Творения. Том I - Ефрем Сирин

гнева, нелегко совладеть и со страстями. Монах гневающийся убивает душу свою и острыми стрелами язвит ближнего своего. Горе монаху, оправдывающему себя пред людьми, потому что мерзок таковой пред Богом. Ленивый монах придумает слова суетные, и беседа его будет обманчива. Опрометчивый монах впадает в искушение, а кроткий успокоит гнев. Монах, понадеявшийся на силу свою, падает, а понадеявшийся на благодать, устоит. Кто уничтожает ближнего как грешника, тот жалок, а кто предпочитает ближнего своего, тот возвысится.

Монах, упражняющийся в телесной борьбе, возбудит к себе омерзение и в глазах достойных унизится. Вооружи себя, монах, прежде искушения; это поможет тебе в искушении оказаться благоискусным. Не приобретай себе, монах, богатства и дородства; путь узкий и тесный требует отложить в сторону все, что не пользует на нем. Став учеником Павловым, говори с Павлом: вменяю вся уметы быти, да Христа приобрящу (Флп. 3, 8). Огонь палящий в монахе – сластолюбие, возжженное пьянством. Христос – приснотекущий источник; из Него почерпая, монах, угаси смрадный костер. Богатство, которое у нас в руках, и тучность тела, приобретенная частым упоением, не будут допущены во врата небесные. Посему, монах, полагайся не на богатство и тучность тела, но на нестяжательность и воздержание и не будешь стоять вне врат. Монах, понадеявшийся на превосходство рода и телесное благородство, будет унижен, смиренный же ради Христа возвысится.

Не произноси, монах, слова лукавого, иначе сделаешься виноградником, взращивающим терния. Самые приятные слова употребляй, монах, в разговоре с ближним, потому что мед не имеет в себе горечи. Защитник дел правды да не будет нерадивым, потому что пчела всегда в деле. Струи Иорданские очищают от грехов, их освятил Христос. Поток слезный у монаха приносит отпущение грехов; Христос сказал: блажени плачущии ныне: яко возсмеетеся (Лк. 6, 21). Легкомысленный монах волнуется бурею помыслов; владеющий же собою подкрепляет себя евангельскими глаголами. Без укоризны, сколько имеешь в себе сил, монах, избавляй ближнего от греха, потому что Бог не отвергает обращающихся. Не заключай в сердце своем, монах, злого и лукавого слова на брата своего, чтобы можно было тебе сказать: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим (Мф. 6, 12). Нерадивый монах подавлен будет помыслами, как пшеница тернием.

Венец похвалы для монаха – мир и святыня; кто приобрел их, тот узрит Господа. Целомудрие монаха вознесет главу его и среди многих прославит его. Мудрость монаха пусть состоит не в знании, какие должно нести труды, но славится постоянством и кротостью. Такой монах будет мудрым и окажется верным приставником во множестве братий, потому что тот действительно мудр, кто не словом только учит, но и делом вразумляет. Благоразумный монах, ратуя с полчищем бесов, не бывает уязвлен их стрелами. Монах, укрепляющий себя Крестом Христовым, сокрушит главу змию. Уста у монаха да будут отверсты для слова Божия, и сердце да поучается словесам Господним без рассеянности.

Драгоценное достояние монаху – девство, озаряемое светом милостыни. Сохранив его, монах, несомненно, взойдет в брачный чертог. Соблюдай заповеди Всевышнего, монах; старайся, подвижник, сохранить правило отцов; исполняя сие, будешь наследником Небесного Царства. Отважный монах впадает в искушение и в сеть диавольскую, а кроткого встретят мир и венец святыни. Монах роскошествующий впадает в обольщения и ночные мечтания; у постящегося монаха ложе нескверно и сон без мечтаний. Монаху, боящемуся Бога, не встретится ничто лукавое, потому что хранит такового Господь, и в день смерти будет у него примирительная жертва.

Покорность монаха познается не в великих подвигах, но в искушениях испытывается. Терпение монаха в скорбях, соблюдаемое верно, приобретает ему непостыдную надежду. Терпение у монаха должно быть до последнего дыхания его. Ибо претерпевый же до конца, той спасен будет (Мф. 10, 22). Песнословие у монаха да будет неумолкающим, потому что Серафимы славословят немолчно. В устах твоих, монах, да будет духовная песнь, облегчающая для тебя бремя постигающих искушений. Терпи, монах, потому что время терпения кратко, а веки наслаждения нескончаемы. Послушливый монах с благим дерзновением будет стоять при кресте, потому что на кресте Господь, послушливый до смерти, смерти же крестной.

Голос монаха да не возвышается пред братом в горести души его. Голос монаха в молитвенной кротости искренно да возносится к Богу из недвижных уст. Истинное светило на земле – монах, не поползнувшийся языком своим. Кто таков и не осквернял тела своего грехами, тот друг Христов. Если страх Божий объемлет монаха, то он как столп непреоборимый. Монах, который не приобрел страха Божия, удобно будет пленен противниками. Чистый свет на земле – монах, у которого нет ничего, потому что сребролюбие, будучи корнем всем злым (1 Тим. 6, 10), не приносит добрых плодов. Лучше монаху есть мясо и пить вино, чем в пересудах поедать плоти брата своего. Ешь, монах, хлеб свой с медом, воздерживаясь от горечи, и пей вино свое с млеком, младенчествуя духом, потому что в меду нет горечи и молоку незнаком порок.

Золото испытывается в огненной печи, и монах познается во множестве монашествующих. Руки монаха да будут преподобно простерты к Богу, потому что Моисей, руками предъизобразив крест, преоборол Амалика. Обильная благодать на монахе распятом и ежедневно умирающем; о нем радуются Ангелы, приемля его в Небесное Царство. Узда для страстей у монаха пост, а умерщвление страстей – молитва с милостыней. Губителен град виноградной лозе, когда пускает она плети; таковы руки монаха, не имеющие у себя хорошего занятия в монастыре, едва устроенном. Белее снега монах, который выше плотских похотей, потому что, вместо золота возжелав Христа, узрит, как Христос увенчает его в день благостыни.

Монах-шепотник разгонит множество монахов и рассеет друзей. Монах, поющий разумно, скрепит духовное дружество. Змий шепотничеством изгнал Еву из рая, и монах-шепотник ему же уподобится, потому что душу ближнего губит и свою не спасет. Кто разумно поет в сердце своем, тот услышан будет Богом. Душа у монаха нерассеянным оком да взирает к Богу, потому что душа у монаха,