Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов» - Евгений Владимирович Акельев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не случайно следующая часть Окружного послания как раз посвящена опровержению, видимо, распространенного в московском обществе мнения о том, что брадоношение относится к ветхозаветным заповедям, которые перестали иметь значение обязательного для исполнения закона в христианском мире.
10. Апостолы и брадобритие
Составители проповеди обращаются к различным текстам Ветхого Завета с целью показать, что брадобритие в древние времена было тесно связано с языческим культом (см.: Иер. 48: 35−37). Поэтому неудивительно, что новозаветная проповедь Евангелия сопровождалась между прочим и отвращением язычников от брадобрития, о чем непротиворечиво свидетельствуют «Апостольские постановления», которые, как мы помним, возводились к «равноапостольному мужу» Клименту Римскому, ученику апостола Петра.
Как говорилось выше, полный перевод «Апостольских постановлений» был выполнен Евфимием Чудовским в 1692–1694 гг. Хотя этот текст и был ранее известен в составе Кормчих, его авторство традиционно приписывалось Никите Стифату. Обнаружению этого текста среди «Заповедей святых апостолов» (как называлась книга в переводе Евфимия Чудовского), несомненно, придавалось большое значение, так как он позволял дать аргументированный ответ тем скептикам, которые утверждали, что ветхозаветная заповедь о брадоношении необязательна для исполнения христианами. Не случайно этот текст ставился в центр «Слова еже не брити брад по законам» братьев Лихудов. На основании данного аргумента Лихуды делали вывод, что брадобритие запрещено не только Ветхим Заветом, но также заповедями апостолов. Столь же важное место занимает этот источник и в Окружном послании патриарха Адриана против брадобрития, составленном Евфимием Чудовским.
Но в какой степени аргумент «Апостольских постановлений» казался убедительным образованным собеседникам патриарха Адриана? Обратимся вновь к контраргументации Димитрия Ростовского, развернутой уже после издания указа о брадобритии Петра I, но едва ли не высказывавшейся раньше. Димитрий Ростовский указал на то, что апостолы «правил не писаша», а на Соборе апостолов в Иерусалиме были установлены лишь пять заповедей, которые должны были исполнять обращающиеся ко Христу язычники: 1) не участвовать в языческих ритуалах; 2) уклоняться от блуда; 3) воздерживаться от употребления в пищу «удавленины»; 4) воздерживаться от убийства; 5) не творить ближнему зла (см.: Деян. 15: 23–29). Ни о каком запрещении брадобрития на этом соборе речи не было. Что касается «Апостольских постановлений», составленных Климентом Римским, они дошли до нас в поздних неисправных списках, поэтому святые отцы Вселенских соборов их отвергли, что следует из напечатанной на Московском печатном дворе Кормчей книги 1653 г., а именно из Толкования на 60‐е правило «Правил святых апостол» и на 2‐е правило Шестого (Трулльского) Вселенского собора. В этих текстах действительно выражается недоверие к «Апостольским постановлениям», так как эта книга «от еретик искажена быша»[260]. Нет никаких сомнений в том, что подобная контраргументация высказывалась во время споров вокруг брадобрития в 1680–1690‐е гг. В сохранившихся собственноручно подобранных выписках и размышлениях, относящихся, видимо, к концу XVII в.[261] и озаглавленных «О стрижении и раслении власов и брад», Димитрий Ростовский поставил под сомнение запрещение брадобрития в «Панарии» Епифания Кипрского[262]: «Еще же неции приводят Епифания, иже аки по апостолскому уставу держит и поучает тако, яко не подобает главу ниже браду брити. <…> Откуду словеса та взята? Совершено должно есть взискати, ни бо един о сем канон апостолский обретается, но яже токмо во уставех под именем Климента написанная чтутся»[263]. Заметим, что на подобные сомнения не без раздражения указывал Евфимий Чудовский в начале 1690‐х гг., когда писал, что теперь очень многие ставят под сомнение различные церковные предания, непрестанно «глаголяще: „сие чесо ради“, и „сие откуда взято“, и „сие кто предаде“, и „сие где писано“…»[264].
11. «Откуда брадобритие зачалось?»
Несмотря на то что брадобритие было запрещено как в Ветхом Завете Самим Богом, так и в Новом Завете святыми апостолами, этот «злообычай» проник в христианский мир. Произошло это, по убеждению авторов Окружного послания против брадобрития, двумя путями. Виновником появления брадобрития в Византии был император-иконоборец Константин V Копроним, который повелел своим подданным брить бороды, дабы ему было удобнее отличить своих сторонников («еретиков»-иконоборцев) от противников (то есть православных иконопочитателей). Источником этого церковного предания послужило Житие преподобномученика Стефана Нового (†765), претерпевшего гонения и принявшего мученическую смерть от императора-иконоборца, написанное в начале IX в. и включенное в состав Великих Четьих миней митрополита Макария (под 28 ноября[265]). Согласно этому рассказу, император Константин Копроним подослал в обитель Стефана на гору Святого Авксентия своего близкого слугу Георгия. Но Стефан, взглянув на гладко выбритое лицо пришельца, догадался, что он был приближенным императора. При этом как бы между делом поясняется, что император повелел гладко бриться всем своим сторонникам. Автор Жития, кажется, не придает этому распоряжению особенного значения, упоминает об этом как бы невзначай, не забывая, впрочем, использовать его для того, чтобы лишний раз подчеркнуть богопротивность императора-иконоборца, сделавшего такое распоряжение вопреки заповеди, данной Богом людям через пророка Моисея[266]. Однако впоследствии это церковное предание было серьезно переосмыслено: брадобритие при дворе императора-иконоборца стало восприниматься как элемент иконоборческого движения, как надругательство над Образом и подобием Божиим, над «нерукотворной, живой иконой Божества». Не случайно это церковное предание оказалось встроено в статью «О пострижении брады» (в составе антилатинских статей Никиты Стифата), вошедшую, как мы помним, в Кормчие: «От Константина царя Ковалина и еретика суща се узаконено есть: на том бо вси знаяху, яко еретическия слуги суть, имже брады постризаны»[267]. Таким образом, это церковное предание служило не только целям исторического объяснения времени и места появления «злообычая» брить бороды, но также не в последнюю очередь объяснением его еретической и иконоборческой сути.
Если в православном мире брадобритие появилось в годы иконоборчества, на латинском Западе оно сохранилось, как полагают авторы проповеди, со времен «древних эллинов», которые совершали брадобритие во время различных языческих ритуалов (авторы проповеди используют при этом текст, включенный в
