Зеркало силы - Маркус Кас

У ворот особняка мы попрощались.

До спальни я и сам не помнил как добрался. Лишь почувствовал прохладную подушку и погрузился в глубочайший сон. Хороший, крепкий и целительный.

***

Сутки я не проспал. Проснулся к полудню, свежий и отдохнувший. Даже перепроверил дату на телефоне — действительно прошло несколько часов, а не дней.

Пока наслаждался долгим горячим душем, поразмыслил над этой странностью.

Взятие ранга не всегда отнимает уйму сил, но в большинстве случаев. Долгий сон и отдых требуется почти всегда. Магия разума не была исключением, поэтому я внимательно прислушивался к себе, пока умывался и одевался.

Что-то изменилось в обычном процессе, который работал годами. Единственное, в чём я отошел от стандартных способов — это применение силы. И её отклик, ведь я получил обратно не меньше, чем отдал.

Интересно получается...

И, прежде чем заняться мороками, стоит побеседовать с мастером иллюзий, Ракитой. Если он на своих представлениях получает хорошее продвижение по рангам, то имеет смысл пересмотреть подход.

Правда, не знаю чем мне придется порадовать мертвяков, когда дело дойдёт до некромантии.

Я слетел вниз по ступенькам, перепрыгивая через одну. У подножия лестницы чуть не сбил с ног Прохора. Подхватил его, крепко обнял и покружил.

— Ох, молодой господин, — рассмеялся слуга. — Случилось что? Празднуем?

— Обязательно празднуем! — провозгласил я.

Такое событие стоило отметить. Если моя догадка верна, а как может быть иначе, то я значительно продвинусь гораздо быстрее.

Я умчался на кухню за кофе и, пока напиток неторопливо нагревался на плите, вызвал ректора.

— Доброго дня, Александр Лукич, — сразу же отозвался он. — Я делаю всё возможное, чтобы вы как можно скорее получили доступ к лаборатории академии.

— И вам доброго дня, Драговит Ижеславович, — жизнерадостно ответил я, с наслаждением вдыхая аромат кофе. — Прекрасно, я жду. Но я вам звоню по другому поводу. Мне нужны списки студентов с даром иллюзий.

Ряпушкин несколько секунд помолчал, но затем спокойно спросил:

— Насколько срочно вам требуется эта информация? Секретариат сейчас в отпуске, а запрос в архив займёт какое-то время...

— Извините, что не уточнил сразу, — спохватился я и примерно прикинул возраст иллюзиониста: — Данные нужны за последние пять лет.

Ректор проявил понимание и выдержку, поэтому снова не поинтересовался причиной запроса, а внес ясность:

— С личными делами?

— Достаточно списка с указанием сословия, выпускного ранга и фотокарточкой.

— Хорошо, я всё подготовлю и отправлю вам с курьером, — кажется, его голос всё же дрогнул. — Что-то ещё?

— Благодарю, пока всё, — немного подумав, ответил я и решил его успокоить: — Драговит Ижеславович, это требуется для работы над артефактом.

— Я так и понял, — сообщил ректор, но с явным облегчением.

Мы пожелали друг другу отличного дня и попрощались. А я с удовольствием сделал первый глоток. Свой визит к Марку я хотел сделать неофициальным, но при этом не искать его по всей столице. Скандальный мастер иллюзий после последнего выступления снова залег на дно.

В саду трудились природницы, в моём крыле заканчивали работу маляры, а я прогуливался и наблюдал, как постепенно особняк хорошеет.

Дом радовал глаз свежей краской — лазурный голубой, как мне объяснил мастер Емельянов, нынче был в моде. Цвет и правда хорошо гармонировал с зеленой листвой сада.

Да и когда сняли ставни, здание стало больше походить на былой дворец. Пусть большинство помещений было закрыто и пустовало, но теперь особняк не выглядел полузаброшенным.

Много ещё забот по обустройству, но уже чертовски хорошо.

Я так и стоял с чашкой возле ворот, издалека любуясь проделанной работой, когда услышал шум машины за спиной.

Обернулся и увидел автомобиль жандармерии. Из него вышел пристав Заужский и довольно улыбнулся, поспешив ко мне:

— Александр Лукич! Как чудесно, что я застал вас на месте. Уделите мне немного времени?

— Конечно, Лаврентий Павлович, — с виду пристав был в хорошем настроении, значит ничего страшного не случилось. — Желаете кофе?

— С удовольствием, но откажусь. Я буквально на минутку. Просто уточню кое-что и больше не стану вас отрывать от дел.

— Слушаю вас, — я с сожалением посмотрел на опустевшую чашку.

— Я быстро, — правильно истолковал мой взгляд Заужский и достал свой потрепанный блокнот.

Полистал его, выискивая нужное среди исписанных мелким почерком страниц, и безмятежно прочитал:

— Сегодня ночью, в районе Тучкова буяна Петербургского острова, произошло... нечто необычное. Показания свидетелей расходятся, но мы этим ещё займёмся. Так, вот. Очевидцы сообщают, что в некоем заведении, находящимся на территории происшествия, был замечен молодой человек, удивительно похожий на вас, ваша светлость.

Жандарм, выдав эту формальную речь, выжидательно уставился на меня.

— Право, что я мог забыть в подобном месте? — деланно удивился я. — А что случилось?

— Удивительное дело, но ночью в наш участок пришли с повинной, — пристав вдруг хитро усмехнулся. — Прямо-таки паломничество желающих сдаться в руки властям.

— Что же удивительного? Разве не бывает такого, что преступников мучает совесть? — я изо всех сил старался не выдать на этот раз настоящего изумления.

— Бывает, — покивал Заужский. — Жаль только, что крайне редко. А тут сразу несколько разыскиваемых лиц явились, причём вместе. И все, как один, говорят что сил больше нет в себе это носить. Выяснилось, что все они отдыхали в «Шальной стерве». Уж простите, ваше сиятельство, название такое. А вот там, как говорят, в это самое время, и вас заметили...

Я многозначительно промолчал. Прямого вопроса пристав не задал, специально. Да и глаза у мужчины подозрительно весело блестели.

— Удивительные дела творятся на острове, — Заужский покачал головой. — И прямо как вы говорили, Александр Лукич.

— А что я говорил? — я покрутил чашку в руках, припоминая.

— Что наш остров станет самым спокойным в столице, ваше сиятельство, — широко улыбнулся пристав.

Да жандарм тоже в восторге! А как сыграл — вопрос есть, происшествие... Ну хитрец. Я ответил не менее лучезарной улыбкой и заверил:

— А станет ещё лучше, Лаврентий Павлович.

На этот раз пристав моего обещания не испугался. Ну, если только саму малость.