Деньги, банковский кредит и экономичские циклы - Хесус Уэрта де Сото

412

В 1928 г. Мизес заявил:

«Время от времени даже на свободном рынке имеются незанятые работники, непроданные потребительские блага и множество неиспользуемых факторов производства, которых бы не было при „статическом равновесии“. С оживлением предпринимательства и производственной деятельности эти резервы сразу же будут востребованы. Однако как только они будут исчерпаны, рост предложения фидуциарных средств обращения непременно приведет к особого рода потрясениям».

(Mises, On the Manipulation of Money and Credit, p. 125).

Это английский перевод отрывка, находящегося на с. 49 книги Мизеса Geldwertstabilisierung und Konjunkturpolitik, впервые опубликованной в Иене в 1928 г. Хайек в книге Profits, Interest and Investment на с. 3–73 представляет свою теорию экономических циклов, начав с существования неиспользуемых ресурсов. Здесь он выразительно напоминает нам о том, что в то время, когда в 1928 г. Мизес начал разрабатывать свою теорию экономических циклов, он предполагал, что некоторые трудовые и другие ресурсы будут не задействованы (см. прим. 1 на с. 42 книги Хайека).

413

«Таким образом, становится очевидно, насколько бессмысленно оправдывать новую кредитную экспансию, ссылаясь на незагруженные мощности, непроданные или, как неверно говорят, непродаваемые запасы и безработных. Начало новой кредитной экспансии натыкается на остатки предыдущих ошибочных инвестиций и неправильной политики занятости, еще не сгладившиеся в ходе корректирующего процесса, и на первый взгляд исправляет соответствующие ошибки. Однако на самом деле она просто прерывает процесс корректировки и возвращение к нормальным условиям. Существование незагруженных мощностей и безработицы не является веским аргументом против правильности теории фидуциарного кредита» (Мизес. Человеческая деятельность. С. 541). Хайек приходит к сходному выводу, хотя его рассуждение немного отличается:

«Если создание искусственного спроса нарушает это соотношение, установившееся посредством добровольных решений индивидов, это должно означать, что часть доступных ресурсов опять будет направлена в неверном направлении, а глубокая и длительная корректировка вновь окажется отложенной. И даже если с помощью этого метода неиспользуемые ресурсы будут задействованы быстрее, это будет означать лишь то, что посеяны семена новых потрясений и нового кризиса. Единственный способ, позволяющий задействовать все доступные ресурсы на постоянной основе, состоит, таким образом, не в применении искусственных стимуляторов — будь то во время кризиса или после, а в том, чтобы дать время для окончательного выздоровления, когда в ходе длительного процесса структура производства адаптируется к средствам, пригодным для целей инвестирования в капитал».

(Хайек Ф. Цены и производство. С. 116). Марк Скоузен тоже делает несколько проницательных наблюдений по этому предмету в своей книге The Structure of Production, p. 289–290.

См.: Мизес. Человеческая деятельность. С. 392 сл., глава XVII, раздел «Изменения в покупательной способности под действием денежных факторов и условий на товарных рынках».

414

Выражение весьма яркое, но теоретически нестрогое, так как деньги никогда не находятся «в обращении», а всегда формируют часть чьей-то остатков наличности.

415

См.: Мизес. Человеческая деятельность. С. 392 сл., глава XVII, раздел «Изменения в покупательной способности под действием денежных факторов и условий на товарных рынках».

416

Мы попытаемся вкратце заполнить значительный теоретический пробел в теории дефляции. В 1933 г. Людвиг фон Мизес указал на этот пробел, заявив:

«К несчастью, экономическая теория наиболее слаба именно там, где наиболее нуждается в помощи, а именно в анализе последствий снижения цен… И все же сегодня более чем когда-либо прежде негибкость ставок заработной платы и стоимости множества факторов производства препятствует непредубежденному рассмотрению этой проблемы. Поэтому сейчас было бы крайне своевременным тщательно исследовать последствия уменьшения денежных цен и проанализировать широко разделяемую идею о том, что снижение цен несовместимо с увеличением производства товаров и услуг и повышением общего благосостояния. Исследование должно включать обсуждение того, верно ли, что лишь инфляционистские меры создают условия для поступательного накопления капитала и производственных мощностей. До тех пор, пока твердая вера в эту наивную инфляционистскую теорию сохраняется, предложения использовать кредитную экспансию, чтобы вызвать экономический бум, будут продолжать пользоваться успехом».

(Ludwig von Mises, «Die Stellung und der nflchste Zukunft der Konjunkturforschung,» in Festschriftin honor of Arthur Spiethoff (Munich: Duncker and Humblot, 1933), pp. 175–180, переведена на английский язык под названием «The Current Status of Business Cycle Research and its Prospecte for the Immediate Future,» in On the Manipulation of Money and Credit, pp. 207–213 (цитируемый фрагмент находится на с. 212–213).

417

К примеру, 13 мая 1925 г. Уинстон Черчилль, бывший в то время канцлером казначейства Великобритании, решил восстановить довоенный золотой паритет фунта стерлингов, т. е. паритет, который существовал с 1717 г., когда сэр Исаак Ньютон зафиксировал его на уровне 1 фунт = 4,86 золотых доллара.

418

Наиболее типичные примеры преднамеренной дефляции, вызванной правительством, можно найти в истории Великобритании: впервые эта мера была принята после наполеоновских войн, а затем, как упомянуто выше, под эгидой Уинстона Черчилля в 1925 г., когда, несмотря на огромную инфляцию фунта стерлингов входе Первой мировой войны, он решил восстановить довоенный паритет валюты с золотом. Черчилль вопиющим образом проигнорировал совет, который в весьма сходной ситуации дал Рикардо за сто лет до этого, сразу после наполеоновских войн:

«Я бы никогда не посоветовал правительству восстанавливать валюту, которая подверглась тридцатипроцентному обесценению по сравнению с номиналом».

(Письмо Давида Рикардо Джону Уитли, датированное 17 сентября 1821 года, The Works of David Ricardo, Piero Sraffa, ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 1952), vol. 9, p. 73).

Людвиг фон Мизес в связи с этими двумя историческими событиями утверждает:

«Самые знаменитые примеры — это возвращение Великобритании после инфляции военного времени во время наполеоновских войн и Первой мировой войны к довоенному золотому паритету фунта стерлингов. В каждом случае парламент и правительство приняли политику дефляции, не взвесив все за и против двух способов возвращения к золотому стандарту. В 20-х годах XIX в. это можно было оправдать тем, что к тому времени денежная теория еще не прояснила все сопутствующие проблемы. 100 лет спустя это стало просто демонстрацией непростительного невежества и в экономической науке, и в денежной истории».