Электро/Наномант/Блогер - Константин Владимирович Ежов

создавался для весьма специфических полуискусственных интеллектов на платформе нанороботов двенадцати рас, но он вполне масштабировался и на «мягкую» часть надстройки «ядра» «узла» «сети Мисак». Правда выходила схема ещё сложнее. Но на безрыбье…

— Младшая, дело такое, «мозг» всё-таки неполноценен и не идеально копирует твой, а потому при его подключении он подменил не все прежние связи. Теоретически его можно отключить через редактор управляющих центров. Но ты сама представляешь сложность данной процедуры. В обозримые сроки, дня за два-три, можно только довольно грубо это сделать. Но сама понимаешь, ты в любом случае поменяешься, и возможно сильно и никаких гарантий, что не возникнет никаких психических отклонений, — просветил её насчёт возникших перспектив.

— А если максимально осторожно? — с надеждой спросила она.

— Года полтора, а возможно и все три потребуется. Это если только тобой заниматься, что по определению невозможно. Естественно, с отключением на обслуживание и с помещением в биореактор. Абсолютных гарантий от изменений и это не даст, — пояснил суть затруднений более щадящего подхода к исправлению того что она сама же и натворила.

— По-первому варианту есть большая вероятность, что больше не буду отличаться по поведению от вас эсперов, а по второму, что процедура затянется на десятилетия. Так?

Блин! Даже терминал и тот заостряет внимание, что у нас не все дома. Что за жизнь⁈ И ведь действительно не могу уловить собственную неадекватность. Вот хоть убей!

— Да, — коротко ответил ей, продолжая думать о своих поступках на взгляд окружающих.

— Что да⁈ — вырвала она меня из совсем ненужной мне сейчас меланхолии.

— Дюньё, ты о чём? — решил выяснить, чего она от меня добивается.

Откровенно говоря, потерял нить разговора.

— Первое или второе? — требовательно спросила она.

— М-м-м, — замычал, пытаясь сообразить, о чём вопрос.

Хорошо, что-таки вспомнил её рассуждения. Правда, чуть мозг не взорвался от перенапряжения.

— Понимаешь, мне сложно судить про соответствие отклонений, которые могут появиться у тебя в результате радикального и быстрого воздействия. Возможно, ничего и не будет. Человеческий мозг предмет тёмный и его способности к самовосстановлению могут удивить, кого хочешь. Если уж даже механические повреждения восстанавливаются…. К тому же, ничего не могу сказать про отклонения от нормы эсперов. Знаешь, изнутри у меня всё в порядке. Сама понимаешь…. А вот по второму варианту можешь зависнуть на несколько десятилетий. Риск есть в обоих случаях, и принимать решение тебе. Могу только пообещать, что сделаю всё от меня зависящее для положительного исхода дела. Можешь не сомневаться, более заинтересованного человека на свете просто нет, — подробно изложил свою позицию.

— Тогда первый вариант, — решительно заявила она совершенно без раздумий.

Даже возликовал внутренне немного. Не знаю, как бы без неё учувствовать в стычке, грозящей перерасти в полноценную войну из-за «Древа диаграмм».

— А теперь во всех подробностях про взлом кодов системы персонификации управляющих центров «Туманного флота» в нашем мире. Только не делай вид, что не понимаешь, что это речь про «выход» из их личных комнат, если быть точным, на палубы кораблей, — потребовал от неё прояснения ситуации с появлением в моей комнате Хюго и Конго.

Во всяком случае, я её всё ещё считаю своей!

— Должны же они были как-то рассказать о своей любви! — неожиданно заявила Дюньё.

— Что, что ты сказала⁈ — своим вопросов выразил своё искреннее изумление.

— Они собрались признаться…

— Стоп! Значит, не ослышался! — перебил «младшую».

— А что в этом такого? — тут же полюбопытствовала она.

— Ты хоть на минуточку задумывалась, кто такие Хюга и Конго? — с не меньшей заинтересованность спросил у Дюньё.

— Вообще-то речь шла не только про них, а обо всех. Просто они первыми решились, — огорошила она меня информацией.

— К-как все⁈ — выдал шокированно.

— Должны же они были объяснить себе, почему так рьяно и с удовольствие выполняют все твои приказы и даже просьбы, — дала она разумное объяснение их поведению.

М-да. Реальный косяк. Даже сказал бы, косячище! И ведь главное-то никого ведь и не обвинишь. Сам, как говорится, дурак! Думать надо было, когда с помощью Курису их переделывал. Капец, короче!

— Кстати, а ты-то, откуда об этом знаешь? — спросил её в лоб.

Мало ли. Вдруг по ушам ездит!

— Просмотрела запись их собрания. Здесь всё сохраняется.

— Дюньё, тебе не кажется неэтичным подглядывать за другими? — удивила она меня своими методами добычи информации.

— Так они про эту функцию знают, значит и не собирались скрывать. Кстати они из-за тебя и пришли к такому выводу, — заявила она.

— Это ещё почему⁈ И кстати, они в этом «мире» живут и им больше просто негде обсуждать волнующие проблемы. Не нужно превращать чью-то жизнь в шоу «за стеклом» без их согласия, — поинтересовался причиной её слов, заодно высказал свою позицию по её поведению.

— Вот если бы ты сам смотрел, то возможно вопросов насчёт своего поведения было бы меньше. Не думал, что это хороший такой взгляд со стороны. Я это к тому, что именно твоё предложение искупаться на этом пляже и заставило их задуматься над причинами такой своей послушности! — заявила «младшая» мне нагло.

Вот блин ни фига себе!

— Это что же это там такого было-то⁈ — искренне удивился её претензиям.

— Не знаю, как у вас в Русии, но японские девушки очень скромные и ни перед кем вот так с ходу не обнажаются. Они, между прочим, не из индустрии развлечений! И дело было не в порту и даже не в баре в квартале Раппонги, куда приходят искать развлечений с иностранцами! — возмутилась она той ситуацией, вовсе не наигранно.

— Стоп, стоп. Я от них обнажаться не требовал! — с совершенно честным лицом начал отрицать очевидное.

Хотя трудно отрицать скрытый подтекст моего предложения.

— А что же тогда там было⁈ — продолжила наезд Дюньё.

— Раз не было купальников, то просто поплавать в море голыми! — со всей возможной твёрдостью в голосе начал ездить ей по ушам.

— А что же это, по-твоему⁈ — продолжила она гнуть свою линию.

— Ну, вы же купаетесь в онсене обнажёнными со мной. Так почему здесь так нельзя было поступить? — поинтересовался, якобы совершенно невинно, наконец, подведя её к провокационной мысли.

Опа, как у неё глаза округлились. Явно не думала в таком