Пятая жена миллионера - Ульяна Гринь

всё и всех контролировать, — заключил Андрей с улыбкой. — Просто не обращай внимания.

— Легко сказать.

Но больше мы ничего не сказали о матушке Андрея. Нас ждал зоопарк.

На лестнице нас обогнала Прасковья, которая с воплем: «Ура, зоопарк!» легла животом на перила и понеслась вниз. У меня в груди всё обмерло, у Андрея, похоже, тоже, и он крикнул:

— Пашка, прекрати! Расшибёшься!

— Не дождётесь! — прозвучало в ответ и уже из гостиной: — Пока, бабушка!

Василиса спускалась сразу за нами, презрительно морщась от воплей сестры, а я тихо сказала мужу:

— Надо бы, наверное, звать её полным именем.

— Почему?

— Потому что Пашка — это мужское имя. Ты так её зовёшь и даёшь подсознательный сигнал: «Я хочу мальчика». Вот она и ведёт себя, как мальчишка-сорванец.

— Да? — озадачился Андрей. — Никогда не думал об этом. Ладно, надо попробовать.

Старшая дочь отозвалась сзади:

— И меня, пожалуйста, будьте любезны звать Василисой, раз уж дали такое идиотское имя.

— Оно не идиотское, а старинное и очень красивое, — возразил Андрей. — Или тебе я тоже даю сигнал быть мальчиком?

— Вот уж глупости! — фыркнула девица. — Я определилась со своей гендерной принадлежностью, спасибо.

— Слава богу, — пробормотала я под нос. И вспомнила, как Василиса бросила родителям, что не девочка. Интересно, это было в смысле «уже» не девочка, раз уж с гендерной принадлежностью вопросов нет? Впрочем, это не моё дело. У неё есть мать и отец, Василиса не сирота. Найдёт, с кем поговорить.

В гостиной всё так же сидела свекровь с нарочито независимым видом и пялилась в журнал. Но я видела, что страницы она не листала с того момента, как мы поднялись в спальню. Андрей чмокнул её в макушку и ласково сказал:

— Мамуль, мы ненадолго. Скоро вернёмся. Не скучай!

— Идите, идите, развлекайтесь, — она отмахнулась от Андрея и наконец-то перелистнула страницу. — Мне без вас совершенно не скучно.

Я подумала, что надо тоже что-то сказать, но не нашла ничего лучше, чем брякнуть:

— До свидания.

Холодный душ ничто по сравнению со взглядом свекрови. Но взгляд — это не слова, на которые нужно отвечать. От взгляда можно просто отвернуться и сделать вид, что не заметила. Я отвернулась и спряталась в раковину, как маленький беззащитный моллюск. Андрей взял меня под руку, сказал громко:

— На обед не ждите, но ужинать будем все вместе.

Девицы ждали нас уже в машине. Андрей сел за руль, я устроилась на пассажирском месте, Василиса заметила:

— Зоопарк — это отстой. Может, поехали в «Европу»?

— Нет, не сейчас, — ответил Андрей, пока ворота открывались. — Посмотрим, может после обеда. А пока едем в зоопарк.

— Мой брат, — тихо напомнила я.

— Да, точно. Мы заберём Полининого брата и все вместе поедем в зоопарк.

— Ну конечно, — нахохлилась Василиса. — Всё, как хочет Пашечка!

— Пашечка тоже имеет право, между прочим! — заявила Прасковья воинственным тоном. — Пашечка сто лет просит уже поехать в зоопарк!

— Всё для Пашечки, ничего для Васечки! — передразнила её старшенькая.

— Девочки, не ссорьтесь, — рассеянно сказал Андрей.

— Терпеть не могу, когда нас называют девочками, — отреагировала Василиса.

Тут я могла её понять. Почти десять лет я была одной из безликих «девочек». Как будто у меня не было индивидуальности, как будто меня насильно всунули в строй таких же, как я, и забыли имя. Во всяком случае, чувства старшей дочери Андрея я вполне разделяла.

— Прасковья и Василиса, папа больше не будет звать вас девочками, — твёрдо сказала я им. — В свою очередь пообещайте не звать меня больше «этой новой женой папы». Выкать мне не надо, я вполне согласна на ты и на Полину.

«Девочки» помолчали. Я всей кожей ощутила, как рвутся из них язвительные ремарки, но они так и не озвучили ни одной. Правда, Прасковья скривила губы и сказала немного позже:

— Мне всё равно.

Андрей успокаивающим жестом потрепал мою руку. Мол, всё будет хорошо. Ну, может и будет. Поживём увидим, доживём узнаем.

Пробок на трассе не было, и мы доехали до города очень быстро. Припарковавшись у моего дома, Андрей спросил:

— Я поднимусь с тобой?

— Не надо, я быстренько, — ответила и улыбнулась: — Не съест же он меня!

— Если он тебя съест, я его засужу, — кровожадно пообещал Андрей.

На этой трогательной нотке я вышла из машины и направилась домой. Поднялась на работающем лифте на свой девятый этаж и открыла дверь ключом. Димыч дрых. Я поняла это с порога комнаты по смачному храпу из спальни. Покачав головой, вошла и прислушалась. Кроме храпа я услышала звук душа. Как интересно… Сделала два шага и запуталась носком туфли в тряпочке. Это оказался лифчик. Красивый, кружевной, дорогой. Нет, кто-то охуел!

— ДИМА?!

Я ворвалась в спальню и толкнула развалившегося на кровати брата:

— Ты берега попутал? Кого ты приводишь спать в мою кровать?

— А? Эй, ты чего? Полька, изыди!

Он продрал глаза, и я ткнула ему под нос лифчик:

— Чьё это?

— Ой, моё, — миниатюрная блондиночка, завёрнутая в полотенце, прошмыгнула в комнату, и лифчик просочился у меня сквозь пальцы. Девушка собрала в охапку свои вещи и возмущённо бросила Димке: — А говорил, что неженат!

— Детка, я не…

Она фыркнула, задрав подбородок, и удалилась. Брат застонал, потирая лицо ладонями:

— Полька, ты мне сорвала такой план секса! Иди ты в жопу!

— Одевайся, половой гигант, — я швырнула в него джинсами. — Мы идём в зоопарк всей семьёй!

— Ы-ы-ы-ы! Какой к чёрту зоопарк? Ты что, сдурела? А свекруха твоя тоже будет?

— Нет, — рассмеялась я. — Зато будут милые детки.

— О не-ет, — Димка зарылся головой в подушку, и пришлось стаскивать с него одеяло, вызвав приступ паники: — Э! Я голый!

— Не видала я голых мужиков, — буркнула, отворачиваясь. — Одевайся немедленно! Я жду!

Димка собирался, как барышня, долго. Андрей успел настрочить мне три нетерпеливые