Ночь пламени - Амелия Ламберте
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давай лучше покажешь на моей, – предложил я. – На твоей я ничего не вижу.
Впрочем, я заметил, что карта Лимирей была с пометками вроде «сбор в Травень» или «цветет в Серпень». Также я увидел жирные красные кресты и линии почти через всю Артению. Я присмотрелся и обнаружил, что добрая половина этих линий тянулась… К замку? Я взял карту и приблизился к огню, пытаясь рассмотреть это место.
– «Замок Картак», – прочитал я.
Невольно вспомнилось все, что Габриэль говорил о нем. Воображение рисовало нечто мрачное, безжизненное, с мертвой флорой и фауной в округе и воющими неупокоенными духами… Мне стало не по себе от подобной картины.
– Ты же не собираешься туда? – спросил я с беспокойством Лимирей. – Это же гиблое место!
Та сердито на меня взглянула и забрала карту. Она зачеркнула пером название замка и подписала рядом свою фамилию.
– «Руины замка де Дюпон», – прочитал я и умолк. – Это твой замок?! – изумленно спросил я.
Лимирей кивнула и потянулась к котелку. Она налила воду в один из пустых флакончиков, добавила туда две капли раствора, восстанавливающего кровь, после чего встряхнула закрытый флакон и протянула его мне.
– Невероятно, – пробормотал я, принимая от нее зелье. – Твои родители были аристократами?
Снова кивок. Снова взгляд моей подруги был полон тоски и невысказанной боли. Я прикусил язык и обругал себя за бестактность. В этом замке погибли ее настоящие родители. Наверняка каждый визит туда причиняет ей страдание, а тут я лезу со своими вопросами.
– Извини, – виновато сказал я. – Просто в лесах тебя представить проще, чем в бальном зале замка, – улыбнулся я.
Губы Лимирей тронула слабая улыбка, и она указала на флакон, который я до сих пор сжимал в руке.
– Да-да, мамочка, сейчас я приму лекарство, – примирительно сказал я.
Лимирей в ответ обнажила клыки – настолько красноречиво, что я предпочел выпить все зелье залпом.
– Кстати, а почему я раньше у тебя клыков не замечал? – задумчиво спросил я у Лимирей, придирчиво ее оглядывая. – Немаленькие же…
Лимирей взялась за перо и принялась писать.
«Время от времени мне их стачивал Николас. Потом я сама стала это делать. Но они все равно возвращаются к первоначальной длине. Когда отправляюсь на работу, то оставляю их. Все равно людей нет, и случайная улыбка никого не смутит. В этот раз сточить еще не успела, а ты, наверное, не обратил внимания».
– Вот оно как, – удивленно сказал я. – Всем бы такие зубы, – с усмешкой произнес я. – Но тогда у лекарей было бы намного меньше работы.
Некоторое время мы молчали. Я вернул лист бумаги Лимирей и закусил губу, раздумывая над следующим вопросом. Снова вспомнилось все то, что Габриэль рассказывал мне о замке Картак.
– А разве в твой замок можно попасть? Габриэль говорил, что там вокруг одни болота, – заметил я.
Лимирей забрала листок и начала писать снова.
«Я вернулась туда только через десять лет. Он был разграблен. Разбойники и контрабандисты посчитали его неплохим пристанищем. Может, он и разрушен, но это – моя память. Я попросила духов никого туда не пускать. Они заболотили местность и создали непроходимые чащи, оставив для меня лишь несколько тропинок. Иногда они просят плату за свою работу. Я им ни в чем не отказываю».
– Так вот откуда слухи о гиблом месте, – изумленно выдохнул я. – А с духами, я так понимаю, договориться больше никто не пробовал?
Лимирей пожала плечами: «Может, и пробовал, но я об этом не знаю». Ее жест получился очень уверенным, будто говорил еще: «Все равно ничего у них не получилось бы».
Я усмехнулся. В чем-то я был с Лимирей согласен. С духами мог договориться только тот, кто хорошо умел их чувствовать. И кто их никогда не обманывал. Они честолюбивы, гневаются из-за предательств и неоправданных ожиданий и на контакт после подобного уже не идут. А за свои услуги просят не так много.
Невольно я вспомнил случай, когда двое домовых в обмен на информацию для расследования попросили нас навести порядок в таверне, где они жили. Пришлось вооружиться ведром и тряпками, но в итоге именно они помогли мне раскрыть дело. А непутевого хозяина они так и не пустили внутрь: обиделись. Я тогда еще удивился: что двое домовых забыли в одном, пусть и огромном, доме? Обычно они старались держаться своего угла. Как оказалось, второй домовой был погорельцем и неплохо поладил с тем духом, который уже жил в таверне.
Духи моей стихии не только принимали дары в благодарность за магию, которую они давали, но и награждали за то, что я всегда уделял им много внимания. С людьми у меня общение не очень задавалось – я всегда старался соблюдать с ними дистанцию.
– Тогда место и правда безопасное, – согласился я. – Захочешь – не пройдешь. Только если пролетишь.
Лимирей иронично усмехнулась.
– Что, и не пролетишь? – недоверчиво спросил я. – Дух воздуха просторы охраняет?
Лимирей замотала головой, пряча улыбку, и быстро написала на листке:
«Там живет один мой хороший друг».
Я искоса взглянул на нее: что-то непохоже, чтобы она с кем-то близко общалась. Да и кто там может жить, если к замку практически невозможно подобраться?
«Ты ему понравишься», –
прочитал я следующую записку.
– Я не девица на выданье, чтобы кому-то нравиться, – буркнул я, а Лимирей отвернулась и прикрыла рот рукой, чтобы скрыть свой смех.
Мне вдруг вспомнилось далекое детство. Тогда она вот так же надо мной смеялась, а я обижался и то пытался ее закопать в снегу, то скидывал в воду.
Я прищурился, налетел на Лимирей и опрокинул ее в снег. Теперь она выглядела куда более возмущенной, но на ее лице все еще играла улыбка, такая искренняя и заразительная, что я и сам улыбнулся. Вдруг я понял, что все это время ей не хватало именно такого друга, который не стал бы приставать с расспросами, лезть в душу, а просто выслушал бы, покачал головой и потащил бы куда-нибудь поднимать настроение.
Лимирей быстро сообразила, что я собираюсь сделать, и метнулась в сторону, пытаясь высвободиться из моей хватки. Я улыбнулся и показал ей язык; мощь земли позволяла мне быть равным ей в физической силе. Кажется,
