Поклонник - Картер Браун

Элоиза застыла передо мной с полуоткрытым ртом, казалось, на целую вечность. Затем ее веки медленно закрылись, словно она вдруг устала. Обернувшись к Корнелиусу, она свалилась на пол. Тут я заметил, что по ее свитеру расплылось алое пятно.

Корнелиус опустил глаза вниз, и лицо его стало белым как мел. Затем он неторопливо поднял голову и взглянул на меня. Его подбородок сам собой задрожал, и слезы ручьем потекли по щекам.

— Хорош убийца, нечего сказать! — заметил я с отвращением. — Вам бы отправиться на пляж и поигрывать там мускулами перед маленькими девочками, которые пребывают в возбужденном состоянии от примерки своего первого бюстгальтера. И как вас угораздило так опуститься, чтобы связаться с ней? — Я указал на распростертое у его ног тело Элоизы.

Он засунул костяшки пальцев правой руки в рот и с силой прикусил их. От этой процедуры он перестал плакать и начал хныкать. Неизвестно еще, что было лучше.

Я услышал тяжелые шаги за стеной, и затем чей-то увесистый кулак забарабанил в дверь.

— Эй, вы, там! — завыл в моих ушах знакомый голос Лейверса. — Откройте, полиция!

— А я-то думал, что так говорят только в старых вестернах, — сказал я Беннету. — Вы не соблаговолите впустить шерифа?

Он кивнул и поплелся к двери, распахнув ее нараспашку. В помещение ворвался Лейверс, словно актер, опоздавший на сцену со своей репликой. Его сопровождали трое в форме.

— Что вас задержало? — быстро проговорил я, не дав шанса Лейверсу открыть рот.

Он зыркнул на меня, и лицо его стало наливаться краской.

— Вы… вы… Что, черт возьми, здесь происходит?

— Мистер Беннет может обрисовать вам более ясную картину происшедшего, чем я, — сказал я. — Он пришел сюда раньше меня.

Лейверс вопросительно посмотрел на Беннета, затем увидел на полу Элоизу.

— Женщину застрелили! — взорвался он.

— Я застрелил ее, — сказал я. — Да, она мертва.

Лейверс расправил плечи и взглянул на меня. Я наблюдал за медленной сменой чувств на его лице: от ярости к гневу, от гнева к раздражению, потом к равнодушию и затем к смирению.

— Ну хорошо, — сказал он усталым голосом. — Я не сомневаюсь, что у вас, Уилер, были веские причины убить ее. — Он снова взглянул на Беннета:

— Расскажите мне, что случилось, мистер Беннет.

Беннет нервно пошарил в верхнем кармане пиджака, достал оттуда носовой платок и вытер губы.

— Это случилось около часа назад, как мне кажется, — начал он дрожащим голосом. — Или, может быть, больше часа. Точно не уверен. Я был в офисе, когда Элоиза позвонила мне по телефону. Она попросила меня немедленно прийти к ней в домик. Она сказала, что дело конфиденциальное и срочное. — Он нервно всплеснул руками. — Я, естественно, предположил, что дело касается Учителя, поэтому пошел. Она открыла мне дверь, и вошел. Что-то… Кто-то… — Он свирепо взглянул на Корнелиуса. — Ты! Ударил меня по голове.

— Когда вы пришли в себя, то увидели, что вы связаны и заперты в домике Элоизы, не так ли? — спросил я, потому что уже не мог больше ждать, когда Беннет сам произнесет это.

— Именно так, — кивнул он.

— Потом Элоиза вернулась вместе с Корнелиусом, — продолжал я. — Она переоделась, они развязали вас, привели вас сюда и попытались заставить вас открыть сейф. И вы, наконец, открыли его.

— Да, правильно. — Беннет в знак согласия усиленно закивал.

— Я ждал, пока исчезнет Учитель, — сказал я Лейверсу. — В ваш бинокль я прекрасно видел дверь офиса: она была не заперта на ключ и даже слегка приоткрыта. Поэтому я пришел сюда и обнаружил их здесь. Элоиза выстрелила в меня, я выстрелил в нее.

Лейверс повернулся к одному из людей в форме:

— Карсон, позвоните в мой офис, пусть свяжутся с доктором Мэрфи. С машиной «Скорой помощи» он должен немедленно ехать сюда.

— Да, сэр. — Карсон направился к телефону.

Лейверс указал на Корнелиуса.

— Возьмите и заприте его где-нибудь! — обратился он к двоим полицейским в форме. — Надежно, но так, чтобы я не слышал его завываний. Что-то он напоминает мне моего зятя!

Вспомнив, что все еще держу револьвер в руке, я вложил его в кобуру и посторонился, чтобы дать возможность двум копам спешно вывести Корнелиуса из офиса. Карсон закончил разговор по телефону и повесил трубку.

Шериф снова обратил свое внимание на меня.

— Я знаю, что на каждый вопрос у вас найдется готовый ответ! — прорычал он. — И мне не хочется их выслушивать, но я обязан по долгу службы… Поэтому давайте-ка выкладывайте все сами.

— Я думаю, что вы сможете получить все факты от Корнелиуса, шериф. Сейчас он готов на все, даже посадить на электрический стул собственную мамочку, чтобы только угодить возмущенному правосудию.

— Я сверю ваш рассказ с его… или наоборот, — сказал Лейверс. — Обращаюсь к вам вторично… Я хочу услышать вас!

— Слушаюсь, сэр, — сказал я. — Вы помните, что Элиот шантажировал состоятельных членов секты, которые обрели приятное развлечение в обряде плодородия… А Вейсман непосредственно занимался вымогательством по его наводке?

— Вы уже рассказывали мне об этом прошлой ночью, — с нетерпением прервал он. — Что скажете о ней? — Он кивнул в сторону тела Элоизы.

— У Элоизы совсем не было денег, — сказал я. — Она была служанкой Учителя и… его девушкой. Учитель предоставил ей здесь бесплатное жилье и еду, — и это все. Но она была честолюбива и небезразлична к мужскому полу. И ей тоже нужны были деньги.

— Ваш рассказ сильно смахивает на те радиосериалы, которые так любит слушать миссис Лейверс, — сказал он удивленно. — Продолжайте!

— Корнелиус был женат на богачке, которая собралась разводиться с ним, — сказал я. — Доказательства его неверности уже были собраны, проявлены, напечатаны и высушены. Он же привык иметь в кармане деньги и водить «континенталь». Так что он тоже отчаянно нуждался в деньгах. Его жена привозила его сюда пару раз, и здесь он встретился с Элоизой. Они понравились друг другу. Ей понравилось его тело, а ему ее мозги.

— Ее что? — Лейверс уставился на меня, открыв рот.

— Ну, это помимо всего прочего. — Таков был мой услужливый ответ. — Значит, все, что им было нужно, — это деньги. Учитель делал деньги, а Беннет их учитывал. Потом Учитель объявил о проекте строительства храма, и деньги потекли к ним рекой. Элоиза и Корнелиус решили прикарманить их.

— Все логично, — без энтузиазма заметил Лейверс. — А как убийства вписываются в эту канву?

— Учитель страшно ревновал Элоизу, поэтому они с Корнелиусом вынуждены были встречаться тайком. Ручаюсь, что Джулия Грант застукала их и пригрозила рассказать Учителю.

— Не хотите ли вы сказать, что они убили эту женщину только потому, что испугались ревности Учителя! — загремел Лейверс.

— Нет, сэр, — сказал я вежливо. — Если бы Джулия рассказала обо всем Учителю, тот вышвырнул бы Элоизу вон. Но поскольку Элоиза задумала наложить лапу на деньги, пожертвованные на храм, ей необходимо было любой ценой удержаться внутри круга приближенных. Только это открывало ей и ее любовнику доступ к деньгам. Значит, они должны были во что бы то ни стало заставить молчать Джулию.

— А как обстоит дело с Вейсманом?

— Чарли Элиот приказал ему подружиться с Джулией, что тот и сделал. Идея Чарли заключалась в следующем: когда члены секты начнут интересоваться, кто разболтал о них Вейсману и подтолкнул его к шантажу, подозрение не должно было пасть на Чарли. Раз Вейсман дружит с Джулией — значит, она и болтает ему лишнее.

— Ну а зачем Элоизе и Гиббу потребовалось убивать Вейсмана?

— Насчет этого у меня нет полной уверенности, шериф, — сказал я. — Но полагаю, тут не обошлось без «иронии судьбы». Они знали, что Джулия дружна с Харри Вейсманом, и они были уверены, что она не могла не сказать Харри, что застала их вдвоем. И они решили, что после убийства Джулии Харри Вейсман заподозрит их в убийстве и расскажет об этом — если не полиции, то, по крайней мере, Учителю. Поэтому они и решили убить его прежде, чем он откроет рот. И убили.

— В чем же тут «ирония судьбы»? — проворчал Лейверс.

— Полагаю, что Вейсман ни на секунду не заподозрил их в этом намерении. У него был свой бизнес — шантаж и вымогательство. С этой точки зрения парочка не представляла для него интереса — у них не было денег. К тому же Вейсман подружился с Джулией, потому что так велел Чарли… в качестве прикрытия для Чарли. Так что, когда убили Джулию, Вейсман, ручаюсь, подумал, что убил ее кто-то из шантажируемых, чтобы отомстить ему.

— Только не очень разумно употребить для этой цели кинжалы из дома Корнелиуса, — сказал Лейверс.

— Не забывайте, что это также и дом Стеллы Гибб, — ответил я. — А они надеялись, что им удастся каким-то образом свалить вину за убийства на Стеллу. Корнелиус, несомненно, сильно нажимал на это.