Лулу - Владимир Колганов

Собственно, уже появление у порога моей квартиры столь представительной делегации должно было навести на некоторые подозрения. Нельзя же требование вернуть Лулу рассматривать всего лишь как проявление заботы о нравственности одинокого холостяка. Конечно, Томочка сама не отказалась бы сыграть роль соблазнительной дочурки, если бы возраст и прочие ее кондиции это позволяли. Представляю, какой в квартире воцарился бы бедлам — секс в ванной, секс на электрической плите, сидя верхом на сковородке… Ну с этой все понятно. Но кем является для них Лулу — знакомая, родственница, товарищ по работе? Понятно было лишь то, что для убедительных выводов информации явно недостаточно.

Как принято говорить в подобных случаях, на ловца и зверь… Было уже изрядно за полночь, когда через входные двери в фойе ввалилась шумная ватага, всего-то каких-нибудь шесть душ, типичные представители праздно шатающейся публики, и среди них — о господи, кто бы такое мог подумать! — среди них маячила знакомая мне бритая голова с казацким чубом. Я даже отпрянул от стекла, на мгновение забыв, что здесь меня разглядеть никто не сможет. Должен признаться, что причина такой реакции была проста — ни Клариссе, ни Томочке я о своем нынешнем занятии не сообщал, ограничившись неясными намеками на службу в интересах бизнеса. Однако не успел я сообразить, что пора бы приниматься за работу, то есть начать отсеивать из вновь прибывших чуждый нашему элитному заведению элемент, как на самом верху парадной лестницы появился управляющий, известный среди персонала как Гога-колобок, собственной персоной. И вот, радостно повизгивая, он скатывается вниз по лестнице навстречу дорогим гостям, по ходу своего перемещения давая отмашку топтунам у входа, мол, пропустите их немедленно. Взаимным комплиментам, прочим обязательным любезностям, включая лобзания взасос, не было числа, и, что характерно, даже Кларисса удостоилась отеческого поцелуя куда-то чуть повыше своего чуба.

Вот это номер! Оказывается, мир тесен гораздо более, чем я предполагал, исходя из тех отрывочных, а иногда, как выясняется, и вовсе недостоверных сведений, которые можно почерпнуть из разговора под рюмку коньяку. А коли так, то появление Клариссы здесь, да и у дверей моей квартиры теперь уже никак не назовешь случайным.

Надо сказать, что столь категоричный вывод, сделанный мной как бы ни с того и ни с сего, на самом деле основывался на целом комплексе длительных и скрупулезных наблюдений. В самом деле, мне ли было не знать, что представляют собой наши боссы, коль скоро я даже книгу об их проделках собирался написать. И если Гога к какой-то женщине проявляет интерес, а уж тем более когда доходит до поцелуев и объятий, к тому же в присутствии обслуги, тут вывод может быть один — эта дама имеет прямое отношение к его бизнесу.

И вот пока они неторопливо поднимались по парадной лестнице, направляясь прямиком в игорный зал, в моей голове выстраивалась цепочка из недавних происшествий и событий, на каждое из которых нанизывался, если хотите, соответствующий неопровержимый аргумент. И все это в совокупности должно было превратиться в нечто довольно убедительное.

Представьте себе некую страдающую из-за недостатка ласки телку, назовем ее, к примеру, Тома. В принципе ей можно посочувствовать, поскольку муж есть, а вроде бы и нет — по большей части болтается он где-то там, вдали, на просторах Мирового океана. А чем на самом деле занят — размышления об этом кого угодно могут гарантированно свести с ума. И вот наша Тамара в поисках компании, чтобы скоротать по мере надобности вечерок, наведывается в Интернет и своими когда скандальными, а когда и слезливыми текстами на виртуальных форумах пытается вызвать к себе если не сочувствие, то хоть какой-то интерес. Не обходится и без упоминания вечно странствующего мужа. Что там у нее на этой почве сладилось, что нет — то мне неведомо. Но вот однажды среди собеседников возникает некая Кларисса, причем именно ей удается найти те задушевные, те ласковые, те необходимые слова, без которых Томочке и жизнь давно уже не в радость. Короче, Кларисса предлагает подыскать приятного во всех отношениях мужика, мол, уж она-то к этому племени двуногих жеребчиков подход имеет. Не суть важно, как это поначалу было сделано, ну а потом… словом, может, кто и забыл про нашу встречу на Арбате, но мне-то она еще долго будет помниться.

Проходит время, и наконец после одного из этих легкомысленных свиданий Томе предъявляют реальные свидетельства ее интимной связи с неким известным уркаганом, к тому же находящимся в бегах. Поскольку Тома не желала зла ни мужу, ни его почтенному семейству, а еще более опасалась остаться в случае развода без квартиры — кому захочется возвращаться обратно в Геленджик? — ей и пришлось согласиться на вполне достойный выход из крайне неприятной ситуации. А что еще оставалось, в самом деле, не лезть же ей в петлю? Как раз на пути к пониманию важности поставленного перед ней вопроса Тома и потеряла часть своих зубов. Если кто-то посчитает, что их отсутствие есть не заслуживающий внимания, нет, даже не решающий факт для подтверждения моей гипотезы, ну тогда уж я не знаю…

Когда Николаша возвратился из не очень дальних странствий, а в последнее время они периодически где-то в Красном море дрейфовали, ему, естественно не без участия Тамары, был преподнесен некий соблазнительный сюжет. Нет-нет, не беспокойтесь, это не про Томочкины шалости. Итак, Николаша, используя авторитет своей фамилии и дополнительно выделяемые денежные средства, устраивает дело так, чтобы на их исследовательском судне переправлялся за границу, по преимуществу в арабские страны, очень ходовой, но нелегальный товар. Вы угадали, речь зашла о девочках, причем в основном о тех, кого иначе переправить не было возможности. Ну в самом деле, не отправлять же столь деликатный, нежный, скоропортящийся товар в грязном трюме какого-нибудь сухогруза — это ж вам не негры, не латиносы! А тут сложнейшее научное оборудование очень кстати — можно запихнуть дюжину девчонок в батискаф, на время досмотра опустив его на дно морское. Поскольку за юных белокурых россиянок или чернооких красавиц из Хохляндии арабские шейхи выкладывали любые баксы, буквально не считаясь ни с чем, на этом деле можно было многим прокормиться. Казалось бы, тут же возникал вопрос — а согласился ли на это Николаша? Ну уж если Томочка рука об руку с Клариссой по-прежнему ловит на Арбате мужиков, полагаю, нет ни малейших оснований усомниться в покладистой натуре ученого супруга. Что до привычек Томочки, включая не шибко богатое по сей день бытие, — это на ее совести оставим. К тому же им с Николашей предстоит еще поднакопить деньжат на более приличную квартиру, не вечно же ютиться в однокомнатной.

Что, сомнительно? Вы правы, издатели за последнее время воспитали публику, которая способна воспринять лишь незатейливый сюжетец, что-то вроде птичьего щебетания и непременно со счастливым, что называется, не утруждающим сознание концом, либо многостраничную пустышку с претензией на значимость. Здесь же накручивается нечто невообразимое — сам черт ногу сломит, однако все равно мало что поймет. Вот и я, поначалу нагородив в мыслях всю эту замысловатую конструкцию, засомневался. Все уж очень однозначно, без вариантов получается. И самое главное — это тут при чем? То есть какое мне дело до Клариссы с Николашей, если основная для меня задача — выручить Лулу?

А что? Может быть, и правда стоит вымарать из текста Клариссу, Николашу, Томочку? Вымарать раз и навсегда! Ну сделали черное дело, и с какой стати они и дальше здесь будут ошиваться? На фиг они нам теперь нужны! Останутся лишь два главных персонажа — я да прелестница Лулу. И будете взахлеб читать страницу за страницей про связь похотливого старика и легкомысленной девчонки, попеременно то вздыхая, то проглатывая слюни.

Стоило только мне представить себе такой вот вариант развития событий, как перед глазами моментально возникла отвергнутая мною Томочка. Виданное ли дело так со щербатой поступать! Чего доброго, напьется и будет каждый вечер под окнами распевать любовные романсы, это с ее-то шепелявым голоском. Эй, тетка! Ну ты-то с какой стати ко мне так привязалась?

Вот потому и возникает поначалу неясно выраженная догадка, что этот кадреж во время променада по Арбату был явно неспроста. Складывается впечатление, будто меня нарочно заманили, чтобы затем каким-то образом использовать. А что такого особенного во время памятной той пьянки мне рассказала малопочтенная Кларисса, чтобы я непременно должен был это самое узнать? Возможно, просто хотела отвести подозрения от себя, но тогда следует предположить, что и про Лулу, и про меня она знала все заранее. Ничего себе заявочки! Такому знанию деталей своего бизнеса могу позавидовать даже я. И что-то мне подсказывает — по мере распутывания этого клубочка будет еще очень много удивительного. Да, по всему видно, это так, с ними явно не соскучишься.