Лука Витиелло - Кора Рейли

Я попытался смягчить поцелуй, не желая пугать ее, но я вел борьбу, чтобы быть нежным и медленным, когда все, чего я хотел, это заявить свои права на девушку рядом со мной.

Мой язык погладил ее открытые губы, и Ария нерешительно ответила. В ее голубых глазах мелькнула неуверенность, но я не позволил ей волноваться. Я взял инициативу на себя, не оставив ей выбора, кроме как сдаться мне. Ощущение и вкус ее тела превратили тлеющие угольки моего желания в бушующий огонь.

Я сильнее прижался к ней, мой поцелуй стал более сильным, даже когда я пытался сдержать себя.

Мои пальцы дернулись на ее щеке, желая двинуться на юг, желая погладить и раскрыть каждый дюйм ее тела.

Я отстранился прежде, чем потерял контроль. Ария моргнула на меня, облизывая губы, почти растерянно. Ее щеки раскраснелись, губы покраснели.

Я хотел ее.

Стук прорвался сквозь мою похотливую дымку. Я перевернулся и встал, радуясь, что меня отвлекли. Ария ахнула. Я случайно взглянул на нее, поймав ее пристальный взгляд на моей эрекции с расширенными глазами.

— Предполагается, что у мужчины должен быть стояк, когда он просыпается утром рядом со своей женой, тебе так не кажется? Они хотят шоу, они его получат. — мои тети, кузины и особенно Нина жаждали новых лакомых кусочков сплетен, которые могли бы сделать их скучную жизнь немного ярче. Они набросятся на нас, как кровожадные гиены, если заподозрят, что я не взял Арию. — Иди и возьми халат. — приказал я.

Ария сразу же повиновалась, практически выпрыгнув из кровати, бросившись в ванную. Я должен был признать, что ее боевой дух прошлой ночью порадовал меня больше, чем ее послушание.

Я перевел взгляд на фальшивые пятна крови на простыне, и меня охватило сожаление. Была причина, по которой Фамилья настаивала на традиции кровавых простыней, особенно мой отец. Я все еще помнил простыни после его брачной ночи с Ниной, тогда я был всего лишь ребенком.

Вздохнув, я направился к столу и взял свое оружие. Стук стал более настойчивым, но мне было все равно.

Ария вернулась одетая в длинный белый атласный халат и держа в одной руке свой разрезанный корсет. Она с любопытством наблюдала, как я пристегиваю нож и кобуру с пистолетом к голому телу, одна из которых прикрывает небольшой порез на предплечье.

Прежде чем направиться к двери, я сдвинул свой стояк так, чтобы он был еще более заметным. Это дало бы фуриям моей семьи повод для сплетен.

Взгляд Арии опустился вниз к моему паху, и румянец вернулся на ее щеки. Ария подошла к окну, обхватив себя руками, выглядя хрупкой и совершенно красивой.

Оторвав от нее взгляд, я открыл дверь и увидел взволнованные лица Нины, Косимы и Эгидии. Позади них собралось еще больше женщин из моей семьи и семьи Арии.

Их глаза путешествовали по всей длине моего тела. Некоторые из них изображали шок, даже когда было очевидно, что они наслаждаются зрелищем, учитывая уродливых старых дураков, за которых они были замужем.

Только Нина демонстративно игнорировала мое раздетое состояние, но я знал ее и поймал ее нервный глоток. Невозможно было не знать мимику и жесты человека, если вы видели их в самом низу. Будучи замужем за моим отцом, я видел более чем достаточно этой ее стороны.

— Мы пришли забрать простыни, — сказала она, надевая свою обычную маску и злобно улыбаясь.

Я позволил им войти.

Они практически толкали друг друга, чтобы добраться до кровати первыми. Они зашептались, когда увидели пятно, а затем посмотрели на Арию, которая извивалась под их вниманием. Она и так уже была смущена. Я удивился, насколько хуже могло быть, если они действительно были доказательством ее лишения девственности.

Нина и Косима сняли простыни, хихикая так фальшиво, что у меня чертовски разболелась голова.

— Лука, — сказала Нина с притворным негодованием. — Разве никто не говорил тебе быть нежным со своей непорочной невестой?

Опять эти долбаные смешки. Я выдержал взгляд Нины, мои губы растянулись в холодной улыбке.

— Ты замужем за моим отцом. Неужели он производит впечатление человека, который учит своих сыновей быть с кем-то нежными?

Ее улыбка стала еще менее искренней, а в карих глазах мелькнул чисто животный страх. В этой комнате, вероятно, никто не знал, что ей пришлось пережить.

— Пропустите меня! — Джианна взвизгнула и ворвалась в комнату.

Как незамужняя девушка, она не должна была находиться здесь, но, конечно, девушке было все равно.

Ее голубые глаза остановились на простынях, прежде чем дернулись в сторону Арии. На ее лице отразились беспокойство и страх, и мое раздражение немного уменьшилось. Она беспокоилась за сестру.

Она повернулась ко мне с выражением, которое, вероятно, должно было напугать.

Я приподнял брови, глядя на нее, и маленькая девка действительно сделала шаг в мою сторону, чтобы сотворить бог знает что. Как и ее сестра, она только достигала моей груди и весила меньше половины меня, не говоря уже о том, что единственный боевой опыт, который она, вероятно, имела, был с ее крошечным карликовым братом.

— Джианна. — резко сказала Ария, переводя взгляд с сестры на меня. — Ты не поможешь мне одеться?

Ария повернулась и пошла к ванне, ее движения были трудными, будто они причиняли ей боль. Я разрывался между восхищением ее представления и разочарованием из-за того, что у нее была причина притворяться.

Послав мне еще один уничтожающий взгляд, Джианна последовала за сестрой и закрыла дверь.

Нина покачала головой и повернулась к Людевике Скудери.

— Джианна не знает, как себя вести. Я сомневаюсь, что ее будущий муж будет терпеть такое поведение.

Учитывая, как мало Рокко заботился о благополучии своих дочерей, он, вероятно, отдал бы ее ублюдку садисту, который избивал бы Джианну, но это не было моей заботой.

Нина держала сложённую простыню в ладонях, на ней были видны пятна крови.

Людевика демонстративно не смотрела ни на них, ни на меня.

— У меня нет всего дня, — сказал я. — Почему бы вам не спуститься вниз и не подготовить все к шоу?

Женщины ушли, и я закрыл дверь, радуясь, что они исчезли. Они ничего не заподозрили, это было ясно, да и с чего бы? Я Лука гребаный Витиелло. Пощадить мою невесту определенно не соответствовало моей репутации.

Я направился в ванную. Мне нужно было побриться и принять холодный душ.

Я толкнул дверь, когда наткнулся на сопротивление, и в проеме появилось сердитое лицо Джианны.

— Ты не можешь войти. — прошипела