Мир чеченцев. XIX век - Зарема Хасановна Ибрагимова

баранов, через год должен был отдать 10 баранов и 10 ягнят, через 2 года его долг составлял уже 20 баранов и 20 ягнят, через три года – 40 баранов и 40 ягнят и далее, по нарастающей. Х. Ошаев писал, например, что в горном селе Бавлой жил некий Мухуриев, который взял в долг немного табаку (на сумму 5 копеек) и в конечном итоге оказался вынужденным заплатить за него 15 баранов556.

Очень небольшое количество сельскохозяйственных общин получили ссуду из мелиоративного фонда Министерства земледелия и государственных имуществ, из-за длительной бюрократической волокиты и формальных условностей в процессе получения денег. Многие российские заводы, пользуясь своим монопольным положением, начали сбывать на окраины никуда не годные машины, навязывая их через своих агентов местному населению. Под приобретением сельскохозяйственных машин у этих заводов, банки (зачастую в сговоре с промышленниками) выдавали населению ссуды с долгосрочными льготами по платежам. В результате кавказские земледельцы понесли огромные потери из-за неисправной техники, а также выплачивая банкам процентные ставки и штрафы за несвоевременный платёж557.

В городе Грозном действовало также Общество взаимного кредита, во главе которого стояли русские и чеченские капиталисты. В состав Совета входили: Ф.И. Воронов, И.Д. Арсанукаев, М.Т. Мациев, А.Ш. Эльмурзаев, А.А. Вишневский, А.А. Арсамирзоев, Э.К. Медеер и др. Общество взаимного кредита стало популярным в кругах местных капиталистов и в его составе к 1 января 1914 г. насчитывалось 680 пайщиков. В этом обществе состояли крупные промышленники, купцы, землевладельцы и другие собственники. Это общество имело текущие счета на сотни тысяч рублей в Грозненском казначействе, Грозненском отделении Азово-Донского коммерческого банка, Центрального банка,

Общества взаимного кредита в Петербурге – всего на сумму 1,5 млн. рублей. Общий оборот Общества по всем операциям составлял более 30 млн. рублей. Открытие в Чечне банков и других кредитных учреждений усиливало ее вовлечение в экономическую систему России558.

Известно, что уже в первой половине XIX столетия Тифлис превратился не только в административный, но и в культурно-экономический центр всего Кавказа. В Тифлисе печатались лучшие произведения современных передовых общественных деятелей и писателей. В 1883 году в Тифлисе была издана азбука чеченского языка, составленная К. Досовым.

Лестно отзывался о Тифлисе Лев Толстой: «Тифлис очень цивилизованный город, подражающий Петербургу, иногда с успехом; общество избранное и большое, есть и русский театр и итальянская опера…» В Тифлисской семинарии обучался чеченец Умалат Лаудаев. По его мнению, именно годы, проведённые в Тифлисе, были решающими в его становлении как личности559.

5. Медицинское обслуживание населения.

В Терской области в конце XIX столетия гражданского медицинского обслуживания местных жителей практически не существовало. Хотя население и пользовалось услугами традиционной медицины, но потребность в современном медицинском обслуживании также была велика. Из-за нехватки медицинских кадров и больниц Россия в тот период стояла на первом месте по смертности среди ее жителей, на Кавказе эта ситуация еще больше усугублялась послевоенным положением560.

В 1896 году в Терской области врачебная помощь населению оказывалась 17 лечебными заведениями, в число которых входили два военных госпиталя и шесть войсковых лазаретов и больниц. Было 25 частных аптек. Громадную территорию – четыре округа и четыре отдела – обслуживали 114 врачей, 12 ветеринаров, 341 человек младшего и среднего персонала. За период 1897–1904 гг. численность сельских врачей и фельдшеров на Тереке возросла, соответственно на 30 % и 37 %. Вместе с тем здесь, как и в других частях региона, отмечалось неравномерное представительство медиков. В начале XX века из тринадцати сельских врачей в горских аулах работало четыре, из 152 фельдшеров в национальных округах – только 35. Таким образом, горцы были слабо охвачены медицинской помощью. В отчете начальника Терской области за 1904 год говорилось: «Окружные врачи исключительно заняты судебно-медицинскими и медико-полицейскими функциями, при большом протяжении округов, решительно не имеют времени для подачи необходимой врачебной помощи заболевающим». Относительно квалифицированную помощь горское население могло получить от фельдшеров, однако им не хватало медикаментов, да и фельдшера совершали объезд участка всего несколько раз в год561.

Во время Кавказской войны Шамиль не препятствовал горцам лечиться у русских докторов. Когда старший сын имама Джемалэддин, вскоре после возвращения из России, тяжело заболел неизвестным в горах туберкулёзом лёгких («чахоткой»). Шамиль послал гонцов в русскую крепость – за лучшим на Кавказе врачом С. Пиотровским, причём трое мюридов остались в крепости аманатами (заложниками). Однако спасти сына Шамиля не удалось, слишком запущенной оказалась болезнь. В государственном совете имама был специальный отдел, который занимался борьбой с эпидемиями (во время войны случались вспышки холеры, чумы и брюшного тифа) и лечением раненых, их социальным обеспечением и возвращением в строй562.

В 1847 году в Чечне побывал выдающийся русский хирург Н.И. Пирогов, затем опубликовавший свой «Отчет о путешествии по Кавказу». Известно, что он специально интересовался состоянием медицины у горцев и опытом горских целителей. На Кавказе Н.И. Пирогов впервые в мировой практике применил в полевых условиях эфир для наркоза563.

Врачебная часть в Терской области существовала на основе особых «Положений», не соответствующих общим правилам, действовавшим в России. Ввести общероссийское медицинское законодательство в Терской области предполагалось только после образования здесь земских учреждений. До тех пор приоритетным положением пользовались военные лечебные заведения и военные медицинские чины. До революции на Северном Кавказе не имелось ни одного гражданского учреждения, обслуживавшего женщин и детей, ни одного санатория и дома отдыха564. В «Положении» военного совета, утверждённом 7 марта 1886 года регламентировался порядок оплаты медицинской помощи на Северном Кавказе. Вот что говорилось в этом документе: «Больные войскового сословия пользуются обслуживанием в войсковых лечебных заведениях бесплатно. На свободные места допускаются лица не войскового сословия как гражданского, так и военного ведомства. Плата за содержание и лечение больных гражданского ведомства взимается в размере, ежегодно определяемом Министерством внутренних дел за пользование в городских больницах»565. Лазареты Терской области принимали на свободные места за плату, утверждённую командующим войсками Кавказского военного округа для гражданских лиц. В Шатоевском военном госпитале были 2 кровати офицерские и 48 кроватей предназначались для нижних чинов. За лечение и содержание гражданских больных в сутки брали 49 копеек, но амбулаторных на лечение не принимали. В Грозненском военном госпитале было 7 офицерских мест и 190 для нижних чинов. В сутки оплата составляла 43 копейки, и здесь ежедневно дежурил врач на приёме амбулаторных больных566. На территории Терской области действовали лишь пять военных госпиталей: Владикавказский, Грозненский, Пятигорский, Хасав-Юртовский, Георгиевский и две больницы Терского казачьего войска – Наурская и Шелковская.

6 августа 1865 года императором Александром II было утверждено «Постановление об