Английский сад. 4. Кружева - Анна Савански

Фредди прошел в квартиру. Нигде не горел свет, только в ванной комнате. В полумраке он увидел Бетти, лежавшую в воде. Клубы пара поднимались вверх, и ноздри щекотал знакомый аромат имбиря. Ее белое тело влекло его. Он сделал шаг к ванне. Она резко поднялась:

- О, ты меня напугал, - она опустилась обратно в воду.

- Можно я к тебе? – на ее глазах он заметил остатки туши. Она что плакала?

- Да, конечно, - она отодвинулась, прикрывая глаза. Он быстро разделся, опускаясь в воду. Он смотрел на нее, как в первый раз. Вот она живая рядом с ним, живая и желанная. Фредди потянулся к ней, заключая в объятья, - Фредди, - выдохнула она. Он вытащил заглушку, выпуская воду. Ее руки, как всегда, были везде, блуждая по его мокрому телу. Внутри разлилось тепло, в крови зажегся огонь. Это было прекрасно… и ужасно. Ужасно, то, что час тому назад он переспал с Беатрис, а теперь занимался любовью с женщиной, к которой он не чувствовал уже ничего.

- Жизнь, - прошептала она. Ее гибкое тело шло навстречу его желаниям. Мир рухнул, это был его прощальный секс, его подарок из благодарности к ней. Теперь у него был выход из сложившейся ситуации. Это было прощание их осени… Последние удары сердца…

₪

Слова Ребекки просто жгли его сознание, он не хотел верить, но каждый раз смотря, как М-Джейн уходит из дому, в голове всплывали слова Бекки. Остальное время его мысли занимал поцелуй с Бекки, тот страстный, жгучий поцелуй, говорящий ему о большем. Одна мысль о сексе с Ребеккой будоражила его, от одного ее взгляда он пылал, как юнец, слыша, как желание бешено стучит в висках. Антонио понимал, что его семейные отношения за последние два месяца ухудшились. Когда-то он стремился к обществу Мери-Джейн, мечтал проводить с ней все свое время, вдохновляться ею, упиваться ее красотой. За эти тринадцать лет они многое пережили, она боролась за него, продолжая верить в его талант и силу воли, он только раз усомнился в ней, и то из-за своей бездейственности. Ему не в чем ее упрекать. Сейчас он же почти в открытую унижал ее, не позволяя ей быть самой собой, соглашаясь с Беккой, он ущемлял гордость Мери-Джейн. Она всегда спорила с ним, и редко спрашивала его мнение, если она хотела поменять работу, то она делала это. В Лондоне ее острого языка многие боялись, но здесь в Нью-Йорке она стала покорной собачонкой, верно следовавшей за своим хозяином. Антонио больше не испытывал к ней прежнего влечения, он хотел ее тогда, когда она своими движениями, взглядами, запахами намеренно сводила его с ума. Нежность ушла, он только и делал, что и удовлетворял свои потребности, ему было плевать получила ли она оргазм, было ей хорошо, он больше не спрашивал ее об этом.

Ребекка улыбнулась ему, отрывая его от раздумий, принесли их заказ, и он без интереса приступил к еде. Послышался мелодичный смех, такие знакомые интонации – нежные, кошачьи. Его словно ударила молния. Это была М-Джейн, они сидела с кем-то через кабинку. Он прислушался, она была с Георгом Хортом, своим любовником.

- Как твоя работа? – спросил Георг.

- Скоро повезу в Лондон, Дженни нашла мне редактора, так что к лету книгу появиться в печати, - он ничего об этом не знал, не знал, что все это время она писала книгу.

- Как назовешь?

- Англичанка в Нью-Йорке, - она засмеялась, - честно надо было назвать – катастрофа англичанки, - она сникла, потом снова продолжила, - жду не дождусь Рождества.

- Конечно, домой, к детям, и семье. Ты какая-то грустная. Ты не была такой, даже, когда Антонио разбился в Вене. Ты всегда была сильной.

- Сильные девочки тоже бывают слабыми.

- Ты знаешь, какие чувства я пытаю к тебе, - Антонио услышал ее вздох, - я давно пылаю по отношению к тебе.

- Георг, я всегда по особому относилась к тебе, - голоса сникли, - ты всегда был моим спасательным кругом в трудную минуту.

- Пойдем отсюда, ужин был превосходным, но все хорошие всегда кончается.

Когда Антонио понял, что они ушли, он ударил кулаком по столу, внутри все разрывалось от осознания, что его прелестная жена ему изменяет, явно они поехали к нему заниматься животным сексом. Он всегда считал, что именно он являлся ее спасительным кругом, именно он спасал ее, как и она его, но то, что он услышал сегодня повергло его в шок. Он боялся признаться себе, что Мери-Джейн все это время, что он работал спала с этим Георгом, неужели и Адора все же не его дочь? Как она могла так низко с ним поступить? Как она могла вести себя, как обычная шлюха, думая, что он ничего не узнает.

- Черт, - прохрипел он, - дрянь, - Ребекка накрыла его ладонь своей, призывая его успокоиться, - потаскуха.

- Успокойся, еще ничего не случилось, - в внутри она ликовала. Все сработало. Она намерено притащила его сюда, намеренно кормила его до этого слухами, отравляя его мозг, теперь этот невинный разговор он воспринял, как измены. Она влюбилась в него по уши, и теперь хотела брака с ним, она хотела иметь семью с ним, только без детей, и сегодня она убрала со своей дороги Мери-Джейн Хомс, это рыжую ведьму.

В такси он был мрачным, держа сжатый кулак у рта. Когда они оказались на улице, он вошел вместе с ней в лифт. Антонио посмотрел на Бекки, тонкое белое платье просто сводило его разум с ума. Он кинулся к ней, прижимая к стене, иступлено целуя в раскрытые губы, проглотив ее легкий стон. Дверь лифта открылась, он втянул Бекку в ее пентхаус, по дороге скидывая ее меховое пальто. Молния на платье зазвучало, оно упало вниз. Ребекка, схватив его за руку, повела в спальню. Он превратился в бешеного зверя, накидываясь на нее, как на свою добычу. Стремглав раздевшись, Антонио опустился на постель, подминая ее под себя. Ее лифчик сбился вверх, он отбросил его в сторону, снял трусики, оставляя на ней только чулки и туфли. Его руки изучали ее тело, его рот наслаждался мягкой кожей. Бекка вытворяла с ним такие вещи, что он прибывал в измождение, эти шаловливые пальчики знали, как доставить ему радость. Антонио подмял ее снова под себя, одним движением овладевая ею. От одной мысли, что он имеет ее, его сотрясало, их оргазм был настолько мощным, что они забыли обо всем напрочь. Ребекка заглянула в его глаза, но она не увидела сожаления, они снова занялись любовью, потом еще раз.

- Мне пора, - он встал с постели, на часах было три ночи, -  нужно домой.

- Решил играть слепого? – дразня спросила она.

- Просто мне нужно время, - ответил он, одеваясь, - все нужно обдумать. До завтра, солнце.

- Антонио, я люблю тебя, - прошептала она, уткнувшись лицом в его широкую грудь.

- Я знаю, - нашелся он. Ничего, скажет как-нибудь потом, подумала она.

Домой он возвращался в смешанных чувствах. Секс с Беккой был просто великолепным, но как же его любовь к Мери-Джейн? Куда она ушла? Он всегда обещал ей, что не оставит ее, что всегда будет рядом с ней, но жить больше с ней он не мог. Она предала его, а он ее. Он влюбился в Бекку, и от его былой любви ничего не осталось. Они по-прежнему крепко связаны законом и обязательствами, но дети его поймут, когда вырастут, поймут, что нет ничего хуже, чем брак без любви. Сегодня он не мог все разорвать, но вскоре он решит, как быть дальше. Он прошел в спальню, Мери-Джейн сидела у туалетного столика, ее красивое винтажное неглиже лежало складками, а волосы струившие по нему, добавляли ее образу призрачности. Он принял душ, смывая остатки Бекки на своей коже. Антонио подошел к ней, она улыбнулась ему в зеркале, закрывая свое блокнот. Одно плечо обнажилось, он не удержавшись прижался к нему горячими губами. Антонио спустил ее неглиже, разворачивая ее к себе лицом. Какой же он все же поддонок, подумал он, два часа назад он безудержно занимался сексом с Беккой, а сейчас укладывал в постель свою жену. Он ничего не чувствовал к ней, но все же довел все до логического  конца, он чувствовал ее насыщение, ее счастье. Мери-Джейн спокойно лежала в его объятьях, испытывая радость. Она думала, что все наладилось, он же думал, что это конец. Все что он мог сделать для нее, так это подарить ей последний оргазм, больше не было его любви, она сегодня окончательно растаяла.