Десятая жертва (сборник) - Роберт Шекли

– Попробуй узнать у его старухи, – сказал Томас.

– А кто она? – спросил Хоб.

– Аннабель. Не француженка, а другая Аннабель, из Лондона. Ты ведь ее знаешь, верно, Хоб?

– Да, конечно. Но я не знал, что она жила со Стенли. Как она?

– Говорят, все еще на высоте, – сказал Томас. – Хорошенькая, как картинка, и хитрая, как лиса.

– А где она теперь живет?

– Провалиться мне, если я знаю. Не в Санта-Эюлалиа, это точно. Большая Берта должна знать. Ты знаешь, где живет Большая Берта?

– Наверно, в Далт-Вилле, если не переехала, – сказал Хоб. – Слушай, Томас, сюда чуть попозже собирался завернуть Гарри, выпить пивка. Скажи ему, что наш сегодняшний обед отменяется. Постараюсь поймать его попозже у Сэнди.

И Хоб отправился на своей взятой напрокат машине в Ибице. Машину он оставил на окраине, на стоянке рядом с автомагазином, дальше пошел пешком к стоянке такси на Аламеде. Ехать туда на машине не имело смысла – в Далт-Вилле все равно нет стоянок. Большое черно-белое такси-»Мерседес» провезло его по Ла-Калле-де-лас-Фармасиас, свернуло направо, и они очутились у римской стены Далт-Виллы. Это была самая высокая и самая старая часть города. Они проехали по узким, крутым улочкам без тротуаров, мимо музея, потом еще раз свернули – и здесь такси остановилось. Хоб заплатил, выбрался наружу и пошел дальше по переулкам, таким узким, что там с трудом можно было разойтись даже двум пешеходам.

Большая Берта жила в безымянном переулке в Далт-Вилле, в двух шагах от самой высокой точки Старого Города. На Ибице полно иностранцев, гордящихся своим местожительством и убежденных, что именно они живут в самом престижном районе. Чем меньше остров, тем разборчивей на этот счет живущие тут иностранцы. На Ибице каждая часть острова имела своих приверженцев, кроме разве что свалки и прилегающих к ней районов – шумного и вонючего места, более всего напоминающего дантов ад.

В Далт-Вилле было полно шикарных старых квартир в элегантных старых домах. Между домами росли деревья, и воздух там был чистый. Единственная проблема заключалась в том, как туда добираться. Подъем крутой, автобусы не ходят, а в самый центр и такси не проедет. Но Берта решила для себя эту проблему – она попросту почти не выходила из дому, разве что затем, чтобы сходить в соседний ресторан или на выставку в галерею Симса, расположенную на той же улице. Или если Берту приглашали на какой-нибудь прием. Для нее выбраться из дома было немалой проблемой. Большая Берта весила немногим меньше трехсот фунтов. Это была веселая, жизнерадостная американка. Говорили, что она в родстве с Дюпонами из Делавера. Она жила на Ибице с незапамятных времен – и при республике, и при Франко, и потом, когда Франко свергли и снова установили республику. Она знавала Элиота Поля, была общительна, любила людей, обожала музыку. И деньги у нее водились. Доходы Дюпонов – или, вероятнее, какого-нибудь другого, менее известного, но не менее процветающего семейства – позволяли ей жить со вкусом и принимать гостей с шиком. Большая Берта чуть ли не каждый месяц устраивала приемы, водила дружбу с артистами, музыкантами и художниками всех стилей и направлений, как талантливыми, так и бесталанными, кое-кому из них давала взаймы, другим разрешала пользоваться своей маленькой виллой в приходе Сан-Хуан. Говорили, что она лично знакома со всеми жителями острова. Ну, это, конечно, маловероятно. За туристский сезон через аэропорт Сон-Сан-Хуан проходило не меньше миллиона народу. Но она действительно была знакома с кучей народа, а про тех, кого не знала лично, могла при необходимости все разузнать.

Она встретила Хоба в своем цветущем палисаднике и провела к себе в квартиру. Квартира была большая и просторная, заставленная диванчиками, кушеточками, креслами с плетеными спинками, местными сундуками, столиками – и двумя разбитыми и склеенными римскими амфорами с остроконечным дном, на железных подставках. Берта вывела Хоба на обдуваемую ветерком террасу. Пол из темно-красной терракотовой плитки был залит золотым солнечным светом. Внизу простирался весь Ибица-Сити, уступами белых квадратов и прямоугольников спускавшийся к гавани с несколькими туристскими лайнерами у причала и бесчисленными кафе.

– Ну так, – спросила Берта, поболтав минут пять о том о сем, – что же привело тебя в мое орлиное гнездо?

– Я ищу Аннабель, – сказал Хоб. – И надеялся, что вы мне подскажете, где ее искать.

– Могу разузнать, – сказала Берта. – Дай мне пару дней, я кое-кого порасспрашу. А что у тебя еще новенького? Ты здесь по делу или просто небо коптишь, как все мы?

– Я расследую убийство Стенли Бауэра. Вы про него слышали?

Берта кивнула.

– Лоран звонил из Парижа. Прочитал об этом в «Геральд Трибюн». Он был в полной прострации.

– Я слышал, Аннабель много встречалась со Стенли?

– Да, они часто бывали вместе на вечеринках. Но Стенли не интересовался девушками, ты ведь знаешь.

– Слышал. Однако они были друзьями.

– Ну, это ведь не преступление, верно?

Хоб решил испробовать другую тактику.

– Берта, хотите работать на меня?

– Я? Частным детективом?!

– Нет, помощником частного детектива.

Большая Берта улыбнулась, покачала головой, но не сказала «нет». Она встала, подошла к буфету и сделала два джина с содовой. Хоб знал, что в деньгах она не нуждается. Дела Берты шли превосходно. У нее даже были кое-какие вложения, она владела какой-то собственностью… Но Берта была из тех, про кого говорят «каждой бочке затычка» – лезла во все дырки, любила все про всех разузнавать, любила посплетничать. А это даст ей повод сплетничать на законных основаниях…

Она вернулась с двумя бокалами, протянула один Хобу.

– Что мне надо будет делать?

– Да все то же, что и теперь. Встречаться с людьми. Давать приемы. Ходить на открытия выставок. Обедать в хороших ресторанах. Конечно, оплачивать все это я не смогу. Но ведь вы и так это делаете. А потом рассказывать мне то, что узнаете.

– Да, конечно. Это не проблема.

Хоб давно знал, что люди, даже самые болтливые, охотнее говорят тогда, когда им за это платят, даже если плата чисто символическая. Оплачиваемая болтовня становится уже не болтовней, а работой, то есть делом приличным, уважаемым и полезным. А даже самые бесшабашные и независимые не имеют ничего против приличий, если эти приличия оплачены.

– Звучит забавно!

Вот и Большой Берте понравилась идея сделаться полезным членом общества – если, конечно, это будет интересно, и к тому же не за бесплатно. Но много платить не придется. Что очень кстати: у Хоба много и не было. Все знали, что его агентство – скорее радужная мечта, чем солидное действующее предприятие. А что может быть привлекательнее радужной мечты, даже если ты не какой-нибудь декадент? Тем более что труда особого это не потребует, а все-таки оплачиваться будет.