Не пугайся, детка! Ты - дочь василиска - Нина Новак

Но зато понятно, как меня так легко выловил Хэнк, а потом и блондинка в малиновом автомобиле. По мне часы можно было сверять.

Но возможно, Хэнк согласится помочь надавить на Нонна? Одна я точно с этой задачей не справлюсь.

Я неприязненно посмотрела на профессора, удерживавшего меня взаперти.

– Профессор Эфорр, а надеть праздничное платье на вечеринку мне будет дозволено? – спросила я недовольно.

– Надевайте что хотите, Праст.

– Спасибо. Но вы же велели носить униформу. Вот я и интересуюсь, – уточнила я, но Эфорр или в упор не видел сарказма, или просто придуривался.

– Не тем интересуетесь, Праст, – заметил он. – Нам предстоит серьезная беседа, и советую заранее обдумать ответы.

– Я бы с удовольствием, но знать бы вопросы, – пробормотала я тихо, но он услышал.

– Вам они известны, – с этими словами профессор отвернулся от меня и продолжил завтрак.

Жаль, невозможно проникнуть к нему в голову и прочитать мысли. Он явно что-то задумал и это беспокоило. Не отправил бы обратно к «папе». Все-таки, если выбирать из двух зол... то с золотым василиском было лучше. Как ни безумно это звучало.

Мисс Рой иронично улыбнулась и салфеткой вытерла малышу рот после манной каши.

Но разговора с профессором не состоялось. Подлый василиск явно стал избегать меня и даже в свой кабинет вызывал только по самым срочным делам. В город же посылал Слиза. И сам пропадал вечерами, как и предупреждал. Я встречала его в основном за завтраком, но выглядел он большей частью озабоченным. Со мной держался отстраненно-вежливо, установив дистанцию. Стоило нам где-то пересечься, как он принимал самый что ни на есть замороженный вид, как бы говоривший – я вовсе не прижимал вас к стенке, Праст, и не целовал. Вы вообще мне не нравитесь. Я же щурилась, и своим презрительным взглядом как бы отвечала – я все знаю, профессор. Агнес Праст вас волнует. Причем настолько, что вы даже василиска своего удержать не можете.

Так и переглядывались.

Неопределенность этой недели меня пугала. Я не понимала, что задумал профессор на мой счет, и как изменится мое положение в будущем.

На фоне всех этих волнений возвратились кошмары. Каждую ночь появлялся все тот же мужчина в черном и пытался мне что-то сказать, но я в страхе отворачивалась от него, закрывалась и отказывалась выслушать.

В мое исстрадавшееся сознание лезли обрывки и других образов. Почему-то мелькала профессорская любовница и с искаженным яростью и темным туманом лицом кричала что-то о «Чертогах небожителей».