Спасение Келли и Кайдена (ЛП) - Джессика Соренсен

Она расправляет плечи, решительно глядя на меня.

— Да, я еду с тобой.

Смотрю на Сета, который возится с завязками своего капюшона.

— Не поможешь мне?

— Конечно. — Сет расстегивает, затем снимает свою куртку. — Надень.

Он кидает куртку Келли. Та ее ловит, улыбаясь.

— Она заледенеет, — говорю я, пока Келли одевается. Ее миниатюрное тело практически утопает в этой куртке.

Сет поднимает брови, одергивая рукава своей черной рубашки, после чего отступает к машине Люка.

— С ней все будет нормально. Она гораздо выносливей, чем тебе кажется.

Келли застегивает молнию до подбородка, потом, собрав волосы, натягивает капюшон. Она поднимает глаза на меня, в них виднеется такая сила воли, что я не знаю, как с ней быть. Келли обычно выглядит хрупкой и уязвимой.

— Ты уверена? — спрашиваю, надеясь, что она передумает. — Потому что будет жутко холодно.

Обойдя меня, Келли направляется к байку, уверенно задирая подбородок, даже когда ее ноги увязают в снегу.

— Абсолютно. — Улыбка трогает ее рубиновые губы, а в голосе слышатся шутливые интонации. — К тому же, в аду тепло.

Едва не рассмеявшись, иду следом за ней; слой снега доходит мне до лодыжек.

— Ладно, если ты так хочешь.

— Кайден, — окликает меня Люк. Я неохотно оборачиваюсь.

— Не наделай глупостей, — говорит он, и на мгновение между нами все по-старому. Люк просто мой друг, а не парень, видевший меня лежащим на полу в луже крови и с порезами на руках, которые я сам себе нанес. Он кидает мне одну из запасных курток – плотную, коричневого цвета, с теплоизолирующей подкладкой – которые хранит в пикапе на случай поломки. Ему нравится всегда быть ко всему готовым.

Надеваю куртку, хотя мне было приятно холодом вытеснять из себя боль. Натянув капюшон, оборачиваюсь, и вижу Келли, сидящую на мотоцикле. Она хорошо на нем смотрится, словно ей тут самое место, отчего мне становится неспокойно – не хочу, чтобы ее место было рядом со мной. Я хочу, чтобы она была рядом с тем, кто сделает ее счастливой, даже если это значит, что мне придется страдать до конца жизни.

Осторожно приближаюсь к байку, гадая, куда лучше посадить Келли – спереди или сзади.

Она отодвигается назад, не глядя в мою сторону, и проводит пальцами по вмятине на баке.

— Ты однажды с него упал? — Ее глаза кажутся бездонными, когда она смотрит на меня.

Проглатываю комок в горле размером с глыбу, сдерживая непреодолимый порыв нагнуться и поцеловать Келли.

— Да, но дело давно было. Обещаю, я буду ехать аккуратно, особенно с тобой… Я никогда не допущу, чтобы ты пострадала. — Чувствую себя глупо, говоря это, ведь она уже столько раз страдала из-за меня.

Взгляд Келли предельно серьезен, когда она отвечает, — Знаю. — Держась за сиденье и качнув бедрами, она отодвигается еще дальше. — Я доверяю тебе, Кайден. Даже несмотря на то, что ты этого не хочешь.

Келли не все знает обо мне, чтобы настолько доверять, но я вижу в ее глазах – спорить тут бесполезно. Сажусь на мотоцикл и завожу мотор. Она придвигается ко мне до тех пор, пока ее грудь не прижимается к моей спине, а внутренние поверхности бедер к моим бедрам. Обвив руками мою талию, она утыкается лицом мне в спину. Впервые после происшествия кто-то касается меня так близко; клянусь, мое сердце практически разрывается и кровоточит в груди. Мне бы хотелось умереть прямо сейчас, в ее объятиях, тогда смерть была бы мирной. И я бы не чувствовал одиночество и пустоту внутри. Келли будет рядом, ее я почувствую и вдохну в последний раз.

Данная мысль навевает такое спокойствие, что я начинаю паниковать, но отталкиваю все это подальше, чтобы ничего не чувствовать. Прекращая напряженно думать обо всем, газую, прежде чем отпустить тормоз. Мы срываемся с места, только Келли, я и ветер.

Глава 8

Заставить кого-то почувствовать, что ты понимаешь их, чего бы это ни стоило

Келли

Думала, что буду напугана сильнее, чем есть на самом деле. От заледеневших дорог мое тело спасает только грузовик. Но я держусь за Кайдена, моя голова покоиться на его спине, и сейчас я счастливее, чем в прошлом месяце. Я даже не обращаю внимание на холодный поток воздуха, пока Кайден покачивается назад и вперед из-за извилистой дороги. Мы проезжаем мимо людей в машинах и на тротуарах около магазинов, граничащих с главной дорогой города. Они смотрят на нас, как на безумцев. Но все хорошо. Мы можем быть сумасшедшими вместе.

Я закрываю глаза и блокирую весь мир, вдыхая запах свежего зимнего воздуха, сжимая руками талию Кайдена. Чувствую, как его грудь напрягается, будто он задыхается, но шум мотора — это все, что я слышу.

Когда мотоцикл начинает замедляться, я открываю глаза. Мы подъезжаем к кафе, где я с Сетом ела блины почти каждое утро. Я не шевелюсь. Да мне и не хочется.

Кайден паркует байк перед кафе, неподалеку от входных дверей. Красные и зеленые светящиеся огоньки мигают, отражаясь на снегу. В воздухе витают запахи сосисок и кофе, и из-за этого мой желудок урчит.

— Ты там жива? — спрашивает Кайден, поворачивая голову и смотря через плечо на меня.

Я киваю, но не убираю голову от его спины. Я боюсь, что если сделаю это, то он исчезнет.

—Келли? — окликает он меня. — С тобой все хорошо?

Мои плечи опускаются, когда я выдыхаю и потом приказываю себе отпустить его. Я отклоняюсь назад и смотрю в его глаза.

— Да, я в порядке.

Он хмурится и гладит меня по щеке пальцами.

— Ты замерзла.

Я прикасаюсь к своим щекам, кажется, что они онемели, или это пальцы.

— Может нам стоит зайти внутрь.

Кайден перекидывает ногу через байк, и встает на ноги. Начинаю вставать, когда в моем кармане начинает вибрировать мобильник. Я вытаскиваю его и читаю сообщение.

Сет: Мы приедем чуть позже. Нам нужно заехать в магазин.

Я: Зачем?

Сет: По делу.

Я: Что-то не так?

Сет: Нет... мы просто думаем, что вам двоим нужно пару минут для себя.

Я: Когда вы будете здесь?

Сет: Скоро. И запомни: пугливый котенок.

— Пугливый котенок? — спрашивает Кайден.

Я смотрю на него и осознаю, что он склоняется надо мной, читая переписку.

— Забудь.

Засовываю телефон в карман, сгибаю колено и перекидываю ногу, слезая с байка.

Кайден приподнимает брови, оборачивая руки вокруг моей талии, и помогая мне спуститься.

— Так они дают нам время?