Обратный отсчет: Синтез - Токацин

специальных шахтах. Хочу найти одну из них, чем дальше от охраны, тем лучше. Поищи кого-нибудь, кто имел к ним отношение. Пусть покажет дорогу.

Кенен мигнул и наклонил голову, оценивающе глядя на ремонтника.

— Вот как… Знать не хочу, на кой чёрт эта шахта тебе сдалась, но… Не думаю, что такое место покажут бесплатно.

— Опять за своё, — покачал головой Линкен. — Вот макака…

— Эй! Я даже не намекал на свою долю! — возмущённо посмотрел на него Кенен. — Мы с Гедимином друзья. Но за других сарматов я не отвечаю. Хорошо, Джед, я буду искать. Мне с ним поговорить или ты сам?

— Вместе, — сказал Гедимин.

Хольгер задумчиво сощурился на закатный свет.

— Интересно, какую пользу можно извлечь из хвостохранилища? Урана там уже нет…

— Есть одна мысль, — отозвался Гедимин. — Небезопасно, но если получится… От помощи химика я не откажусь.

03 мая 52 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Густые кусты, уже покрывающиеся листьями и обсыпающие всё вокруг жёлтой пыльцой, подступали к самой воде; тут было неудобное место для купания — камни, покрытые илом, обрывались вертикально вниз на два метра, ещё шаг — и даже сарматы уходили под воду с головой. Было ещё слишком холодно, и охранники к воде не подходили, более удобное место с пологим спуском заняли выходцы со спутников Юпитера, — Гедимин видел за кустами их синевато-серые спины в тёмных волнах. Самцы плавали в подштанниках, самки, кроме выделительной системы, прикрыли ещё и грудь, и сармат досадливо щурился, глядя на белые полосы поперёк их спин. «Их кожа красиво смотрится в тёмно-синей воде. А эти тряпки — нет,» — думал он.

Он остановился, осторожно раздвинул кусты и подошёл к воде. Линкен протиснулся вслед за ним и встал рядом.

— Гедимин, проясни один вопрос, — сказал он, озадаченно хмыкнув. — Как ты собираешься выменять на горсть цацек анализатор косморазведки?

Ремонтник пожал плечами. Два кармана его комбинезона оттопыривались от насыпанных туда значков — самых простых, из галтованного щебня, обрезков толстой проволоки и сгоревших микросхем.

— Я не вникал, — отозвался он, разглядывая одну из цацек. — Но у Кенена есть какой-то план. Длинная сложная цепочка с участием подержанного глайдера и, кажется, ящика виски. Моё участие в ней ограничивается горстью значков.

Он снова посмотрел на купающихся самок. Они перевернулись на спину и теперь покачивались на воде, раскинув руки. Гедимин мечтательно сощурился — ему тоже нравилось так делать, но учёба и эксперименты оставляли мало времени на купание.

— Эй, — Линкен тронул его за плечо; обернувшись, Гедимин увидел, что его лицо странно искривилось. — Куда ты там смотришь?

— Кожа самок с Ганимеда красиво смотрится в тёмной воде, — сказал ремонтник. — Интересное сочетание цветов.

— И только? — недоверчиво хмыкнул Линкен, пристально глядя на сармата. — Твоя реакция этим ограничивается?

Гедимин пожал плечами.

— Наверное, антимутаген сработал.

— Это хорошо, — ухмыльнулся Линкен, крепко сжимая его плечо. — Я не хотел увидеть, как ты превращаешься в животное. Пусть макаки оставят свои порядки для себя. Эй! Кенен!

— Добрый вечер, — выдохнул Кенен Маккензи, раздвинув кусты. — Спускайся, Вацлав. Джед и Лиск уже заждались. Заставлять партнёров ждать — нехорошо для сделки, верно? Иди к нам.

Незнакомый сармат в униформе фрилосинтезирующего комбината спустился по берегу, придерживаясь одной рукой за куст, и остановился в полушаге от Гедимина. Взглянув на Линкена, он едва заметно вздрогнул и подозрительно сощурился.

— А… он тоже будет здесь?

Линкен криво усмехнулся.

— Ты хотел сказать — «псих с динамитом», а?

— Тише! — Кенен вскинул руки. — Мы не для этого собрались. Гедимин, это Вацлав Хойд, и он знает то, что тебе нужно.

Сармат с комбината смерил ремонтника подозрительным взглядом.

— Ага, — кивнул он. — Где мои диски и пилки?

— Один диск и одна пилка, — ровным голосом сказал Гедимин. — Так мы договорились. Дай ему карту, Кенен.

— Как я дорожу нашей дружбой, Джед… — покачал головой учётчик, доставая из кармана смарт и тыкая в кнопки. Голографический экран развернулся, показывая очертания северного берега Атабаски и лесного массива за ним.

Гедимин развернул два комка ветоши. В одном он спрятал небольшой абразивный диск, в другом — трёхгранное полотно для напильника. Вацлав провёл ногтем по краю и хмыкнул.

— Корунд, верно? Где взял?

— Сделал. Могу научить, — отозвался Гедимин.

— Эй, — Линкен ткнул Вацлава в плечо. — Рано тянешь руки. Где шахты?

— Сначала диск и пилки, — сармат подался в сторону, не спуская глаз со взрывника.

— Ладно тебе, Вацлав, — широко улыбнулся Кенен. — Джеду можно доверять. Он слегка не в себе, это верно, но честный — этого у него не отнимешь. Покажи, где шахты, которые ты видел.

— Ну ладно, — сармат протянул руку к смарту. — Вот этот квадрат, в семнадцати километрах от посёлка. Здесь холмы — песок над материковыми породами. Шахта уходит вглубь на двадцать пять метров. Тут крышка. На углу квадрата — ещё одна, точно такая же.

— Запомнил? — Гедимин посмотрел на Линкена. Тот кивнул, пристально глядя на карту.

— Пилка и диск! — Вацлав протянул руку.

— Держи, — ремонтник, завернув оба предмета в ветошь, отдал их сармату. — Я не шутил про корунд. Хочешь, я научу его делать?

Вацлав хмыкнул.

— Незачем. Это ты — атомщик. Тебя не берёт ни лучевая болезнь, ни эа-мутация, — что тебе какие-то три тысячи градусов! А мне ещё жить не надоело. Бывай.

Гедимин мигнул. Кенен, придерживая Вацлава за плечо, вслед за ним протиснулся сквозь кусты и пошёл по дороге к форту, что-то вполголоса объясняя сармату. Гедимин и Линкен переглянулись.

— Две шахты, и, кажется, неохраняемые, — сказал взрывник,