Особенная - Анна Милтон

― И тебе спокойной, Диего, ― у меня возникло желание улыбнуться в ответ, но я сдержалась.

Я закрыла двери прежде, чем он дошел до своей машины.

Проанализировав в голове этот вечер, я пришла к выводу, что долго не смогу уснуть.

Неожиданно раздавшийся стук в дверь отвлек меня от мыслей. Я лениво открыла ее и увидела Диего.

― Что-то не так? ― спросила я.

― Я кое-что забыл, ― сказал он.

― Что?

Диего задержал свой пронзительный взгляд на моем лице на пару секунд, загадочно улыбнулся и пошел на меня. Я, находясь в полном недоумении, стала пятиться назад, но в конечном итоге прижалась к стене, и идти мне было некуда.

С каждым мигом Диего становился все ближе. То, что расстояние между нами стремительно сокращалось, загоняло меня в тупик. Сердце громко и беспокойно заколотилось в груди, дыхание стало резким и прерывистым.

Когда он остановился напротив меня, и нас разделяли какие-то жалкие дюймы, мне стало дико жарко, как будто я весь день провела под палящими лучами солнца, и сильно закружилась голова. Все мышцы моего тела пребывали в состоянии острого напряжения.

― Что… ты… делаешь? ― пролепетала я беспомощным голосом.

Диего улыбнулся, как хищный зверь, и прижался ко мне. Я каждой клеточкой чувствовала приятное тепло его тела, его твердость. И, сама того не замечая, ощутила желание оказаться еще ближе к нему. Но всеми усилиями я старалась уничтожить в себе этот необъяснимый, но мощный порыв. Правда, это давалось с большим трудом.

― Знаешь, чего я хочу на свете больше всего в эту минуту? ― вкрадчивым шепотом спросил он меня.

― Чего? ― околдованная им, спросила я.

― Поцеловать тебя, ― лицо Диего находилось так близко, что его горячее дыхание касалось моего лица.

В какой-то момент я смогла вернуть к себе здравый рассудок.

― Ты не посмеешь этого сделать, ― с большей уверенностью произнесла я, попытавшись оттолкнуть его от себя.

Мои руки уперлись ему в грудь, не позволяя стать ко мне еще ближе. Но Диего словно и не замечал моего сопротивления.

― Я буду кричать, ― слабо запротестовала я.

― Кричи, ― шепнул он, улыбнувшись шире. ― Только тебя все равно никто не услышит.

Его губы накрыли мой рот, и я больше не могла бороться. Все мои попытки вырваться из твердой хватки оказались бесполезными. Я слышала, как его горячее сердце громко бьется в груди под моей ладонью, сладость его прерывистого дыхания отравляла мой трезвый рассудок. Я все больше подчинялась воле Диего, не в силах сохранить ту крошечную часть здравия, которая беспокойно билась где-то глубоко внутри.

На некоторое время Диего отстранился от меня. И вместо того, чтобы закричать во все горло, или попытаться вырваться снова, я зачарованно наблюдала, как он резким движением снимает с себя куртку, затем футболку. Я внимательно и с приятным удивлением залюбовалась четко очерченной плиточкой пресса, широкими плечами, рельефными мускулами на руках. Я просто не могла отрицать того, что мне нравилось это. Так же я поняла, что мне самой хочется узнать, какова на ощупь его кожа, и вновь почувствовать мягкость этих пухлых губ.

Внутри боролись две стороны. Первая ― поддаться искушению и плевать, что будет потом. Было сложно удержаться от вида такого прекрасного мужского тела напротив себя, чувствовать его тепло рядом, ощущать пьянящее горячее дыхание на своей коже. Вторая ― это следовать велениям здравого рассудка, который почти растворился в воздухе, наполненным близостью Диего.

Я должна была быть склонной ко второй стороне, так как это было правильно. То, что сейчас происходило, шло в противовес всем моим принципам. Я не должна вот так просто поддаться очарованию этого парня, его нахальности, которая тоже привнесла свою "пользу". С Джастином мы встречались несколько месяцев, и я так и не решилась сделать ответственный шаг в наших отношениях. Но сейчас, находясь во власти Диего, я была готова сделать все, что он скажет.

Но так не должно быть.

Где же моя гордость?

― Ты самая необыкновенная, ― его сладкий шепот ласкал мой слух.

Кончики пальцев Диего прошлись по моей щеке, спускаясь все ниже и ниже, очертили ключицу и остановились у яремной впадины. Я дрожала, как осиновый лист, и мне было невообразимо, неописуемо приятно от его прикосновений. Ярое желание внутри продолжало разгораться с большей силой с каждым мгновением.

Вскоре я окончательно перестану контролировать себя.

Руки Диего крепко схватили меня за талию, теснее прижав к себе, а лицо замерло в паре дюймах.

Черные, как бездна, глаза пристально смотрели на меня.

― Огонь и лед в одном прекрасном теле, ― прямо мне в рот прошептал Диего и впился поцелуем.

Ноги стали ватными, коленки предательски задрожали, и я стала медленно оседать вниз. Но сильные руки Диего удержали меня на месте, не позволяя упасть. Его сила и власть нравилась мне, и в то же время оставшаяся крохотная часть здравого рассудка кричала, чтобы я сделала все для того, чтобы парень отпустил меня.

Не прерывая страстного поцелуя, Диего подхватил меня и перенес на диван. Мое тело отвечало всем его действиям, но душа кричала, чтобы все это закончилось, чтобы случилось хоть что-нибудь, что прекратит этот прекрасный ужас.

Не знаю, как, но молитвы были услышаны. Я услышала знакомую мелодию. Мой телефон. И этот звонок будто отрезвил меня. Пьянящая дымка зачарованностью Диего мгновенно растворилась, и я прервала поцелуй. Диего в недоумении уставился на меня.

― Отпусти! Отпусти меня сейчас же! ― завопила я, выставляя руки вперед, пытаясь отстраниться от него.

― Что случилось? ― спросил он.

Телефон продолжал настойчиво звонить.

Я столкнула с себя парня и соскочила с дивана. Мой взгляд растеряно заметался по гостиной. Я искала сумку. Звуки доносились из прихожей. Я должна была идти туда и ответить, но не могла пошевелиться.

― Может, ответишь? ― сказал Диего, лениво вставая следом за мной.

Я отскочила от него, как ошпаренная.

― Не подходи ко мне! ― зашипела я. ― Никогда! Никогда больше не смей ко мне прикасаться!

Я рванула в прихожую и дрожащими руками стала рыться в сумке.

― Алло. Ники. Я перезвоню, ― пробормотала я, приложив к уху телефон.

― Эмили? Что с твоим голосом?

― Пока, Ники.

Я отключилась и оперлась руками о тумбу, низко склонив голову. Мои губы страшно пульсировали и приятно болели, все тело горело от прикосновений Диего. И как я только могла позволить ему поцеловать себя?

― Это было круто, ― раздался его шепот над ухом. ― Даже несмотря на то, что нам помешали.