Бей или беги - Саманта Янг

— Ну, он… он…

— Не мямли. Что он?

— Он… положил меня… под углом и… в общем, он знал, что делать, и хватит об этом.

Я выпалила это с пылающими от стыда щеками. Мы с Харпер всегда откровенно разговаривали друг с другом, но подробный рассказ о том, как я достигла оргазма, не входил в мои планы. Сейчас я перешла черту, которую не хотела переходить.

Потрясенная, она смотрела на меня:

— Я должна увидеть этого мужчину.

— Забудь.

Я поднялась с пустым бокалом в руках и пошла на кухню, чтобы поставить его в раковину.

— Ты пытаешься мне сказать, что познакомилась с парнем, который настолько хорош в постели, и не хочешь с ним больше встречаться?

Правда заключалась в том, что часть меня очень даже этого хотела, однако я тут же вспомнила его слова в самолете, и сердце снова тоскливо сжалось. Мне совсем не нравилось, что его слова имеют такую власть надо мной. Я обернулась:

— Ты знаешь, он этого хотел. Увидеться со мной, пока он здесь. Я отказалась, потому что это было бы неумно с моей стороны. И знаешь, что он на это сказал? Чтобы я не беспокоилась, в Бостоне полно красивых женщин, и скучать ему не придется.

Возмущение исказило прекрасные черты Харпер:

— Какая скотина! — она вскочила, воинственно уперев руки в бока. — Кем он себя возомнил? Да знает ли он, что ему вообще повезло сесть рядом с тобой?! Ты Эва Бриворт! Самая лучшая на свете!

Тепло и благодарность разлились по моей груди.

— После Харпер Ли Смит.

Она поджала губы:

— Я же просила тебя не называть меня полным именем.

— Ой, я думала, что только на людях!

То, что мать назвала ее в честь писательницы[23], Харпер считала слишком претенциозным и не отражающим ее индивидуальность.

А мне нравилось ее имя. Оно ей шло.

— Как бы там ни было, вернемся к шотландцу. Ты права… Возможно, не стоит связываться с ним.

— Это несправедливо, что кто-то настолько красивый и сексуально одаренный может быть настолько отталкивающим.

— Тебе он правда совсем не понравился?

— Ну, как… Он, конечно, умный. Финансовый директор «Кото». И с чувством юмора у него порядок. Плюс я тебе говорила, он спас меня от тех противных парней в ресторане. Так что не совсем он плохой… Но как он груб со всеми окружающими, в том числе и со мной… Я тоже говорила ему колкости, но… Знаешь, я думала, что это просто игра такая, беззлобная пикировка. Но я ошиблась. В итоге он стал холоден как лед и загородился от меня высокой стеной.

— Тебе ли не знать про высокие стены?

— Да, но я при этом не оскорбляю людей. Только если меня спровоцируют.

— Это правда, — она обогнула журнальный столик и подошла к кухонному столу. — Зато, по крайней мере, это отвлекло тебя от мыслей о Джемме.

Я вздрогнула, снова вспомнив дни в Аркадии.

— Ник не имел права говорить тебе такие вещи — ты же это понимаешь, не так ли?

Я повернула голову и посмотрела в большое окно в эркере моей гостиной, которое выходило на усаженную деревьями Маунт-Вернон-стрит.

— Понимаю. Прекрасно понимаю. Но все-таки чувствую себя виноватой. И не могу с этим ничего поделать.

Внезапно я оказалась в объятиях Харпер. Она была на несколько сантиметров выше, поэтому я могла положить голову на ее худенькое плечо и крепко обнять в ответ. Мы были из двух совершенно разных миров, два совершенно разных человека, но много лет назад она не задумываясь встала на мою защиту, хотя я была абсолютно посторонним для нее человеком. И тогда я поклялась всегда защищать ее.

Однако сейчас, похоже, она спасала меня снова.

Я крепко обняла ее еще раз и разжала руки:

— Со мной все в порядке, правда.

— Точно?

Я кивнула:

— Просто мне надо побыстрей вернуться к моей работе и к моей жизни.

— Хм-м, — она внимательно смотрела на меня. — Родители позвонили, чтобы узнать, как ты долетела?

Я сделала гримасу и отрицательно покачала головой. На лице Харпер отобразилось презрение, и я поспешила ей напомнить:

— Харпер, не переживай. Я привыкла к этому.

— Все равно это неправильно.

Моим родителям нравилось думать о себе как о свободолюбивых людях, но они слишком любили деньги. Я выросла в достатке — хороший дом, дорогие машины, красивая одежда. Они меня вообще никак не воспитывали, так что, если бы мне хотелось, я могла бы совершить убийство. Когда нам было по шестнадцать, они дали нам с Ником и Джем попробовать травку. Джем и Ник покурили, а я отказалась — не любила терять контроль над собой.

В моей семье не было никаких правил. Никаких запретов. Никаких вопросов, где я и все ли у меня хорошо. Думаю, именно это повлияло на то, что я выросла совсем другой. Ответственной и консервативной. И мне не нужен был психотерапевт, чтобы понять, что я так люблю держать все под контролем именно потому, что у моих родителей все было строго наоборот.

— Честно говоря, я была удивлена тем, что мама настояла на том, чтобы я пошла на этот ужин накануне похорон Джем. Это настолько на нее не похоже — беспокоиться о том, что скажут люди, — я пожала плечами. — Думаю, она любила Джем.

— Да, — язвительно сказала Харпер. — Даже несмотря на то, что та тебя предала.

— Давай не будем об этом, — я покачала головой и положила руку ей на плечо. — Последние десять дней я только об этом и думала… А теперь хочу оставить все позади и жить дальше.

Моя лучшая подруга тяжело вздохнула.

— Хорошо. Но я всегда рядом, если буду нужна тебе.

— Я знаю, — я потянулась и поцеловала ее в щеку. — А теперь езжай домой и поспи хоть немного. Завтра на работу.

Она кивнула и подошла к дивану,