Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя - Василий Головачев

Антон хотел заявить, что он не верит в присутствие Лика Беса в Чухломе, но посмотрел на задумчиво-отрешенное лицо Пашина и спросил с любопытством:

– Ну и как, помирились?

Илья посмотрел на него длинно, как бы издалека, потом глаза его прояснились, в них мелькнула ироническая искорка.

– То же самое я хотел спросить у тебя.

– Я мог бы ответить.

– Но я не спросил.

– А я спросил.

Илья улыбнулся, походил по небольшой гостиной ломовской квартирки, сел на диван.

– Нам с тобой повезло, что у нас такие жены. А ведь они могли бы и не принять нас.

Антон выпятил нижнюю губу, подумал, покачал головой.

– Не могли.

– Почему?

– Потому что они дарованы нам небом, а небо редко ошибается, соединяя лишь тех, кто этого достоин.

– Ты считаешь себя достойным Валерии?

Антон снова задумался, не обижаясь на вопрос.

– Да, я был неправ, когда заварил всю эту кашу, не отрицаю, однако всегда любил Лерку… и девочек… но так получилось…

– Не оправдывайся, я в таком же положении. Теперь будем наверстывать упущенное. Закроем Мороку дорогу в наш мир и заживем как люди.

Лицо Антона разгладилось, стало мечтательным. Потом он заметил веселый взгляд друга и сделал строгое лицо.

– Я есть хочу. Хозяева разрешили пользоваться холодильником, давай воспользуемся. Мой бывший напарник по рынку говорил: мужчина должен есть чаще, но больше, а работать реже, но меньше.

– Хороший девиз, – рассмеялся Илья. – Но я предлагаю прогуляться по Чухломе и поужинать в местном кафе. Я здесь ни разу не был.

– Я тоже. Принимается. Пойдем погуляем, а то на одном месте сидеть тошно.

Они закрыли дом и двинулись по улице к центру города, разглядывая местные достопримечательности: церкви, старинные дома, деревянные и кирпичные, пожарную каланчу и торговые ряды.

Поужинали в кафе «Галич», выбрав плов из баклажанов и стейк из лосося.

– Люблю баклажаны в любом виде, – заметил Антон. – Что в жареном, что в пареном. Говорят, они очень полезны.

– Еще бы, – кивнул Илья, – в этих ягодах столько витаминов и минеральных веществ, что можно считать их лекарством.

– Разве баклажан – ягода?

– Ты не знал? Да, это вовсе не овощи, а ягоды. В них нет холестерина, зато есть никотин, так что, съев один баклажан, ты выкуриваешь сигарету.

– Шутишь?

– Отнюдь. Хотя этот никотин в отличие от никотина сигарет не наносит вреда легким. Их сначала полюбили кавказцы – грузины, армяне, азербайджанцы, молдаване тоже, ну и турки, а в Европе – испанцы и итальянцы. Ты пробовал аджап-сандал?

– Слышал что-то такое.

– До сих пор спорят, кто придумал этот баклажановый бестселлер, армяне или грузины. Я ел не один раз – пальчики оближешь!

– Не знал, что ты такой гурман.

– Так получилось. Последний год я жил в Подмосковье и полюбил овощную кухню, сам научился прилично готовить. О пользе и вкусовых качествах баклажанов я могу даже лекции читать. Европейцы, кстати, вообще использовали отвары из баклажанов в качестве приворотного зелья. А ведь они узнали о баклажанах позже всех, в восьмом столетии, от арабов. В Китае едят эту ягоду уже две с половиной тысячи лет, а в Индии еще больше. Вернемся, я приготовлю тебе баклажаны с пармезаном.

– Буду ждать. – Антон склонился над столом, проговорил быстро: – Обрати внимание на толстяка у входа…

– Уже обратил, – безмятежно сказал Илья. – Это либо обещанный проводник, либо…

– Филер. Проверим?

– Позже, посмотрим, как он будет себя вести.

Ужин прошел в теплой и дружественной обстановке, если не считать того, что оба опять «работали», хотя со стороны, наверное, представляли собой занятых неспешной беседой приятелей. Выпили по чашке чая. Вышли из кафе.

Толстяк, все это время читавший газету и подносивший к губам давно опустевшую чашку с кофе, двинулся за ними. А когда Илья решил это дело прекратить, захватить наблюдателя и выяснить, кому он служит, произошло интересное событие.

К толстяку, одетому в шорты и цветастую рубашку навыпуск, топающему сзади с постной физиономией осоловевшего от жары человека, вдруг подошли с двух сторон двое парней, постарше и помоложе, и толстяк споткнулся, изменился в лице, покрылся потом, ноги у него подогнулись, но упасть ему не дали, бережно опустили на тротуар, прислонили к афишной тумбе.

Один из парней непримечательной наружности оставил толстяка, догнал приостановившихся разведчиков.

– На берегу озера, за пристанью, найдете лодку под номером 25.

Сказав это, он присоединился к напарнику, и они неспешно зашагали прочь от тумбы с толстяком, закатившим глаза. Никто из прохожих, случившихся в этот момент на улице, не обратил на инцидент особого внимания.

– Спасибо, – сказал запоздало ему вслед Антон.

– Вот и наводчики, – проговорил флегматично Илья. – Профессионально работают. Так что все под контролем.

– А толстяк тогда кто?

– Здесь наверняка обосновалось подразделение секты Морока, имеющее свои контролирующие органы. Все приезжие попадают под негласный надзор. Надеюсь, этот боров не успел сообщить хозяину, что засек двух подозрительных мужиков.

– Я тоже надеюсь. Пошли искать лодку?

– Самое время.

Однако они сначала вернулись к Ломовым, переоделись в пятнистые спецкостюмы, в которых ходила чуть ли не половина рыбаков и охотников, и направились к пристани, располагавшейся на юго-западном берегу Чухломского озера.

Солнце скрылось за пеленой выходящих из-за горизонта облаков, землей завладели густеющие сумерки. Природа притихла в ожидании грозы.

Постояв на пристани, довольно оживленной в этот вечерний час, разведчики сделали вид, что собираются рыбачить, сторожко наблюдая за владельцами лодок и катерков, возвращающихся с озера. Лодку с номером 25 на борту они обнаружили по соседству с тремя водными мотоциклами, на которых расположилась компания молодых людей.

Молодых людей было пятеро – две девушки и три здоровых парня в шортах ядовито-красного цвета. Они веселились, перебрасываясь матерными шуточками, и не прочь были поиграть в любовные игры прямо на берегу. Появление Пашина и Громова явно расстроило их планы.

– Эй, мужики, – окликнул их самый мускулистый из парней, – не пошли бы вы по домам? Поздно уже, дети по лавкам плачут, жены рыдают, а вы на рыбалку собрались на ночь глядя.