Мария в поисках кита - Виктория Платова

Надо бы заглянуть в словарь.

Медальон хорошенький и к тому же золотой. Цепочка при нем тоже золотая. Она разорвана и просто каким-то чудом удержалась на кольце медальона. Сам он представляет собой правильной формы овал размером с крупный миндальный орех. Лицевая сторона медальона украшена растительным орнаментом (очень тонкая работа!). Имеются также пять камней: четыре поменьше и один побольше. Тот, «по побольше, расположен в центре, а оставшиеся четыре сгруппировались вокруг него, — такой себе импровизированный цветочек из рубина и бриллиантов. Так, во всяком случае, мне кажется, поскольку центральный камень красный, а остальные — белые.

Неожиданная находка привела меня в состояние крайнего возбуждения: еще бы, в жизни своей я не находила ничего ценнее монеты в два рубля, а туг целых пять камней! И золотая цепочка, починить которую не составит проблемы: нужно только запаять разорванные звенья и все. Подставляй шею, Ти, носи на здоровье! При условии, что:

а) не объявится подлинный владелец медальона;

б) о нем не пронюхает ВПЗР. Вероломная ВПЗР обязательно выманит такую чудесную вещицу у простушки Тины — при кинувшись Бисквитным Лулу, или Аутичной Сироткой, или Великим Творцом Психоделической Прозы, которому просто до зарезу понадобился этот медальон. Как источник вдохновения и побудительный мотив для написания нетленки.

А вот и нет, ВПЗР, вот и нет! Накось, выкуси!

Удивляет количество лодок для такого крошечного острова: сразу по прибытии я насчитала около двадцати, но их явно больше. Еще одно место дислокации обнаружилось за зданием океанариума. Но это, скорее, кладбище старья. Старье перевернуто кверху днищами, сами днища — в пробоинах, гнили, высохших водорослях, ракушечных наростах. Зрелище крайне неприятное, но не лишенное зловещей романтики.

Впрочем, среди этих трухлявых могил нашлось место и нескольким вполне приличным склепам (под склепами я имею в виду лодки, закрытые брезентом). Одна вообще похожа на прогулочный катер — судя по силуэту: с высокой рубкой и острым носом. Лезть в рубку, под брезент мне почему-то не захотелось, все из-за Майлза с «L'Assassinat De Carala», умеет он все-таки нагнать страху на ровном месте.

Я рассматриваю этот катер как возможное средство побега с острова?

Все может быть, хотя идея нереальная. Я не умею управляться с мотором и штурвалом (или что там приводит его в движение?). И навыки автолюбителя вряд ли помогут. Приборная доска катера не совсем идентична приборной доске автомобиля.

ВПЗР с ее детской/птичьей непосредственностью обязательно бы вскарабкалась на борт и отодрала пару блестящих деталей — «на долгую память». Прикинулась бы знатоком приборной доски, провела сравнительный анализ катеров и яхт, используя материалы, некогда собранные для романа о регате. На этом бы все и закончилось. Потому что…

…у катера, как и у автомобиля, должен быть ключ зажигания. И полный бак топлива. Без любой из этих составляющих сдвинуть его с места не представляется возможным. Вряд ли обе эти составляющие имеются в наличии, но и без них — попробуй сдвинь!

У двух женщин, не обладающих особой физической силой, точно не получится. Нет, у одной, у меня, ведь ВПЗР с ее ненавистью к любому напряжению — чрезмерному и не очень — никакой не помощник! Все, на что ее хватает, — стоять на возвышенности типа горы Синай и давать дурацкие советы, перемежая их не менее дурацкими проповедями.

Вот на что бы сгодился гипотетический парень в свитере, которого мне нагадала ВПЗР! На этого чудесного парня (шведа-морехода, англичанина-моториста, лоцмана-испанца) можно было бы переложить все заботы относительно катера. О, где же ты, брат мой?!!

Молчит, проклятый! Не дает ответа! (с)

…Кроме кладбища лодок, я обнаружила у океанариума два широких стока, ведущих от здания к морю. В одном из них плавает несколько консервных банок с остатками каких-то бобов.

На этом изучение окрестностей закончилось из-за наступивших сумерек.

В кафе я вернулась уже в полной темноте, темнеет здесь моментально: особенности средиземноморского юга, помноженные на средиземноморскую же зиму. Такое ощущение, что темнота крадется за тобой по пятам, с ножом в руке, ежесекундно ускоряя шаг, — и вот-вот настигнет, и свершится L'Assassinat.

Майлз Дэвис, сукин сын!

Его удалось перебить только джукбоксом, в котором нашлись и Мустаки, и Сальвадор, и «Мирза» Нино Феррера — все по драконовской цене в 1 евро за исполнение.

Для себя я выбрала Be Вор A-lula группы «Эверли Бразерс» (очень зажигательная вещичка) и под ее аккомпанемент отправилась на кухню готовить полноценный обед. Точнее — импровизированный, исходя из имеющихся в наличии ингредиентов.

Количество супа в кастрюле на плите явно уменьшилось!!!

Наполовину, как минимум!

Поначалу это озадачило меня и даже напрягло, но потом я решила, что к нему точно прикладывалась ВПЗР. За ней это водится: врываться на кухню посреди ночи, открывать холодильник и запускать руки в стоящие там емкости. А иногда и просто есть холодный суп половником — прямо из кастрюли. И то, что здешняя томатно-креветочная субстанция неизвестно кем, когда и из чего приготовлена, не остановило бы ее. ВПЗР не брезглива. Мне кажется, что в прошлой, животной жизни она была кошкой, отирающейся у помойки при рынке. Рыбья требуха — ее конек, но и отходы мясных рядов тоже подойдут.

Конечно, это не означает, что она будет жрать всякую падаль. Но от сомнительного блюда вряд ли откажется.

…Тема супа за обедом (бутерброды, салат из тунца, паста из сыра «Филадельфия» с каперсами и корнишонами, клубничный джем, кофе) не поднималась.

Зато поднимались темы:

• о скромном очаровании Талего;

• о самом настоящем solitude, это именно то, о чем ВПЗР мечтала всю свою сознательную жизнь;

• о камине в салоне дома Игнасио, ей всегда нравились камины, надо бы наносить дров, чтобы зажечь его;

• о супер-певце Анри Сальвадоре — не то чтобы малоизвестном, но недооцененном в полной мере. Как недооценена сама ВПЗР, будь проклята свора литературных тусовщиков и галимых недоносков-критиков, до сих пор считающих ее «бульварной авторессой», сдохните, падлы, сдохните все!!! Вот кто должен был умереть в первую голову — тусовщики и критики, а совсем не Анри! Счастье, что ВПЗР довелось узнать его при жизни, — разве я не говорила тебе, Ти, что мы провели несколько прекрасных дней на Французской Ривьере? Милейший старикан, такой обходительный и с юмором!.. ВПЗР была представлена Сальвадору одним немецким дипломатом, поклонником ее тв-ва и тв-ва Анри по совместительству, общая беседа велась на английском;

• о новой книге. Первая ее страница с божьей помощью написана, и первая фраза звучит примерно так: «Эта комната с видом на дождь — единственное место, где я могу укрыться после постигшей меня катастрофы, в соседней живет парень из Чехии, он разводит садовых улиток в маленьком аквариуме и мечтает познакомиться с марокканкой из дома напротив, он так же несчастен, как и я». Ну, разве это не здорово, Ти?!

Восхитительно, ВПЗР.

Я в полном ахуе потрясена (хи-хи-хи, нет — ха-ха-ха, ж-еесть!!!). Хоть бы раз она изменила себе, хоть раз бы предстала в другом обличье! Но нет, всё — как всегда, едва вылупившейся романной героине не больше двадцати семи, она одинока, страдает от безденежья и живет в каком-то сраном хостеле пансионе (иначе фигурировала бы не комната с видом на дождь, а квартира с видом на снег). Ее окружают восточноевропейские фрики с улитками (шаг назад по сравнению с западноевропейскими фриками из предыдущих романов, те содержали сахарных поссумов и ложных скорпионов). И, конечно же, марокканцы/марокканки, куда без них!!! Почему ВПЗР питает такую болезненную любовь к Марокко — неясно. Но в каждом ее романе хоть один марокканец да появится. Это — такая же фишка, как золотистые ретриверы у Дина Кунца. Есть ретрив… тьфу ты, марокканец — есть роман, нет марокканца — нет романа!

И бесконечные жизненные крушения — как они меня за долбали!!!

Все они связаны с несчастной любовью (кому интересна счастливая?) и с мужской подлостью (кому интересно мужское благородство?). От глобальной ле катастрофф к двадцатой странице повествования не остается и следа, поскольку лирическая героинька встречает нового героя. Какого-нибудь ebanat'a кальция экзота, с ног до головы украшенного многозначительными таитянскими татуировками, с непроизносимым именем и расплывчатой профессией: он, типа, шпион, хотя может быть и промышленным альпинистом, и наемным убийцей, и орнитологом, и галерейщиком, и черным копателем, но (вот незадача!) как раз сейчас он не работает. Временно, до конца книги. И бац-бац-бац, оп-паньки! — героинька вусмерть влюбляется в него с первого взгляда (кому интересен второй?). Далее следуют сцены спонтанного необузданного секса, в описании которых ВПЗР достигла определенных высот. Она не апеллирует к обонянию и осязанию, не рисует картинки сплетенных в пароксизме страсти тел в духе соцреализма, все намного запущенней круче. ВПЗР — большой специалист по выискиванию самых парадоксальных ассоциаций. Она может сравнить трах с полным циклом переработки мусора на каком-нибудь заводе. С ловлей электрического ската, с заменой батареек в телевизионном пульте, с подкормкой домашних цветов средством «Мухоед» (цена пакетика — 5 руб. 60 коп.)…