Корона мечей - Роберт Джордан

– Если вы хотите, чтобы мы удалили отсюда женщин... – Он начал подготавливать потоки. Не ограждение, а сложное плетение из Духа и Огня, которое, как подозревал Ранд, способно заставить всех рухнуть прямо на месте, испытывая такую боль, что все мысли о том, чтобы направлять, просто вылетят из головы.

– Нет, – быстро сказал Ранд.

Бера и Кируна подчинятся, если им просто приказать. Что касается Самитзу и Кореле... Если он и вправду обязан им жизнью, если он в долгу перед ними, то, уж конечно, не смеет причинить им боль. Но если Кадсуане вообразила, что нагота помешает ему сделать то, что он хочет, она удивится. Ранд вообще сомневался, что, общаясь так долго с Девами, сохранил скромность. Улыбаясь Мин, он отвел ее руки, отшвырнул простыню и выбрался из постели со стороны Эмис.

Губы Хранительницы Мудрости плотно сжались. По выражению ее лица нетрудно было догадаться, что она и впрямь обдумывает, не позвать ли Дев. Бера бросила на Эмис полный отчаяния, неуверенный взгляд, а Кируна покраснела и поспешно отвернулась. Ранд медленно направился к платяному шкафу. Медленно, потому что вполне допускал, что Кадсуане исполнит свою угрозу, если он будет двигаться быстро.

– Уф! – пробормотала она у него за спиной. – Клянусь, я просто обязана всыпать по заднице этому упрямому мальчишке.

Кто-то заворчал, соглашаясь с ней или просто не одобряя действий Ранда.

– Но миленькая задница, правда? – весело произнес кто-то с мурандийским акцентом. Наверно, Кореле.

Хорошо, что можно спрятать голову в шкаф. Наверное, вопреки предположениям, Девам не удалось полностью лишить его скромности. О Свет! Его лицо пылало, точно печь. Надеясь скрыть, как его шатает, он торопливо натянул одежду. Его меч был прислонен к задней стенке шкафа, пояс обернут вокруг ножен из темной кабаньей шкуры. Ранд прикоснулся к длинной рукоятке, но тут же убрал руку.

Все еще босиком, он повернулся к остальным, зашнуровывая рубашку. Мин, в плотно облегающих зеленых штанах, сидела, скрестив ноги, на постели. По выражению ее лица можно было понять, что она и одобряет его, и беспокоится.

– Я хочу поговорить с Дашивой и остальными Аша’манами, – сказал Ранд. – Наедине.

Мин выбралась из постели и, подбежав, крепко обняла его. Крепко, но очень осторожно, не забывая о перевязанном боке.

– Я слишком долго ждала, пока ты проснешься, – сказала она, обняв его за талию. – Я должна остаться с тобой. – Она явно сделала ударение на последних словах, наверно, у нее было видение. Или она хотела помочь ему удержаться на ногах; ее руки предлагали поддержку и помощь. Как бы то ни было, Ранд кивнул, он по-прежнему ощущал слабость в ногах. Положив руку на плечо Мин, он вдруг осознал, что не хочет, чтобы Аша’маны догадались о его слабости, так же как не хотел, чтобы это поняли Кадсуане и Эмис.

Бера с Кируной с явной неохотой присели в реверансе и направились к двери, но замешкались, видя, что Эмис не двинулась с места.

– Надеюсь, ты не собираешься покидать эти комнаты, – сказала Хранительница Мудрости, но ее тон заметно смягчился – теперь она разговаривала со своим Кар’а’карном.

Ранд поднял голую ногу:

– Разве похоже, что я куда-то собрался?

Эмис фыркнула, но, бросив быстрый взгляд на Эдли, вышла, прихватив с собой Беру и Кируну.

Кадсуане и две другие сестры задержались. Седовласая Зеленая тоже мельком взглянула на Эдли. Ни для кого не составляло секрета, что он несколько дней отсутствовал в Кайриэне. У двери Кадсуане остановилась.

– Не делай глупостей, мальчик. – Будто строгая тетушка, отчитывающая недотепу-племянника, без особой, впрочем, надежды, что он прислушается к ее словам.

Самитзу и Кореле вышли следом за ней, хмуро поглядывая то на него, то на Аша’манов. Когда они скрылись, Дашива хрипло засмеялся и покачал головой. Казалось, ему и впрямь весело.

Отойдя от Мин, Ранд взял сапоги, стоящие около шкафа, из которого он достал также свернутую пару чулок.

– Подождите в приемной, Дашива. Я только надену сапоги. Аша’ман вздрогнул и хмуро посмотрел на Эдли.

– Как прикажет милорд Дракон, – сказал он, прижимая кулак к груди.

Дождавшись, пока четверо мужчин покинут комнату, Ранд с облегчением опустился в кресло и стал натягивать чулки. Он не сомневался, что будет крепче стоять на ногах просто потому, что встал и начал двигаться. Так-то оно так, но все же пока ноги не очень хорошо держали его.

– Ты уверен, что это разумно? – спросила Мин, опускаясь рядом с креслом на колени, и Ранд бросил на нее обеспокоенный взгляд. Если в течение этих двух дней он разговаривал во сне, Айз Седай могли узнать много лишнего. Под рукой у Эмис были Энайла, Сомара и еще пятьдесят Дев, дожидающихся его пробуждения.

– У тебя было видение? – спросил Ранд, натягивая чулки.

Мин уселась на пятки, сложила руки под грудью и устремила на него решительный взгляд. Через некоторое время, убедившись, что это на него не действует, она вздохнула:

– Да, и оно касается Кадсуане. Она собирается учить тебя чему-то, тебя и Аша’манов. Всех Аша’манов. Это нечто, что тебе следует знать, но я не знаю что. За исключением того, что никто из вас не захочет учиться этому у нее. Вам это вообще не понравится.

Ранд замер с сапогом в руке, потом начал всовывать в него ногу. Чему может Кадсуане или любая Айз Седай научить Аша’манов? Женщины не могут учить мужчин или мужчины женщин; это такой же непреложный факт, как существование Единой Силы.

– Посмотрим, – только и сказал он.

Конечно, это не удовлетворило Мин. Она знала, что ее видение сбудется, и сам Ранд знал: она никогда не ошибалась. Но чему может научить его Кадсуане? И чему он позволит ей научить себя? Эта женщина вызывала у него беспокойство и неуверенность – чувства, которые он не испытывал с тех пор, как пала Тирская Твердыня.

Притопнув, чтобы второй сапог сел как следует, Ранд вытащил из шкафа пояс с мечом и расшитую золотом красную куртку, ту, которую надевал, отправляясь к Морскому Народу.

– Какую сделку заключила для меня Мерана? – спросил он.

– К сегодняшнему утру никакой, – раздраженно ответила Мин. – Они с Рафелой не покидали корабля с тех пор, как мы ушли, но уже прислали с полдюжины сообщений. Все спрашивают, может, ты уже настолько пришел в себя, чтобы вернуться? Мне кажется, без тебя у них все дело встало. Надеюсь, ты не бросишься им на помощь?

– Пока нет, – ответил Ранд.

Мин не произнесла ни слова, но ее молчание – руки в боки, одна бровь поднята – было красноречивее всяких слов. Ей скоро станет ясно, что означают его слова.

В приемной все Аша’маны, кроме Дашивы, вскочили с кресел, когда появился Ранд вместе с Мин. Глядя в никуда и разговаривая сам с собой, Дашива только тогда заметил его появление, когда Ранд оказался в центре комнаты, там, где на полу было выложено изображение Восходящего Солнца. Однако и тогда он сначала удивленно заморгал и лишь потом поднялся.