Львиное сердце - Сюзанна Баркли

Пока что была одна страсть, но и это могущественная сила. Шум прибоя, доносившийся из открытого окна, был созвучен неожиданно нахлынувшему на нее нетерпению. Она наклонилась к нему, замирая от чувств, что он возбудил в ней.

– Мег, – прошептал Росс. В голове у него был туман. Пар, наполнявший комнату, смешался с опьяняющим запахом розмарина и лимона. Она была так близко от него, что он мог различить черные зрачки ее темных глаз и видеть, как они расширились от желания и как по краям ее соблазнительного рта проступили капельки пота. Губы у нее медленно раскрылись. – Нам не следует быть здесь вместе, – проговорил он.

– Но я хочу вас. – Она выдохнула эти слова, и они ласковым дуновением коснулись его кожи, жаждущей ее прикосновения.

– О, Мег. – Он погрузил кончики пальцев ей в волосы у виска и снял накидку – волосы, прямые и блестящие, как шелк, рассыпались у нее по плечам и по спине, несколько прядей опустились в воду, щекоча ему грудь. Более светлые пряди среди каштановых волос сверкали, словно только что отлитое золото, в свете падавшего на них солнца. – Я поклялся больше не делать этого, – пробормотал он, ласково водя большим пальцем по ее нежной коже.

– Ну, пожалуйста… – С тихим стоном она закрыла глаза, а у него сердце билось все сильнее и сильнее.

– Я не должен так желать вас.

– Но это неизбежно. – Ее рука обвилась вокруг его затылка, а мягкие пальцы зарылись в волосы. – Поцелуйте меня еще. – Она одновременно и молила и требовала. – Нам обоим этого хочется.

– Помоги мне Господь, но я жажду вкусить вас, как умирающий жаждет воздуха. – Росс чуть ли не зарычал, пытаясь противостоять жаркому огню желания, бушующему у него внутри.

Она наклонилась ближе, слегка коснувшись его губами.

– Как хорошо. Мне так хорошо никогда не было, – прошептала Меган. Ее губы почти касались его губ, а соблазнительный запах дразнил.

Ему тоже никогда не было настолько хорошо, и именно это и пугало. Едва попробовав запретного плода, он страстно желал вкусить его целиком.

– Я не могу… мы не можем, – начал было он тихим голосом, хриплым от вожделения и от боязни признаться в нем.

– Какой вред от еще одного поцелуя? – Она перешла от слов к делу, не дав ему ответить. Удивительно теплый, мягкий рот прижался к его губам в детском поцелуе, который тем не менее разжег его страсть. Росс сдался – сопротивляться было выше его сил. Он обхватил ее одной рукой за шею и скрепил объятие поцелуем. Под напором его языка ее губы с нежным стоном раскрылись, возбудив его больше, чем умелые уловки распутной женщины. Она охотно отвечала на его действия, но он знал, что она невинна. И это дарило ему невыразимую сладость.

– Я хочу тебя. Как я хочу тебя, – повторял Росс, осыпая поцелуями наклоненное к нему лицо. Она тоже что-то лепетала, то ли выражая согласие, то ли отказывая, но ему было уже все равно – он решился овладеть женщиной, которой был одержим с первой встречи. – Вот так, раскрой рот, – прохрипел он, языком вкушая его сладость. Более интимные ласки были впереди.

Скорее бы. Он больше не может ждать. Росс сделался глух и слеп ко всему, кроме первобытного импульса овладеть женщиной, которая зажглась от желания в его объятиях. Он хотел приподнять ее, но рука у него соскользнула, и он ударился левым плечом о край бадьи. Он выругался сквозь зубы.

Она тут же выскользнула из его рук и подскочила к левой стороне ванны.

– Я просто дура. За поцелуями совсем забыла, зачем я здесь.

– Чтобы соблазнить меня, – прошептал он, пытаясь отстраниться, но это ему не удалось, так как хватка у нее была на удивление сильной, хотя и мягкой.

– Ммм… Это было приятно, но я должна посмотреть, что с вашей раной. Ну-ка, не дергайтесь, – приказала она и, прежде чем он успел отпрянуть, вытащила из-за пояса кинжал и ловко разрезала мокрую повязку, затем отбросила кинжал и отогнула края холщовой материи. – Как я и подозревала – загноилось. Если тут же не принять меры, вы лишитесь руки.

Несмотря на горячую воду, Росс похолодел.

– Не может этого быть.

– Разрешите помочь вам. Я сумею спасти вашу руку, – настаивала Меган.

– Выходит, у меня нет выбора.

– Разве я хоть раз причинила вам вред?

Росс выгнул бровь.

– А блохи?

– Они вам не навредили. Я просто люблю подразнить.

И делала это не один раз, подумал он. Тело его все еще гудело от неудовлетворенного желания, а рот так и тянулся к ее губам. Черт возьми! Она одержала верх – он не может противостоять ей.

– Не будьте таким упрямым невеждой. Сами ведь потом пожалеете, что не разрешили мне помочь вам.

– Как вы сказали – невежда? Ну ладно, делайте что хотите. – Он внимательно наблюдал, как она побежала за своей корзинкой. Ее хромота была более заметной, чем раньше. – Нога все еще болит?

Она тут же остановилась и медленно повернулась к нему.

– Да, – ответила она, опустив глаза.

– Мне очень жаль, что вы ушиблись, помогая мне прошлой ночью.

– Ничего. – Она водила носком кожаной домашней туфли по рисунку на ковре.

Моя Меган вдруг смутилась? Но она вовсе не его Меган! Хотя скоро будет. Мысль показалась совсем не такой уж противной.

– Кто-нибудь смотрел вашу ногу? – недовольным тоном спросил он.

– А вы обо мне беспокоитесь. – Ее улыбка могла соперничать с солнцем, светившим в окно.

От нескрываемого обожания, которое Меган выказывала ему, Россу делалось неловко. Обманщик – вот он кто. Хуже всякой лжи дать ей понять, что она ему небезразлична, когда между ними не может быть ничего иного, кроме вражды. Даже не будь она из клана Сатерлендов, он не смог бы довериться женщине, из-за которой так быстро потерял самообладание. Но ведь как хороша! Росс тряхнул головой, отметая эту мучительную и запретную мысль.

– Вы, кажется, хотели перевязать мне плечо.

– Да, конечно. – Она подхватила корзинку и подошла к нему. Хромота была почти незаметна, а глаза горели от рвения.

Росс призвал все свое мужество, чтобы не только вытерпеть перевязку, но и противостоять растущему влечению к Меган. Это всего лишь похоть, напомнил он себе. И раньше ты с этим справлялся. Но ведь Меган не похожа ни на одну из женщин, которых он встречал раньше. Она была опасна.

– Не глядите так уныло, – весело пожурила его она. – От моих рук пока еще никто не умер.

– Я ничего не боюсь, – сердито ответил он. Она засмеялась. Еще смеется!

– Обещаю не дразнить вас, а вы пообещайте не рычать на меня.

К своему удивлению, Росс согласно кивнул головой. Этот ее смех и проклятые улыбки, которыми она отвечала на его постоянную враждебность, озадачивали его. После года, проведенного в уединении и печали, ее жизнерадостность опьяняла, подобно глотку вина.