У великих африканских озер - Александр Балезин

При всем доброжелательстве к англичанам у Каггвы и Мукасы проскальзывает и ирония: «Если вы соглашаетесь на все, что они просят вас делать, вы заболеете и умрете скоропостижно; их доброта утомляет прежде, чем вы успеваете это заметить, и вы становитесь подобны соломинке, подожженной с обоих концов и моментально сгорающей».

Или, скажем, почти гоголевское описание «двух очень умных дам, выучивших арабский», которые заставили наших путешественников посмеяться от души, сказав, что они хотели бы поехать в Уганду, но боятся львов-людоедов. Эти дамы, приходившиеся друг другу сестрами, как пишет Мукаса, «помогли ему понять, что нельзя иметь все сразу: они действительно очень умны, но все же боятся животных, которых не видели ни разу в жизни». И далее: «Они очень милы, и обе — вдовы, их мудрость и духовные радости заменяют им сейчас мужей».

И уж совсем радуется Мукаса, если может найти хоть что-нибудь, в чем баганда превосходят англичан. Так, он пишет о страхе англичан перед огнем, и подчеркивает: «Да, существует многое, чего не могут баганда, но огня баганда не боятся».

Но Каггва и его секретарь твердо верят, что «их внуки будут гораздо мудрее», и призывают в последних строках книги «ежедневно наставлять детей, чтобы они учились всему, чему можно, и, в свою очередь, учили своих детей»{51}.

Перед отъездом на родину правительство Великобритании попросило Каггву выбрать себе подарки. Он взял конторку для письма и ружье. Оба путешественника также накупили много вещей домашнего обихода. Но главное, что они вывезли из Англии, — это идеи о необходимости просвещения для своего народа, которое в сочетании с трудом поможет ему достигнуть прогресса. Эти идеи они выразили в книге, которую по праву можно считать плодом их совместного труда.

Эти идеи они проводили в жизнь в дальнейшем — каждый по-своему.

Просветительская деятельность

Мукаса много лет был учителем и написал книгу воспоминаний о Мутесе I. Под конец жизни, в 74-летнем возрасте, он привлек к себе внимание гневным письмом в газету «Уганда Аргус», в котором протестовал против плана перевода знаменитого колледжа Макерере из столицы Бутанды Кампалы в Кению. (Этот план, выдвинутый представителем белой общины Кении, так и не был осуществлен.) Каггва раньше всех в Уганде понял важность фиксации на бумаге истории своего народа, существовавшей прежде в устных преданиях и передававшейся из поколения в поколение. Еще в начале 90-х годов, после бурных событий — «христианской революции», «войны Лугарда» и утверждения чужеземного господства в Буганде, — он начал записывать события, участником (а порою и вдохновителем) которых он был. Есть сведения, что уже в 1894 году им была подготовлена брошюра «Энтало за Буганда» («Войны Буганды»). А в 1901 году произошло знаментальное событие в истории Буганды и Уганды в целом: вышла книга Каггвы «Бассекабака бе Буганда» («Кабаки Буганды») — первая в мире книга об истории Буганды, да еще и написанная самим бугандийцем на родном языке. Это была запись устных исторических преданий баганда в таком виде, как они существовали в народе. А сохранялись они по царствованиям каждого следующего кабаки — так и строится книга Каггвы.

Первая книга Каггвы имела огромный успех. Она была переиздана еще три раза на языке луганда (в 1912, 1927 и 1955 годах), а в 1971 году была издана в английском переводе. Книга Каггвы считается настолько серьезным исследованием, что ее не оставляет без внимания ни один из ученых, занимающихся историей Уганды. Вслед за этой книгой последовали другие произведения Каггвы на историческую тему: «Экитабо кье Эмписа за Абаганда» («Книга об обычаях и традициях баганда»), 1905 год; «Экитабо Къ’Эбика бья Абаганда» («Книга о кланах баганда»), 1908 год, а также более специальные работы — «Экитабо кья Кика кье Нсенене» («Книга о клане Кузнечик»), 1904 год, и «Энгеро за Баганда» («Басни баганда»), 1902 год. Этот список книг сделал бы честь любому современному ученому, а ведь Каггва оставался все это время крупным политическим деятелем и занятым человеком. Причем вторая из его книг, «Обычаи баганда», была переведена на английский язык уже в 1934 году и считается не менее классической, чем более объемная книга миссионера Дж. Роскоу под тем же названием. (Вкус к сбору информации и написанию книг внушил ему сам Дж. Роскоу.)

У Каггвы действительно пробудилась «исследовательская жилка». В «Обычаях баганда» он, как и в первой своей книге, приводит список и краткое описание деяний всех правителей Буганды и тут же дает датировки, что напрочь отсутствовало в устных преданиях и затрудняло работу с ними историков. Он рассказывает и о том, как сохранялась в Буганде «официальная», придворная история до написания его книг. А было это так: «Члены люкико воспитывались и обучались родителями с детства. Их знакомили с придворным ритуалом, традициями, событиями прошлого, включая имена королей, их жен и т. д. Отец вырезал несколько колышков и давал каждому из них имя какого-либо важного исторического деятеля. Потом в присутствии сыновей он называл имя, представленное каждым колышком, а сыновья должны были рассказать об этих людях. Таким образом история страны сохранялась, не будучи записанной»{52}.

Интересно, что даже после появления книг Каггвы такой способ передачи исторической информации сохранился, и еще в 60–70-е годы исследователи собирали «полевой материал» — рассказы стариков о событиях дней минувших. Но вот ведь парадокс: благодаря книгам Каггвы устную информацию нельзя было получить в «чистом» виде. Даже если информанты и не читали книг Каггвы, нельзя было быть уверенным, что они не находились под влиянием тех, кто их читал.

Книги Каггвы нашли в Уганде не только читателей, но и последователей, захотевших поспорить с его информацией, или дополнить ее, или написать свои книги. Возможностей к тому становилось все больше: с 1907 года протестантская миссия начала издавать на луганда газету «Мунно», а Белые отцы с 1911 года — газету «Эбифа». Много позже, с 1934 года, появился светский «Угандийский журнал», в котором также публиковались угандийцы, причем не только из Буганды, как первые авторы. Знатные люди из других частей Уганды решили во что бы то ни стало доказать, что их государства имеют не менее древнюю историю, чем Буганда. Таким образом, своими книгами Аполо Каггва открыл целый поток исторических сочинений угандийцев, и не случайно его называют отцом национальной историографии Уганды.

Каггва был не только первым угандийским историком, но и первым угандийским просветителем, понимавшим важность передовых европейских знаний и немало способствовавшим их распространению в Буганде. Дж. Роскоу писал о нем еще и так: «Сэр Аполо Каггва является выдающимся лидером не только в делах религиозных, но также в светской и политической жизни. Он мудрый и преданный проводник всего, что ведет к прогрессу… В последние годы он приобрел печатный станок… С этого станка разошлись написанные сэром Аполо Каггвой на основе полученной им от властей информации или составленные под его руководством брошюры о разведении хлопка, культивации каучука, лечении болезней скота и пр.» (цит. по{53}).

И уж совершенно неожиданное свидетельство о деятельности Каггвы в области здравоохранения (!) и его характеристику как абсолютного правителя Буганды в начале XX века (1902 год) находим в популярной книге Поля де Крюи «Охотники за микробами». Один из героев этой книги, английский паразитолог Дейвид Брюс (1855–1931), в поисках возбудителей сонной болезни в начале XX века был заброшен судьбой в Уганду, где провел блестящие исследования, доказавшие значение мухи цеце в распространении этой болезни. И Каггва помог ему в исследованиях и даже в ограничении распространения этой болезни в Буганде.

Брюс, убедившись в том, что возбудителей сонной болезни переносит именно муха цеце (киву, как ее называли в Буганде), решил подтвердить свое открытие широким экспериментом. «Он задумал втянуть в свою работу целую армию сотрудников для постановки одного из самых замечательных и оригинальных опытов в истории охоты за микробами. Он попросил аудиенции у пышного, разукрашенного перьями высокого сановника, властителя Уганды Аполо Каггвы. Он сказал Аполо, что открыл микроба сонной болезни, убившей несколько сот тысяч его подданных. Он сообщил ему также о том, что новые сотни тысяч уже носят в своей крови этого паразита и являются обреченными.

— Но я знаю способ, как предотвратить окончательную гибель, грозящую твоей стране. У меня есть основания думать, что муха цеце — насекомое, которое у вас зовется киву, — переносит ядовитого микроба с больного человека на здорового.

— Но я никак не могу этому поверить, — величественно прервал его Аполо. — Киву от начала веков живет на берегах озера Нианца (Виктория, его называли также Виктория-Ньянза. — А.Б.), между тем как сонная болезнь стала распространяться среди моих подданных только за последние несколько лет.