Иосиф Сталин, его маршалы и генералы - Леонид Михайлович Млечин

достойному. Был полководец, который пользовался уважением и любовью и в армии, и в стране, а высшие должности занимали другие.

Он, правда, стал министром, но в другой стране, в Польше, откуда ему, впрочем, через несколько лет пришлось уехать при малоприятных обстоятельствах. И он с горечью говорил, что в России его всегда считали поляком, а в Польше — русским. Я имею в виду Константина Константиновича Рокоссовского, дважды Героя Советского Союза и дважды маршала.

Считается, что низенькие люди не выносят высоких и терпеть не могут задирать голову, разговаривая с ними. К Сталину это не относилось. Он не завидовал людям высокого роста, зная, что в любую минуту может укоротить любого из них, снеся ему голову с плеч.

Напротив, он симпатизировал статным и красивым генералам. Особенно когда они приносили ему удачу. Маршал Рокоссовский был одним из тех, кто осенью сорок первого спас Москву и Сталина. Но поскольку маршал не был человеком амбициозным, то он не только не говорил, но и не думал о своей особой роли. Это тем более нравилось вождю. И Сталин был даже рад, что во время предвоенного уничтожения командных кадров Красной армии Рокоссовский случайно остался жив.

Командир и комиссар 5-го кавалерийского корпуса Рокоссовский был арестован 17 августа 1937 года. Сразу после того, как политбюро утвердило приказ наркома внутренних дел Ежова «О ликвидации польских диверсионно-шпионских групп». Липовые дела о подпольных польских боевых организациях фабриковались по всей стране. Посадили восемнадцать тысяч человек.

Поляков, служивших в Красной армии, как, скажем, Рокоссовского, арестовывали. Из них выбивали показания, что они пытались ослабить Красную армию накануне нападения Польши. В Москве все еще готовились воевать с Польшей!

5-й кавалерийский корпус располагался в Пскове, так что Рокоссовским занимались особисты Ленинградского особого округа. Сидел он в «Крестах».

Генерал-лейтенант Николай Павленко, в ту пору главный редактор «Военно-исторического журнала», бывал в шестидесятых годах на даче у Рокоссовского. И разговорил Константина Константиновича. Тот стал рассказывать о том, о чем никогда не вспоминал. Как его обвинили, что его завербовал польский агент Юшкевич. А он знал только одного Юшкевича — своего первого начальника в царской армии Адольфа Казимировича Юшкевича. В 1920 году тот командовал полком в дивизии Блюхера и погиб.

На заседании суда Рокоссовский рассказал, что Юшкевич погиб в Гражданскую:

— Судите, если у вас и мертвые дают показания.

Суд прервали. Его дело поручили другому следователю.

Особисты все-таки нашли в Красной армии командира по имени Юшкевич. Его арестовали и получили от него показания, что он завербовал Рокоссовского. Но тут ситуация изменилась, и Рокоссовского освободили. И так получилось, что через несколько лет ему прислали на должность командира корпуса генерала Василия Александровича Юшкевича, заслуженного офицера со многими орденами. Он пытался объяснить Константину Константиновичу, что его заставили дать ложные показания. Рокоссовский выслушал Юшкевича, но отказался служить с ним вместе. Генерала перевели в другую армию...

История романная, но в реальности едва ли будущего маршала спасла грубая ошибка следствия. Другим командирам Красной армии предъявляли еще более абсурдные обвинения, тем не менее военная коллегия Верховного суда или окружные трибуналы преспокойно выносили смертные приговоры.

Рокоссовскому повезло, что следствие по его делу затянулось. А когда наркомом внутренних дел стал Берия, кое-кого освободили. 23 марта 1940 года отпустили и будущего маршала. Освободили еще нескольких военных, которых чекисты включили в преступную «польскую группу», например, генерал-лейтенанта артиллерии Ивана Семеновича Стрельбицкого.

Рассказывают, что в тот день, когда Рокоссовского выпустили, шел сильный ливень. Он попросил разрешения переждать дождь.

Его заперли в камере. На следующий день, хотя дождь продолжался, будущий маршал немедленно ушел...

4 апреля 1940 года комдив Рокоссовский написал подробную автобиографию, особо отметил:

«Партийным взысканиям не подвергался. В других партиях не состоял. Ни в каких антипартийных группировках не состоял и никогда от генеральной линии партии не отклонялся. Был стойким членом партии, твердо верящим в правильность всех решений ЦК, возглавляемого вождем тов. Сталиным...

С августа 1937 года по март 1940 года находился под следствием в органах НКВД. Освобожден в связи с прекращением дела».

Богатырское здоровье и железный характер помогли Рокоссовскому выстоять. Он, видимо, сказал себе, что этого просто не было. Генерал армии Горбатов, который прошел через лагерь, все описал в книге воспоминаний. Рокоссовский молчал.

Борис Захацкий — полковник, старший адъютант Рокоссовского в 1956—1968 годах, говорил мне, что Константин Константинович никогда об аресте не вспоминал и ни с кем на эту тему не говорил.

Но каково приходится людям, попавшим в беду, понимал. Когда после войны началось преследование Жукова и арестовали одного из его друзей — генерал-лейтенанта Константина Федоровича Телегина, жена генерала в отчаянии позвонила маршалу Буденному — они дружили. Буденный с женой врага народа разговаривать не стал и передал, чтобы его оставили в покое, а то и семья последует за генералом. Семен Михайлович приказал уволить со службы сына Телегина. Семья осталась без денег. Тогда сын Телегина решился позвонить домой маршалу Рокоссовскому. Тот принял его и помог...

Вернувшись на службу за год до войны, Рокоссовский армию не узнал. Прежние командиры были уничтожены. На высшие посты выдвинулись новые люди. За три года, что Рокоссовский провел в заключении, они сделали фантастическую карьеру.

Белорусским особым военным округом командовал генерал Павлов, который у Рокоссовского командовал полком. Киевским особым военным округом командовал генерал Жуков, который у Рокоссовского был командиром полка.

А сам Константин Константинович вернулся на прежнюю должность — возглавил 5-й кавалерийский корпус, получил звание генерал-майора и стал выполнять приказы своих бывших подчиненных.

Рокоссовский и Жуков ровесники. Оба прошли через Первую мировую, правда, Жуков попал на фронт на два года позже. Оба служили в кавалерии — драгуны. Оба получили унтер-офицерские лычки. Но в Гражданскую Рокоссовский проявил себя быстрее, чем Жуков. В 1921 году он уже командовал бригадой, а Жуков всего лишь эскадроном. В 1930-м Рокоссовский командовал дивизией, Жуков был у него в подчинении. В мае 1936-го Рокоссовский получил кавалерийский корпус, Жуков командовал дивизией. Но уже через год арест оборвал карьеру Рокоссовского, а у Жукова начался стремительный взлет.

Перед самой войной, когда Жуков уже руководил Генеральным штабом, Рокоссовский получил приказ возглавить один из десяти механизированных корпусов, которые формировались на Украине. В конце 1940-го его послали командовать 9-м механизированным корпусом, который еще предстояло формировать. Для него это была неожиданность — всю военную службу он провел в кавалерии. Но он не успел получить положенные ему танки, технику и стрелковое вооружение.

Трудно сказать, как сложилась бы судьба Рокоссовского, если бы