Замок Убийственный - Джон Де Ченси

— А что это за мир? — полюбопытствовал Такстон.

— Он называется Клингсор, — ответил Тайрин, — может, не очень развитый с технической точки зрения, зато хирурги там делают чудеса, даже с весьма примитивными инструментами. А госпиталь поблизости от портала как раз специализируется на экстренной хирургии. Орину удалось бы выжить, если бы он добрался до этого госпиталя. Но его магия оказалась слабовата, а кровотечение было сильным. Он потерял сознание, процесс исцеления раны остановился, и он просто истек кровью.

— Тогда понятно, почему он так поспешно ушел с приема, — сказал Трент, — зачем вернулся в замок и что делал в нише.

— Да. Это полностью исключает версию о том, что на него напали в замке.

— А про орудие убийства что-нибудь выяснили? — спросил Такстон.

— Отпечатков пальцев не было. Стилет абсолютно чистый.

Такстон кивнул, улыбаясь не то с сожалением, не то с удовлетворением.

— Самый обычный предмет, — продолжал Тайрин. — Сделан в мире Хельвиан, и подобные ему стилеты продаются там в тысячах уличных лавочек. Дешевая сталь, простая самшитовая ручка, латунный эфес. Лезвие заточку держит очень плохо, но в целом этим кинжалом можно пользоваться, если не будешь ничего резать ломтями. Чтобы проткнуть кого-нибудь, лучше орудия не найти.

— Если только не метать его, — вставил Такстон.

— Да, для метания он не предназначен, но сбалансирован неплохо, пожалуй, единственная его положительная черта. Это не совсем стилет, хотя и не метательный нож.

— Так можно было его метнуть или нет? — нетерпеливо спросил Далтон.

— Думаю, да, — ответил Тайрин. — Хотя сейчас мне кажется, что его все-таки не метали. Кто-то ударил виконта с близкого расстояния. Я почти уверен.

Никто не стал задавать очевидный вопрос.

— Расследование ещё далеко не закончено, — продолжал Тайрин. — Я должен опросить всех, кто мог видеть хоть что-нибудь. А это означает — почти всех, кто был на празднике. Кстати, группа крови на лезвии стилета совпадает с группой крови виконта. Нет никакого сомнения в том, что это орудие убийства. — Тайрин поднялся. — Мне надо опросить ещё кучу народу. Прошу извинить меня… леди Шейла… ваше королевское высочество. — Тайрин неловко поклонился и вышел.

— Он яснее ясного дал понять, что считает меня убийцей, — заметил Трент.

— А мне кажется, он подозревает скорее леди Рильму, — возразил ему Такстон.

— Тогда у меня, наверное, паранойя. — Трент повернулся к жене. — Дорогая, ты поела?

— Не могу ничего есть. Я так из-за всего этого расстроена!

— Тебе надо поесть. Вечером тут перекусить не дают.

Она положила в рот кусочек, старательно пожевала.

— Уже все холодное, а я устала. Может, мы…

— Добрый вечер, леди Шейла, ваше высочество…

Трент поднял взгляд.

— Дамик! Привет!

Такстон и Далтон встали, а Трент остался сидеть.

— Позвольте представить господ Далтона и Такстона. Господа, его превосходительство граф Дамик из Ультима Туле.

Граф щелкнул каблуками и склонил голову.

— Рад познакомиться, господа.

Гольфисты поклонились в ответ.

— Пожалуйста, господа, садитесь, — пригласил граф. — Не хотел мешать вашей трапезе, но я должен кое-что сказать вам, Трент.

— Садитесь, Дамик.

— Благодарю вас.

— Вина?

— Спасибо, я уже отужинал.

— Что случилось?

— Да все то же. Тайрин меня подозревает.

— Какие у него для этого основания?

— Все из-за ссор по поводу права наследования. Несмотря на мои уговоры, Орин решил поддерживать семью Доу в распрях с моими союзниками, родственниками Золтанов. Он вложил деньги в провинции, управляемые кланом Доу, — выбрал выгоду в противовес дружбе. Поэтому я теперь под подозрением. А моя пламенная любовь к холодному оружию, которая всем известна, и вовсе наводит всех на соответствующие мысли.

— Не беспокойтесь, друг мой, — сказал Трент. — Тайрин на самом деле не верит, что вы могли это сделать.

— Неужели? Жаль, что он мне об этом не сказал!

— Его расследование ещё не завершено. Он даже ещё не начал выдвигать гипотезы — до сих пор выбирает подозреваемых. Конечно, вы у него в списке. И я тоже. В конце концов, Орина многие ненавидели.

— Я-то к ним не отношусь! Вот что самое важное: я не поддерживал его политические взгляды, но мы дружили, хотя я первый готов сказать, что у него было много недостатков. Но он… он знал, как можно хорошо провести время. Иногда с ним бывало очень весело.

Трент слегка пожал плечами.

— Ничего не могу сказать. Мы не общались.

— Ну да, могу понять почему. Однако мне нужен ваш совет по несколько иному делу, которое меня тревожит.

Граф посмотрел в одну сторону, потом в другую и, подавшись вперед, тихо сказал:

— Я знаю, кому принадлежит кинжал.

— Откуда? — приподнял бровь Такстон.

— Я видел, как этот человек покупал его, когда последний раз был в Хельвиане. Там есть рынок в деревне Флибас… Но я не стану сейчас называть его имя.

— Вы же не можете сказать наверняка, что тот кинжал, который кто-то где-то покупал, и есть орудие убийства, — возразил Трент. — Таких кинжалов много. У меня самого когда-то был очень похожий.

— Конечно, мое свидетельство не может служить доказательством вины, но все же я обязательно расскажу об этом Тайрину, если не из дружеских чувств к Орину, то из чувства долга.

— Конечно скажите.

— Да, но это может выглядеть как донос.

— Понимаю, — согласился Трент. — Но, мне кажется, сказать все-таки нужно.

— Да, пожалуй, вы правы. Я подумаю над этим. — Граф встал, Далтон с Такстоном тоже поднялись.

— Благодарю вас за совет, — сказал граф Тренту.

— Надеюсь, вы примете верное решение, — ответил тот.

— Думаю, лягу спать сегодня пораньше. Господа, рад был познакомиться. Доброй ночи, ваше высочество… миледи.

— Спокойной ночи, Дамик, — ответила Шейла. — Будьте осторожны.

Граф низко поклонился и ушел.

— Не хотела бы я оказаться на его месте, — заметила Шейла. — Особенно если он заподозрил кого-то из друзей.

— Жаль, что он не сказал нам, кого видел, — отозвался Такстон. — Но, мне кажется, он не стал бы зря разбрасываться обвинениями, даже вполне обоснованными.

— Такой нож продается на каждом углу, — твердил своё Трент. — Нет сомнения, что убийца именно поэтому его и выбрал.

— Конечно, — согласился Такстон. Трент резко встал.

— Забыл кое-что сказать Дамику. Сейчас вернусь. — И он вышел из обеденной залы.

Разговор перешел на менее неприятные темы, а Далтон принялся за куропатку с шалфеем, заявив, что от морского воздуха у него аппетит разыгрался. Такстон как раз рассказывал о том, как охотятся на рябчиков в Дорсете, когда в гостиной раздался крик.

Все кинулись туда.

В центре гостиной у ног принцессы Доркас лежал с закрытыми глазами Дамик. Рядом, вместе с лордом Белгардом и леди Рильмой, стоял Трент. Все они оцепенели от изумления.

Такстон и Далтон подбежали первыми. Дамик лежал на спине, а на белой его рубашке расплывалось алое пятно.

— Мертв? — спросил Далтон.

Такстон тронул пальцем шею графа.

— Да. Нож вошел прямо в сердце.

Тайрин протолкался через толпу. Такстон встал и отошел в сторону, давая капитану возможность осмотреть тело.

— Далтон, слушай!

Далтон подошел к Такстону.

— Что такое?

— Я обо что-то споткнулся.

— Споткнулся?

— Когда я отходил, ботинок зацепился, и что-то звякнуло. Но я ничего тут не вижу, а ты?

Далтон огляделся.

— Здесь ему и закатиться некуда. Ты уверен?

— Уверен. Только вот что бы это значило?

— Такстон, дружище, не знаю.

Такстон задумчиво смотрел на тело графа.

— А я, кажется, знаю.

Кафе «У Дарби»

Забегаловка была закрыта. За боковой дверью обнаружилась темная лестница, на её верхней площадке три двери вели в отдельные квартиры.

— Номеров нет, — заметил Карни. — Куда нам, как ты думаешь, Велма?

— Откуда мне знать?

В доме стояла тишина — только радио где-то приглушенно играло тихую танцевальную музыку.

Карни выбрал первую дверь слева и постучал.

Некоторое время ничего не происходило. Потом с лязгом начали отодвигаться засовы. Дверь открылась чуть-чуть, цепочка все ещё была накинута.

Изнутри просочился тусклый свет, женский голос произнес:

— Да?

— А мистер Лемарр Гамильтон здесь живет?

— Кто вы?

— Я хотел бы воспользоваться его услугами, если он не занят.

— Он спит.

— Я понимаю, уже поздно, но у меня большие неприятности, и очень нужна помощь мистера Гамильтона. Вы не могли бы его разбудить?

— Он этой ерундой больше не занимается.

— Я хорошо заплачу. Мне очень надо. Признаюсь вам, это дело жизни и смерти.

Глаз смотрел на него в щель не мигая. Дверь на секунду закрылась, потом широко распахнулась. Карни и Велма вошли.

Высокая худая женщина лет сорока в зеленом домашнем платье с цветочками и в старых шлепанцах закрыла за ними дверь и, недоверчиво нахмурившись, глянула на поздних гостей.