувствуя, как меня охватывает тревога. — Вы их видели?

— Да, и они не очень-то жалуют нарушителей, — сказала Бронвин.

— Они уже привыкли к тому, что чужие люди пользуются их задним двором… вот и…

— Наняли частных охранников, — сказал Эддисон.

— Агрессивных частных охранников, — добавила Бронвин.

— Мы получили то, за чем пришли, и вернулись лишь слегка окровавленными, — сказала мисс Сапсан. — Я бы назвала это успехом.

Она закончила сушить волосы и повесила мокрое полотенце на спинку стула.

— Это их кровь или твоя? — спросила Нур у Бронвин, пока Оливия латала ей руку.

Бронвин пожала плечами.

— Немного и того и другого, я, полагаю.

— И моя тоже, — проворчал Эддисон, облизывая порез на боку.

— О нет, и ты тоже? — сказала Оливия и поспешила к Эддисону со своей аптечкой. — У меня почти закончились бинты!

— Нам придется перевезти твою семью, — сказала мисс Королек. Цыпленок, сидевший у нее на коленях, клевал крошки хлеба из ее ладони.

— Перевезти их? — сказал я.

— Каул нацелился на тебя. Само собой разумеется, что он также может попытаться похитить твоих родителей.

— Я бы так и сделал, — сказал Хью. — Я имею в виду, не я, но, знаешь, если бы я был Каулом…

— Куда их перевезти? — сказал я. — И как долго?

— Подробности предоставь нам, — сказала мисс Сапсан. — Мы просто уговорим их поехать в отпуск куда-нибудь подальше.

— Они только что вернулись с одного, — сказал я.

— Тогда мы убедим их поехать в еще один, — резко сказала мисс Королек. — Если только ты не хочешь, чтобы их использовали в качестве заложников.

— Конечно, нет, — ответила Эмма и посмотрела на меня. — А ты бы хотел?

— Конечно, нет, — сказал я, начиная выходить из себя.

Все были на взводе.

— Давайте не будем ссориться, — сказала мисс Сапсан. — Джейкоб, мы будем с ними нежны, как с ягнятами, даю слово. А когда все это закончится, мы вернем их обратно.

— И сотрете их воспоминания, — сказал я. — Все будет так, как будто ничего и не было.

— Да, именно так.

Она либо не заметила сарказма в моем голосе, либо предпочла проигнорировать его. «Как будто ничего и не было» — эта фраза сладость для ушей. Мои родители никогда не будут прежними. Их жизнь была перевернута с ног на голову, вывернута наизнанку, смешана с жидкостью. Даже если они не помнят самые неприятные моменты прошлого года — если предположить, что они уже не получили какого-то повреждения мозга от всех этих стираний памяти — шрамы никогда не исчезнут. Но с этим ничего нельзя было поделать, и не было никакой причины злиться на имбрин за то, что они просто пытались защитить моих родителей самым лучшим способом, который они знали. Поэтому я сделала глубокий вдох, сосредоточился и попыталась перезагрузиться.

— А вы, мисс Прадеш? — спросила мисс Королек. — Есть ли кто-нибудь, кого Каул мог бы мучить, чтобы манипулировать вами? Кто-нибудь из ваших близких?

Нур язвительно рассмеялась.

— Он уже убил ее.

— А как же твоя подруга? — сказал Миллард.

Нур напряглась, потом повернулась к нему.

— Ты же не думаешь, что он обидит Лили?

— Порочность Каула не знает границ, — ответил Миллард.

Тень вновь омрачила черты лица Нур.

— Если с ней что-нибудь случится, я не смогу себе это простить.

— Мисс Сапсан, я хотел бы лично посвятить себя ее защите.

— Как бы благородно это ни звучало, вы нужны нам здесь, — сказала мисс Сапсан. — Я поручу одному из наших лучших охранников присматривать за ней.

— Я бы хотела, чтобы вы просто привели ее сюда, — сказала Нур.

— Если бы мы могли, — посочувствовала мисс Сапсан. — Но она нормальная.

— Она поймет, что за ней следят. Может быть, охранник передаст ей сообщение от меня, чтобы она знала, что они дружелюбны и что со мной все в порядке.

Мисс Сапсан согласилась. Нашлись бумага и карандаш, и Нур принялась черкать коротенькое письмо сохранику, чтобы тот прочитал его подруге. Прежде чем она успела закончить, дверь, ведущая в гостиную, приоткрылась, и появился Енох в длинных черных перчатках и белом фартуке испачканным красными пятнами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Она подготовлена и можно начинать, — сказал он и перевел взгляд с мисс Сапсан на Нур. — А как насчет тебя?

Нур тяжело сглотнула и отложила карандаш. Эмма встала, чтобы присоединиться к нам, но мисс Сапсан подняла руку, чтобы остановить ее.

— Нам не нужны зрители, только те, кто необходим. Джейкоб, Нур, Мисс Королек, я и мистер О'Коннор.

Эмма снова села.

— Я помогла ее вернуть…

— Ничего личного, Эм, — сказал Енох. — Никто не ожидает, что его выдернут из крепкого смертного сна и будут допрашивать, а наличие большой аудитории еще больше сбивает с толку. Мертвые могут немного стесняться.

— Все в порядке, — сказала Бронвин, — Я все равно не хочу смотреть. Это всегда вызывает у меня неприятные сны.

— Бронвин, — прошипела Оливия, указывая рукой на Нур.

Бронвин выглядела подавленной.

— Черт. Извините. Представь, что ты в кино, а это просто фильм ужасов, я обычно так делаю.

— Я буду в порядке. — ответла Нур кратко. Ей, казалось, было не по себе от жалости, направленной в ее сторону. — Все, что имеет значение, — это выяснить, где находится место встречи.

— Хорошо, — сказала мисс Сапсан. — Енох, после тебя.

* * *

Ви лежала на длинном деревянном столе, стоявшем у окна. Дневной свет пробивался сквозь жалюзи и резкими желтыми полосами падал на тело Ви. Она выглядела как труп на вскрытии в медицинском колледже: ноги прямые, босые ступни расставлены, грудь распахнута. Кровь непрерывно капала в ведро под столом. Банки с маринованными органами, некоторые открытые, выстроились вдоль подоконника, и запах, исходивший от них, был резким и кислым.

— Я уже поместил в нее сердца двух овец, льва и быка, — говорил Енох. — Мне еще пришлось заказать одно свежее куриное сердце, только не говорите Фионе. Хорошая смесь, которая должна держать ее довольно уравновешенной. Остается только поэт.

Мисс Сапсан нахмурилась.

— Я не буду спрашивать, где ты это взял, Енох.

Он дерзко подмигнул ей.

— Так будет лучше.

Енох уже начал умерщвлять Ви, и ради Нур я был благодарен, что некоторые из худших частей уже были сделаны. Я видел, как он работал над человеком только однажды: потребовалось несколько ужасных минут и что-то вроде пяти овечьих сердец, чтобы разбудить Мартина, покойного хранителя музея Кэрнхолма. Нур не придется быть свидетелем всей этой кровавой преамбулы.

Я не мог заставить себя долго смотреть на Ви — это было похоже на вторжение в ее плоть, — но краем глаза я заметил, что ее нога дернулась, и мне показалось, что я услышал тихий шепот, как будто кто-то наполовину проснулся от сна.

Енох сунул руку под стол и вытащил кусок, завернутый во влажную мясницкую бумагу.

— С таким ограниченным временем я, к сожалению, не смог достать сердце одного из главных поэтов. — Он развернул бумагу и вынул из нее пятнисто-серый комок размером с бейсбольный мяч. — Просто какой-то бедный писака без гроша.

— Она начнет читать его стихи? — спросила мисс Королек.

Енох рассмеялся.

— Сомневаюсь, это его сердце, а не мозг. Но это должно помочь развязать язык Ви.

Нур не произнесла ни слова с тех пор, как мы вошли в комнату. Она, казалось, смотрела в стену, а не позволяла своим глазам переместиться на тело Ви. Я придвинулся к ней ближе, моя рука коснулась ее, и она слегка вздрогнула. Она тихонько напевала мелодию из старой телевизионной рекламы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Все готовы? — спросила мисс Сапсан, хотя смотрела только на Нур.

— Да, — сказала она. — Пожалуйста, давайте просто сделаем это.