Среди самцов - Фиона Уолкер

— Здесь слишком душно. Хочу глотнуть воздуха. Ты составишь мне компанию, сестричка? — сказал Калум.

«Вот оно, — подумала Одетта. — Началось. Пошло-поехало». Все как она запланировала. Отличный все-таки она придумала план.

Одетта и Калум миновали кухню и вышли через черный ход во внутренний дворик, где находилась автостоянка для машин обслуживающего персонала.

— Спасибо, — сказала она, поеживаясь от холода в своем резиновом платье из лайкры. — Ты все сделал как надо.

— А ведь ты во мне сомневалась. — Калум снял темные очки, чтобы лучше видеть лицо Одетты. — Сомневалась, не отрицай…

Одетта в замешательстве опустила глаза и стала рассматривать носки черных туфель.

— Никогда во мне не сомневайся, Одетта, — выдохнул Калум ей в ухо.

Одетта подняла голову и вгляделась в резкие, птичьи черты и холодные серые глаза своего возлюбленного. Она так долго ждала его, что почти разуверилась в его существовании. Но теперь он предстал перед ней во плоти — сильный, уверенный в себе, целеустремленный. Во многом такой же, как она сама. Наконец-то она встретила достойного человека, и сегодня вечером он ей это доказал. Сначала все у нее забрал, а потом вернул с неслыханными процентами. Должно быть, хотел продемонстрировать, как много он может ей дать, когда они будут вместе.

Потянувшись к нему всем телом, она прикипела к его губам поцелуем и целовала его так долго и страстно, что он вынужден был от нее оторваться, чтобы набрать в грудь воздуха.

— А я и не знал, что ты такая заводная, — сказал Калум, а потом неожиданно сжал зубами мочку ее уха — да так больно, что Одетте пришлось прикусить губу, чтобы не вскрикнуть. — Ты так сильно меня возбуждаешь, что терпеть нет никакой возможности. Вот что: отсоси-ка мне, а?

— Что?! — Одетте показалось, что она ослышалась.

— Отсоси мне, — повторил Калум, лаская кончиком языка ее ушную раковину. — Прямо здесь.

Одетта нервно облизала пересохшие губы: ей еще не приходилось видеть Калума в таком возбужденном состоянии. В следующую минуту она почувствовала, как в ее сердце стал змеей заползать страх.

— Не тяни, детка, — увещевал ее Калум. Расстегнув «молнию» у себя на брюках, он надавил ей руками на плечи, пытаясь заставить ее присесть перед ним на корточки или опуститься на колени. — Только не говори мне, что ты никогда ничего подобного не делала. Давно уже пора задать твоему жадному ротику работу.

Одетта смотрела на его обтянутый белыми трусами член, торчавший сквозь расстегнутую ширинку, и, несмотря на то что находилась на грани истерики, не могла избавиться от удивления. В эти дни мало кто из мужчин носил снежно-белые обтягивающие трусики-плавки.

— Отвали! — воскликнула она, упираясь обеими руками ему в грудь и с силой отталкивая от себя. — За кого ты меня принимаешь?

Чтобы застегнуть брюки и вновь обрести хладнокровие, Калуму понадобилось не более нескольких секунд.

— За ничтожество, — спокойно сказал он, одергивая полы пиджака. — Каковым ты всегда была и, несомненно, останешься. — Пожав плечами, Калум толкнул ногой дверь и прошел на кухню.

— Отличное заведение! — громыхнул Джимми, обращаясь к Калуму в переполненном гостями баре. — Не понимаю, почему ты ничего мне о нем не рассказывал?

Калум молчал. Большей частью потому, что был зол на всех и вся. В настоящую минуту, к примеру, он злился на своего младшего брата, танцевавшего с Лидией. Ну и на Лидию, конечно, тоже. Желая претворить в жизнь свой давнишний план, он еще раз представил ее Джимми, но тот слишком долго рассказывал ей об Африке. В конце концов Лидии это наскучило, и она вернулась под крылышко к Финли.

— Красивая женщина, правда? — начал новую атаку Калум, отхлебывая пива и поворачиваясь к Джимми. Если первую половину вечера он почти ничего не пил, то теперь, наоборот, налегал на напитки, желая поскорей обрести блаженное состояние нирваны.

— Это которая? — спросил Джимми, принимаясь сканировать взглядом зал, словно кого-то в нем отыскивая.

— Лидия, конечно. — Калум ткнул в ее сторону зажатой в кулаке пивной бутылкой.

Джимми пожал плечами, даже не взглянув на Лидию.

— Твой брат — счастливчик, — сказал он из вежливости.

— Она его скоро бросит, — безапелляционно заявил Калум. — Потому что Финли не в состоянии сделать ее счастливой. — Допив пиво, он поставил бутылку на стойку и обвел осоловевшими глазами зал.

Осознав, что Калум порядочно пьян, Джимми, еще раз глянув на кружившиеся в танце пары, произнес:

— Здорово все-таки твоя партнерша тут все устроила.

— А я захочу и уничтожу все это к чертовой матери! — рявкнул Калум. Он устремил взгляд на приятелей Одетты, которые в этот момент присоединились к танцующим, — Эльзу Бриджхауз и ее сожителя-шотландца. Кто бы знал, как Калум ненавидел эту женщину. Если бы не ее вмешательство, его план наверняка бы сработал и Одетта Филдинг была бы посрамлена.

А ведь он приложил для осуществления своего замысла немало усилий. Прислал ей вместо братьев Леонард дурачину Мориса, заменил Флориана алкоголиком Ферди и, наконец, в день открытия «РО» закатил роскошный прием у себя в «Клинике». Казалось бы, он предусмотрел все, но вот появляется подруга Одетты, и его замыслы рушатся, как карточный домик. Это не говоря уже о том, что Одетта отказалась сделать ему минет. Сказать по правде, это бесило его более всего. Что, черт возьми, она о себе возомнила? Ведь она, если верить Лидии, должна быть от него без ума!

— Одетта Филдинг не имеет представления, сколько ей придется вкалывать, чтобы поддерживать ресторан на плаву.

— Ты хочешь сказать, что она откусила больше, чем в состоянии прожевать?

Неуклюжая ремарка Джимми заставила его поморщиться. Ничего ему не ответив, он некоторое время наблюдал за тем, как Лидия и Финли целовались взасос посреди танцплощадки. Потом, поставив со стуком пивную бутылку на стойку, он сказал:

— Мне здесь осточертело. Такая тоска… Поеду-ка я домой.

11

Одетта никак не могла уснуть и ворочалась с боку на бок. Такого унижения, как сегодня вечером, она не испытывала никогда в жизни. Для нее все закончилось довольно печально: она основательно напилась, и везти ее домой пришлось Эльзе. Подруга проводила Одетту до подъезда и предложила подняться и сварить кофе.

Одетта от кофе и помощи отказалась, ворвалась к себе в квартиру, как буря, споткнулась, сломала каблук, упала, после чего сделала попытку вызвать такси, чтобы вернуться в «РО» и лично проследить за уборкой. Впрочем, дозвониться в таксопарк она так и не смогла: все время неправильно набирала номер. Потом ее стало тошнить, и она довольно много времени провела в ванной, после чего — совершенно уже без сил — рухнула в постель и попыталась забыться сном, но безуспешно.