Роза из клана коршуна - Тианна Беллер

Прошло два дня перехода, а Каринке показалась, что целая вечность успела зацепиться за кончик её косы и протянуться с того ужасного момента, когда глаза охотника ей вслед пообещали новую добычу. Ноги тряслись, мышцы болели, а по спине медленно и противно ползли толстые и криволапые мурашки, заставляя болезненно корчиться при каждом движении. Девочку начинало даже пошатывать, только она старалась этого не показывать и потому пристроилась идти возле хромого командира, которого самого водило из стороны в сторону. Для остальных это наверняка выглядело забавно, только никто уже не рвался смеяться.

Когда объявили ночлег все с полёгкой выдохнули, у Владомира просто стон получился, так юноше не терпелось вытянуть ноги возле костра и набить протестующий без пищи живот. Каринке на еду просто не оставалось сил. Она даже не заметила, как Кирх, объяснившись с собратом на жестах, пошёл на привычный промысел, как Лоран утрамбовывает землю для лежаков, а Люпин разжигает костёр. Девочка примостилась на камень и, поджав к груди коленки, следила, как толстые вислоухие тучи тянут свои уродливые морды к растущей луне. Врач ей полтора года назад говорил, что растущая луна приносит пользу в это время, только пользы Каринка пока так и не дождалась.

... О-о-о-о, скоро глупая девчонка, скоро.... Уже нить протянулась. Он запомнил тебя, он найдёт тебя повсюду, теперь ты не просто цель. Лакомый кусочек, бельмо на глазу. Ты признаешь это скоро, ты впустишь меня. Ты же умная, ты веришь всему, что тебя говорят и видишь, то, что другие не познают, - шептал голос так проникновенно, что если бы не металлический скрип и волны отвращения Лактасса Корсач просто заставила бы его обладателя либо жениться на своей опозоренной дочери, либо немедленно уйти в монастырь. - Он идёт за тобой. Я буду следом. Никто не защитит тебя. Я заберу их всех, одного за другим. Ты одна. Слушай меня...

Каринка решительно замотала головой и едва не сверзилась со своего каменного постамента. Боль беспорядочно блуждавшая по изморённому телу наконец-то нашла точку локализации и расползлась по пояснице и животу.

Костёр уже горел во всю мощь, выплёвывая к небу длиннющие искристые шлейфы, будто он только и радуется тому, что может так порезвиться на сырых смолистых палках. Девочке показалось это странным и даже жутким. Живое пламя норовило запугать её, выхватить из темноты, то клок белых волос, то корявое дерево, то перекошенную морду из разводов грязи на гроллинских штанах. Оно словно жило своей жизнью и старалось всячески привлечь к себе внимание. Каринка действительно какое-то время наблюдала за плясками костра, но быстро утомилась и с ностальгией припомнила свою тихую тёмную комнату с вечно шебаршащими лапками пауками и мягкой кроватью. Настоящий бы герой не стал на такое размениваться, но юная Корсач не была героем и от этого страдала ещё сильнее.

Кирх вернулся мокрый и хмурый. Вода стекала с него ручьём, одежда промокла насквозь и казалась ворохом половых тряпок. Мужчина заметно шморгал носом, но на все расспросы гроллинов извлёк из-под рубашки двух огромных рыбин. Пойманные отчаянно выпучивали глаза и раскрывали пасти, словно протестовали против такого хамского обращения. Мужчины приняли замену продукта с воодушевлением, истосковавшись по какому-либо разнообразию. Владомир лениво отшутился, что у белобрысых даже охота перетекает в рыбалку, только чистить добычу не отказался. О Каринкином существовании все разом словно забыли или просто рассудили, что здоровье ещё одного гроллина важнее норм приличия. Лоран, несмотря на протесты собрата, стянул с невурлока мокрую одежду, разложив её поближе к костру, и заставил его запахнуться в дополнительный плед. Девочку здоровье вымокшего охранника тоже волновало, ведь к больному голос мог пробраться скорее, а мучить разговорами со скрипуном ещё кого-нибудь ей совсем не хотелось.

Только ночь набирала обороты, костёр разгорался веселее, а вода в котелке, позаимствованном у циркачей, приветственно бурлила. Гроллины постепенно тоже оттаивали и озлобленные укоры начали сменяться почти дружескими насмешками.

- Эй, Корсач, - неожиданно обратился к притихшей девочке Владомир, размахивая ложкой отобранной у Люпина для дегустации. - Тебя, случаем, никто из альбиносов не кусал? Ну, может, ела из его миски, а он не помыл? Выглядишь похлеще наших блондинчиков, хоть в гроб клади. Ты с ними поосторожнее, вдруг это заразно. Не только посинеешь, как мертвячка, но и поседеешь к концу поездки.

Когда после едкого замечания командира все гроллины дружно повернули головы к девочке, Каринке захотелось не только посинеть, как мертвячка, но и тут же вспыхнуть погребальным костром, или хотя бы закопаться в землю на худой конец.

- Действительно, выглядишь не очень, - поддержал юношу Люпин, задумчиво подёргав себя за кончик бороды. - Смотри, чтоб не застудилась по такой скверной погоде. Садись лучше ближе к костру. Иначе при таком ветре простуду подхватишь и будите с Кирхом чихать напару.

Люпин лишь хохотнул, красочно изобразив вместе с Владомиром, как девушка и невурлок будут исходить соплями к завтрашнему утру. Кому предназначалась роль самой Корсач, Каринка не разобрала, но оба варианта её чрезвычайно обидели. Девочка даже отвернулась от костра, попутно подставила продрогшие плечи под не самые ласковые всполохи огня. Кто-то заслонил свет:

- Госпожа Корсач, Вам будет лучше присесть ближе к огню.

К своей великой радости, Карина удержалась от вскрика, не только услышав совсем рядом голос Кирха, но даже увидев, обернувшись, его самого, замотанного в плед. Только голову в плечи вжала и послушно, хоть и без особого желания поднялась с камня.

- У нас проблемы...

Резкий тон невурлока заставил девочку снова сесть и со страху натянуть ворот рубашки до самых ушей. Это было даже хорошо, потому что она не могла видеть лица окруживших её мужчин, а значит и они не могли заметить, что Каринка покраснела, как раскалённая на плите монетка. По голосам же определить удивленны гроллины или рассержены было крайне тяжело.

- Ну, что опять? - рыкнул сначала Владомир.

- Да-а-а уж, - протянул на свой манер Люпин.

- Ну, надо же, - раздался ехидный голос Лорана.

- Что? В первый раз, девочка? - подёргал её за косу подгорный человек.

- Во дура. Молчала всё это время! - кряхтел командир, растирая больную ногу.

- Ну, ты же вис на ней всё время, мог и посмотреть, - комментировал длинноволосый невурлок.

- Может, надорвалась? - предположил его собрат.

- Нет, это уж точно, я сразу не разобрался, но точно она старше, чем кажется, - как-то витиевато, словно извиняясь, пробубнил Люпин.