Ночные объятия - Шеррилин Кеньон

Его сестра была наивна, и он хотел оградить ее от этого.

Кеара обвилась вокруг него маленьким кружком. По каким-то причинам ей всегда это нравилось. Как маленькая девочка, она закружилась вокруг него в сильном вращении, вызывая у него головокружение, и захихикав, отошла.

Даже при том, что перед ним была молодая женщина, в своем сердце он всегда видел ее толстеньким малышом, который часами сидел на его коленях, играя его косичками, пока лепетала что-то невнятное на детском языке.

Точно также, как Дэр…

Его живот скрутило при этом воспоминании.

Кеара не была его единственной сестрой. Между ними родились еще трое детей. Фиа умерла в первый год жизни. Трисс было пять лет, когда она умерла от той же болезни, которая забрала их мать.

И Дэр…

Она умерла в четыре года.

Она вышла из дома на рассвете, желая увидеть фей, которыми дразнил ее Тэлон. Он сказал ей, что часто видел их из окна, когда встает солнце, пока девочка спит.

Тэлону было пять лет. Он услышал, что кто-то вышел из их хижины. Сначала он подумал, что это его отец. Но когда он снова начал проваливаться в сон, до него вдруг дошло, что Дэр не было в их кровати.

Он немедленно вскочил и выбежал, чтобы найти ее.

Дэр заснула на скале на краю крутого обрыва над морем, где, как он сказал ей, феи резвились в свете раннего рассвета.

Он услышал ее крик и понесся так быстро, как мог.

Но к тому времени, когда он достиг ее, было слишком поздно. Ее маленькие ручки не могли держаться так долго, пока он добирался к ней.

Она лежала внизу на камнях, и волны перекатывались через ее тело.

Даже сейчас он видел ее, лежащую там. Мог видеть глаза своих родителей, когда он разбудил их эти известием.

Самое ужасное, он мог видеть обвинение в глазах своего отца.

Никогда ни один из его родителей не произнес слов обвинения вслух, но в сердце он знал, что они винили в происшедшем его.

Это не имело значения. Он сам обвинял себя. Всегда.

Вот почему он так защищал Кеару и Трисс. Вот почему он был так уверен, что ничего не случится с его самой младшей сестрой.

Сегодня он увидел нерешительность в шагах Кеары.

— Итак, какие новости из мира даймонов? — спросил он ее.

Кеара сделала паузу.

— Как ты узнал?

— Ты странно тиха сегодня. Не похоже на тебя, чтобы прятаться от меня, когда я охочусь, если ты в это время не совещаешься с другими.

Ее глаза светились теплом.

— Я никогда не смогла бы прятаться от тебя. — Она обняла себя руками. — Здесь был разговор. Здесь присутствует какая-то сила. Не от даймона.

— Гоблин? Вампир? Демон? Кто?

— Кажется, никто из них, будь уверен. Вокруг источника силы — даймоны, но это не один из них. Это что-то еще.

— Бог?

Она сердито подняла глаза вверх.

— Я пытаюсь найти кого-нибудь, кто знает, но пока еще… — она сделала паузу развела руками. — Я хочу, чтобы ты был осторожен, Спирр. Независимо от того, что это за сила, в ней таится много зла. Ненависть.

— Ты можешь определить его местонахождение?

— Я пробовала, но оно меняется всякий раз, как я приближаюсь. Это выглядит так, как будто источник знает это и скрывается от меня.

Это было плохо, да еще и с Марди Гра как раз прямо за углом. Когда Вакх приезжал в город, даже сама сдержанность становилась неистовством. Для Тэлона это выглядело так, как будто что-то или кто-то рассчитывал на эксцессы во время карнавала, чтобы привести в действие какой-то имеющийся план.

Он отвлекся от своих мыслей, когда перед ним вниз по улице проехал автомобиль. Это был старый фольксваген-жук. Кто-то выкрасил у него крышу темно-синей краской с горящими в темноте звездами, а ниже ярко светились желтые с красным символы мира.

Тэлон улыбнулся, увидев машину. Она стояла за клубом, когда он уезжал. Инстинкт подсказал ему, что машина принадлежит Саншайн. Никто больше не мог быть пойман в этом монстре.

Подтверждая его подозрения, машина свернула в переулок позади клуба Раннивульф.

Острым взглядом Темного Охотника он увидел ее, выходящей из автомобиля и остановившейся, чтобы вытащить с заднего сиденья запечатанную коробку. Его тело немедленно напряглось.

Сегодня ночью ее волосы были заплетены в две косы. Она была одета в длинное пальто цвета фуксии, которое не скрывало линий ее тела, близкого к совершенству.

В своих мыслях он мог представить, как он идет к ней, прижимается к ее спине и вдыхает исходящий от нее теплый аромат пачули. Позволяет своим рукам пройтись вниз по ее груди, по черному свитеру в обтяжку с маленькими кнопками. Расстегивает эти кнопки, пока она не предстанет перед ним обнаженной.

Его тело загорелось от страстного желания.

— Спирр?

Голос Кеары резко вырвал его из мечтаний.

— Прости, я отвлекся.

— Я сказала, пойду и разузнаю побольше. Или тебе нужно, чтобы я осталась и удержала тебя на земле?

— Нет, спасибо, я приземлился.

— Я ощущаю в тебе конфликт. Ты уверен, что хочешь, чтобы я ушла?

Уверен, как и в том, что миру настанет конец через пятнадцать минут. Нет, он не был уверен. Потому что, каждый раз, когда он смотрел на Саншайн, то имел плохую привычку забывать все остальное.

Не хотел ничего другого, а только смотреть на нее. Касаться ее.

— Я уверен.

— Очень хорошо. Я буду прислушиваться к тебе. Если я буду нужна, позови.

— Позову.

Кеара исчезла и оставила его в темноте одного.

Саншайн захлопнула дверцу машины и вошла в заднюю дверь клуба.

Он сделал шаг к ней прежде, чем осознал то, что сделал.

Тэлон провел рукой по лицу. Он должен забыть о ней. В этом не было никакого смысла. Темные Охотники не назначали свиданий и они чертовски надежны, не имея подруг.

Хорошо, никто, за исключением Кела, но он был совсем другим сверхъестественным существом, и его подруга была постоянным источником раздражения для Ашерона.

Не то чтобы Тэлон не хотел раздражать Ашерона. Было бы приятно уязвить Атланта, но он не мог влиять на жизнь Саншайн таким способом.

Темные Охотники не назначали свиданий, и особенно не он. Он уже выучил свой урок и выучил его твердо.

В отличие от других, он был проклят собственными богами. Поэтому он отказался иметь оруженосца. Поэтому он отказался иметь вообще кого-то рядом с собой.

За то, что ты отнял у меня, Спирр Морриганский, ты никогда не будешь знать мира или счастья быть любимым кем-то. Я проклинаю тебя, чтобы ты шел через вечность один. Проклинаю тебя, чтобы ты потерял каждого, кого ты любишь.

Один за другим, они будут страдать и умирать, а ты будешь бессилен остановить это. В своей агонии ты будешь знать, что они обречены из-за твоих действий, задаваться вопросом, когда, где и как я нанесу удар. Я потребую их всех и буду жить только для того, чтобы смотреть, как ты мучаешься.