Тьма. Рассвет Тьмы - Сергей Тармашев

Вождь медленно покачал головой.

— Нет, Гронг, ты останешься здесь. — Трорг Дробящий Кулак суровым взглядом заставил сына, уже открывшего рот для возмущенной тирады, умолкнуть. — Это его путь. Он должен пройти его сам. К тому же я стар, и через шесть лун объявлю Турнир Преемников. Ты должен возглавить клан и продолжить объединение народа Орков. Мы поможем тебе в этом. — Он поднял руку в повелительном жесте, не давая сыну произнести ни слова. — И не спорь. Ты еще молод и потому горяч, пройдет время, и ты сам одобришь наше решение.

Гнурд Пронзительный Взгляд достал из-за спины небольшой кожаный сверток.

— Две тысячи зим назад великий шаман нашего клана прошел Вратами в Смерть и вернулся назад. В то время несколько лет подряд женщины клана рожали только мертвых детей, и никакое заклинание не могло остановить проклятие. Позволить всем родившим совершить ритуальное самоубийство было нельзя, клан не мог остаться без женщин. И тогда шаман отправился в логово Ашк’харра, сразил демона в поединке разумов и обрел знание. Клан был спасен. Сам шаман умер через две луны после возвращения, гниль некромантии Некроса медленно убила его. Предание не сохранило никаких сведений о месте расположения Проклятого Храма, но раз он находится в Запретных Землях, то его можно найти. Мы не можем отправить отряд воинов в сердце пустыни. Об этом сразу же узнает весь Парн, и орды к’Зирдов будут с удовольствием охотиться на него. Зато ты можешь выйти к Людям и вместе с торговым караваном, не привлекая к себе лишнего внимания, добраться до торгового центра пустыни. Дальше разберешься сам. Помни, никто не должен знать истинной цели твоего путешествия.

Старец принялся медленно и осторожно разворачивать сверток.

— Это принес с собой из Врат в Смерть тот великий шаман. Он завещал хранить это в клане до тех пор, пока не придет время. Мы думаем, что оно пришло. Возьми и используй в самом крайнем случае.

Шаман протянул человеку небольшой буро-зеленый гладкий шар, умещающийся на ладони. Трэрг вздрогнул от неожиданности. Шар был холодный, словно окоченевший труп, от него густой волной незримо шел запах смерти.

— Так это не легенды… — прошептал он, не сводя глаз с грязно-зеленого увесистого шара. — Слеза Некроса действительно существует…

— И еще. — Вождь протянул Трэргу небольшой медальон: — Это было на теле женщины Людей, что спрятала тебя в траве перед смертью. — Торговцы говорят, что подобные медальоны часто носят представители благородной человеческой знати. Надень, возможно, это в чем-то упростит тебе общение с Людьми. Ты не можешь отправиться к Людям в боевых доспехах орков, поэтому торговцы приготовили специально для тебя легкую кольчугу и снаряжение, которым обычно пользуются человеческие охотники. Возможно, тебе стоит взять человеческое имя…

— Это уж слишком! — отрезал Трэрг.

Спорить никто не стал. Трэрг надел медальон, и маленькая изящная вещица слабо засветилась ровным белым светом.

— Он узнал тебя, — удовлетворенно прокомментировал Гнурд. — Я так и думал. Если будет возможность, постарайся не снимать его.

— Хорошо. — Трэрг спрятал Слезу Некроса. — Когда мне отправляться в путь?

— На рассвете, когда стан будет спать после долгого празднества. Небольшой отряд надежных воинов проводит тебя до Симиллы. Все будут считать, что вы выехали по делам Союза. А сейчас тебе стоит выспаться. — Старый вождь, кряхтя, поднялся на ноги. — Что ж, Гронг Неотразимый Удар, доблестный победитель Турнира Бойцов! Пойдем, посмотрим на Танец Обнаженного Тела. Нам с тобой надлежит присутствовать на празднике до конца.

Глава 4

Тридцать минут назад

— Случай очень тяжелый, Ваше Высочество! — Пожилой Оранжевый маг в чине Главного Лекаря столичной больницы сокрушенно развел руками. — Мы испробовали все методы, но так и не преуспели в излечении. — Он развернул пергамент и протянул его Принцессе. — Я тщательно фиксировал все предпринимаемые попытки, взгляните сами, Ваше Высочество. Алхимия не дала нужного эффекта. Исцеляющие заклинания на какое-то время останавливают распространение заражения, но после этого гниение поражает здоровые ткани с удвоенной силой! — Главный Лекарь уныло покачал головой. — Ногу необходимо срочно ампутировать, иначе мы скоро потеряем ребенка.

Лежащая на грубо сколоченных из неструганых досок больничных нарах девочка лет десяти, услышав слова Лекаря, побледнела еще сильнее. Ее глаза расширились от ужаса, и с обескровленных губ сорвался слабый всхлип. Большего произнести она не могла, болезнь высосала из ребенка почти все силы. Стоящая на коленях на немытом полу седая женщина в поношенных одеждах простолюдинки тихо заплакала и зашептала молитву Олдису Покровителю.

— За что ты так с нами, о Великий Боже, кто же возьмет в жены убогую, как же ей теперь жить… — негромко причитала мать, бережно стирая катящиеся по впалым щекам дочки слезы. Испуганные глаза еле живой девочки беспомощно вздрагивали, роняя слезинки, взгляд, в котором с каждым ударом сердца все сильнее гасла надежда, с трудом переходил с Главного Лекаря на Принцессу и обратно.

Айлани пробежала глазами историю болезни. Все понятно: ржавый гвоздь, столбняк, инфекция, несвоевременное обращение к лекарям вследствие бедности, газовая гангрена. Принцесса печально вздохнула и снова осмотрелась вокруг. Огромный покосившийся барак из давно прогнивших досок и крышей из битой черепицы, пристроенный к основному зданию столичной больницы со стороны двора и потому незаметный в зарослях зелени, был до отказа забит больными. Люди в ужасной тесноте лежали прямо на грязных досках длинных нар, тянущихся в два яруса вдоль обеих стен барака, и не было ни больничных одежд, ни постелей. Кто-то лежал на рваном тряпье, кто-то на охапке соломы, но большинство больных не имели под собой ничего. Ужасная антисанитария, спертый воздух, писк крыс, безо всякого страха снующих под нарами, — вот какой была медицина для нищих граждан Редонии. Айлани сунула пергамент в руки Тэрвису и с негодованием крикнула:

— Почему мне сразу не сказали про девочку? Почему вообще я впервые вижу это место?! Как вы могли, Наставник Тэрвис, скрывать от меня эту… эту… я даже не могу назвать это пропитанное грязью место больничной палатой! Половина несчастных обречена! Почему никто не оказывает им помощи? Я и представить не могла, что у вас столь жестокое сердце, Наставник!

Тэрвис опустил глаза.

— Это повеление Вашего отца, Принцесса. Его Величество Король Геордин под страхом казни запретил кому бы то ни было сообщать Вам о существовании в больнице корпуса для черни.