История России ХХ - начала XXI века - Леонид Милов

Начало рыночных реформ в России открыло значительные перспективы для сотрудничества в торгово-экономической области. Был снят ряд ограничений периода «холодной войны», создавалась договорно-правовая база экономического взаимодействия. Рабочим механизмом решения проблем в этой сфере стала созданная в 1993 г. межправительственная российско-американская Комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству (известная по именам ее сопредседателей как «Комиссия Гор — Черномырдин»). Всего в 1990-е гг. было подписано более 200 двусторонних документов, включая крупные межправительственные и межведомственные соглашения в самых различных областях.

Развернулось российско-американское сотрудничество в урегулировании острых региональных проблем. Это касалось преодоления последствий кризиса в Персидском заливе, ситуации в Анголе, Никарагуа. Россия и США кооперировали свои усилия в качестве сопредседателей мирной конференции по Ближнему Востоку. Обсуждался вопрос об ограничении поставок оружия в страны «третьего мира», велся интенсивный поиск нормализации обстановки в Афганистане, бывшей Югославии, Камбодже, Сальвадоре, на Кипре.

В середине 1990-х гг. происходит определенная эволюция российско-американских отношений. Избавление от угрозы коммунистической реставрации в России в результате президентских выборов 1996 г. привело к ужесточению диалога американской администрации с Москвой по спорным вопросам. США стремились реализовать свои планы перестройки международных отношений в духе моноцентризма и американского лидерства. Интенсификация российско-американских контактов в первой половине 1990-х гг. не привела к снятию существовавших в их отношениях противоречий, многие из которых были весьма значительны.

США все больше отходили от поддержки традиционных принципов международного права, базирующихся на уважении суверенитета и невмешательстве в чужие дела, в сторону так называемого гуманитарного вмешательства под предлогом защиты прав человека и этнических меньшинств. Отстаиваемая Вашингтоном правомерность «гуманитарной интервенции» получила название «доктрины Клинтона» и была апробирована в ходе вооруженной операции на территории бывшей Югославии. Натовские бомбардировки Белграда привели к значительному охлаждению отношений России с США и их союзниками.

Россия выступала против построения формирующейся системы международной безопасности на основе НАТО, принижения в международных делах роли ООН, ОБСЕ. Американская сторона и ее партнеры по блоку оставили без внимания возражения России по поводу намеченного расширения альянса за счет включения в него бывших стран — участниц Варшавского договора и некоторых республик распавшегося СССР. США отказывались признать территорию бывшего Советского Союза зоной приоритетных интересов России, интеграционные импульсы в рамках СНГ трактовали как стремление возродить «советскую империю». На противодействие этому была направлена американская доктрина поддержания «геополитического плюрализма» на постсоветском пространстве. Все более острые разногласия заявляли о себе в связи с Договором по ПРО (1972) и попыткам США отказаться от содержащемся в нем ограничений. Несмотря на положительную динамику экономического сотрудничества, в США в отношении российских товаров не были отменены дискриминационные ограничения, сохранялись антидемпинговые пошлины и квоты, существовали препятствия для ввоза в Россию высокотехнологичной продукции. Более агрессивной стала политика Вашингтона по вытеснению России с высокотехнологичных товарных рынков. В целом же в 1990-е гг. в российско-американских отношениях сложился достаточно отлаженный механизм взаимодействия и преодоления разногласий.

Россия и Европа. Европейское направление российской внешней политики в 1990-е гг. являлось одним из приоритетных. С одной стороны, в Европе были особенно зримы результаты преодоления «холодной войны», что открывало для России благоприятные перспективы активного участия в жизни континента. С другой — происходившие в Европе глубокие перемены были способны серьезно осложнить ее объективно неизбежное взаимодействие с нашей страной. Среди них — объединение Германии, активизация интеграционных процессов в западной части континента, внешнеполитическая переориентация бывших советских союзников, конфликты на территории бывшей Югославии. Начало новой европейской политики России также было осложнено сужением пространственного ареала государства, значительным сокращением его экономического и особенно военного потенциалов. Все это содержало серьезную опасность оттеснения нашей страны на периферию международно-политического развития.

Для России наиболее острой проблемой формирования европейской безопасности был вопрос о роли НАТО в новых условиях. Первоначально были распространены представления о том, что НАТО ожидает такая же судьба, как и Организацию Варшавского договора, поскольку исчез главный объект противостояния альянса. Рассчитывали также и на то, что постепенно НАТО будет трансформироваться из преимущественно военной в преимущественно политическую структуру обеспечения безопасности. В декабре 1991 г. Ельцин заявил о готовности России присоединиться к НАТО. Однако развитие событий пошло по третьему сценарию. Произошла переориентация НАТО на новые военно-стратегические цели, был взят курс на расширение круга его участников, появились притязания на исключительное право принимать решения по самым острым вопросам обеспечения европейской безопасности, в том числе и в обход ООН. Россия стремилась противодействовать этим тенденциям, но не сразу.

Во второй половине 1993 г. в связи с обсуждением вопроса о расширении альянса путем включения в него новых членов из числа стран Центральной и Восточной Европы в России началась антинатовская кампания, впервые объединившая самые различные политические силы. Лидеры западных стран были проинформированы о решительном возражении России против включения государств Центральной и Восточной Европы в НАТО. Кампания усилила настроения в пользу присоединения к альянсу у бывших советских союзников, однако оказала определенное влияние и на западные страны. При обсуждении вопроса о расширении стали подчеркивать, что оно не должно привести к возникновению новых разграничительных линий в Европе или оттеснению России. В связи с этим предполагалось параллельное решение двух задач: включение в НАТО новых членов и развитие отношений с Россией.

Для сотрудничества с не участвующими в альянсе странами НАТО в январе 1994 г. была принята программа «Партнерство во имя мира». Москва сдержанно отнеслась к этому проекту, присоединилась к нему лишь в мае 1995 г., но участвовала формально. Российское руководство стремилось обеспечить своей стране особый, более привилегированный статус, но добиться этого не удалось. Ситуация серьезно осложнилась после декабря 1996 г., когда сессия НАТО санкционировала начало процесса расширения альянса. Россия была поставлена перед дилеммой: либо дальнейшее активное противостояние альянсу (со всеми вытекающими из него политическими и военными последствиями), либо, согласившись с решением альянса, попытаться обеспечить прорыв в двусторонних отношениях Россия — НАТО.

Под влиянием российского МИДа и возглавлявшего его Е. М. Примакова выбор был сделан в пользу второго, более прагматичного варианта. В результате в мае 1997 г. стороны подписали Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности. В документе определялись «цели и механизм консультаций и сотрудничества, совместного принятия решений и совместных действий, которые составят ядро взаимоотношений между Россией и НАТО». Был создан Совместный постоянный совет Россия- НАТО. Таким образом закладывались политико-правовые основы для превращения отношений Россия — НАТО в один из центральных элементов европейской безопасности.

Однако дальнейшие события показали, что стороны по-разному трактовали смысл достигнутых договоренностей. Если Россия склонялась к тому, чтобы созданный механизм принимал совместные решения по вопросам безопасности в Европе, то в НАТО его рассматривали лишь как форум для совместного обсуждения проблем, рекомендации которого не носили обязательного характера для руководства альянса. Эти различия в позициях ярко проявились в связи с событиями вокруг Косово в 1999 г.

Для России особенно болезненным было то, что был совершен не просто акт агрессии против ее исторического союзника, а это было сделано вопреки ее активным возражениям. Бомбардировки Югославии показали неготовность лидеров ведущих западных стран превратить отношения Россия — НАТО в значимый компонент европейской безопасности. Более того, альянс претендовал на право применения силы за пределами стран-участниц без санкции Совета Безопасности ООН. В новой «Стратегической концепции НАТО», одобренной на юбилейном саммите альянса в апреле 1999 г., в число задач организации впервые включалось «проведение операций по реагированию на кризисные ситуации», не связанные с коллективной обороной от внешней агрессии.