Внезапная удача (СИ) - Татьяна Ренсинк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алексей кратко оглянулся на него и остановил взгляд на оставшейся открытой дверь в спальню фрейлины. Сделав шаг к комнате, Алексей встал, как вкопанный. Он вглядывался, моргал, но всё, что видел, было наяву. Он не верил глазам видеть поднявшуюся сидеть на кровати Софью.
Вся растрёпанная, она сразу отвела взгляд в сторону, стараясь скорее пригладить волосы да поправить пеньюар.
— Софья? — с ужасом чувствовал Алексей, что здесь произошло.
Он бросился к ней, взял за плечи и взволнованно вопросил:
— Что он сделал? Что?
— Да уйдите же Вы! — оттолкнула его Софья и поднялась.
Она остановилась от внезапно случившегося головокружения, и Алексей помог сесть на краю кровати:
— Я его убью…
— Ничего он мне не сделал, — взглянула Софья, спрятав все эмоции за гордость, но усмехнувшийся её маске собеседник видел ложь:
— Больше он не предпримет попыток, в таком случае.
— Как же я ненавижу Вас, — выдавила из себя Софья. — Исчезните же…. граф…
Алексей заглушал боль от таких слов. Он знал уже сейчас, что даже если и встречает презрение со стороны любимой, не оставит её, пока та не обретёт счастье, пока он не спасёт от всех неприятностей, пока жив…
— Мы оба скрывали, кто мы. Мы равны в нашей, так называемой, лжи, — высказался Алексей. — Но позволить Мамонову причинить тебе зло я не смогу.
— Я сама решаю, чего позволять и чего нет, — встала Софья, чувствуя прилив тех сил, с помощью которых сможет вернуться к себе. — Вы же займитесь своей жизнью, граф. Я видеть Вас больше в своей судьбе не желаю.
— Теперь я вижу…. настоящей ты была в замке, а не здесь, во дворце, — вышел следом за нею в коридор Алексей.
Засмеявшись, Софья повернулась к нему и встала ближе:
— А замок-то не Ваш оказался? Не от того ли шведским да историей Швеции столь прекрасно владеете?
Алексей сглотнул, но решился ответить:
— Да, мой.
— Больше я с Вами даже взглядами встречаться не желаю, — прошептала с накопившейся обидой Софья и убежала в свою комнату, плотно закрыв за собою дверь.
— Граф? — позади появилась неожиданно фрейлина Лиза.
Её ласковые ручки тут же легли на плечи Алексея, и он, снова встряхнув головой, чтобы прогнать властвующую хмель, удивился:
— Что Вы здесь делаете?
— Это что Вы здесь делаете, граф, возле моей комнаты? Неужели я удостоена чести получить Ваше внимание?
Алексей взял её руки в свои, сняв со своих плеч, чтобы не норовили обвить крепче. Он повернулся к Лизе лицом и улыбнулся:
— Боюсь разочаровать, но должен признаться, заплутал. Ошибся коридором.
Он пожал плечами и, снова пошатнувшись от хмели, побрёл покинуть фрейлинский коридор. Лиза смотрела ему вслед, размышляя о своих планах по отношению к нему, и оглянулась на тут же закрывшуюся дверь комнаты Софьи…
37 Часть
Софья облокотилась на дверь. Подглядев и всё ещё видя, как Лиза беседовала с Алексеем в коридоре, она закрыла глаза, не сумев задержать покатившуюся слезу. Только давать себе плакать не позволяла.
— Нет…. прекрати…. безумная, — уговаривала она себя, пройдясь по комнате.
Софья потирала плечи от холода, смотрела на кровать, в которую не хотела укрыться, да решилась вновь покинуть спальню. На этот раз ей удалось уйти по служебному коридору на кухню, куда так давно хотела попасть, чтобы наконец-то увидеться с подругой.
Только на кухне в сей час было пусто. Сев к столу, на котором стояло несколько бутылок вина и бокалы, Софья смотрела на них и вспоминала, как было прекрасно её путешествие в компании Алексея. Она не понимала, как так судьба всё устроила, что они оба оказались здесь, оба во власти высшего света, как в оковах.
Мучительное удушение почувствовала она вновь, вспоминая и напавшего на неё час назад Мамонова. Снова подивившись тому, что Алексей оказался рядом, Софья налила в бокал вина. Она пила, не наслаждаясь вином, а чтобы выпить как можно больше.
— Да, — кивала она, усмехнувшись себе под нос. — Ах, вот отчего господа кавалеры столько пьют… Утопить всё мучение… Утопить…
— Это не лучшее занятие для такой барышни, — сел напротив вновь явившийся, как призрак, Алексей.
Уже находясь во хмелю, Софья подняла сонные глаза и слабо засмеялась:
— Я обычная.
— Да, я это уже слышал где-то, — кивал удивлённый Алексей, забирая от неё бокал и отодвигая бутылки вина подальше. — Я провожу тебя спать.
— О? — поднялась Софья, и он сразу поддержал её за локоть.
Он видел, как сильно опьянение, что Софье стоять трудно, не то, чтобы ходить. Улыбнувшись сему с умилением, он прошептал:
— Как ты мила.
— Неправда, я безобразна, я ужасна, — отрицала Софья, еле открывая глаза.
Голова кружилась. Тело не слушалось. Только желание оказаться в тепле объятий росло.
— Я злая, жестокая… Я лживая, невыносимая, — перечисляла Софья дальше, не скрывая боли, что так и вылетала из души, расслабленной от выпитого вина.
Наслаждаясь вновь видеть любимую в своих руках, Алексей мотал головой в ответ, а руки уже гладили её лицо, вытирая текущие ручьями слёзы. Ничего большего не хотел, только слился в жарком поцелуе, чтобы Софья больше не могла вымолвить ни одного дурного слова о себе.
Он целовал её, она отвечала поцелуями, так же взяв его лицо в свои руки. Весь мир был неважен. Только бы быть вместе теперь вот так да навсегда.
— Родная, — выдохнул страстно Алексей, прижимая любимую в объятия, но почувствовал, как она слабела, невольно подчиняясь опьянению, что клонил в глубину сна.
Взяв её на руки, Алексей медленно шёл по пустым коридорам дворца. Он часто смотрел на милую, сладко уснувшую. Он любовался ею, а в себе молился на спасение да на счастье пусть только и для неё… без него.
Тихонько вернувшись в комнату к Софье, Алексей положил любимую на кровать. Выглянувшая из-за деревянной ширмы рядом пожилая служанка так же незаметно спряталась обратно. Он даже и не подозревал, что здесь находится ещё кто-то.
Алексей сел рядом со спящей милой. Он смотрел на неё и думал долго о чём-то своём. Сам не помнил, как уснул рядом, как обнял Софью, а она легла к нему на грудь.
Вновь выглянувшая из-за ширмы служанка подкралась к двери и закрыла ту на ключ. Глядя на спящих в объятиях друг друга, она покачала неодобрительно головой да вернулась за ширму, где располагалась её кровать.
Ночь проходила тихо, а ранним утром, вновь покинув ширму, служанка стала зажигать свечи.
