День рождения - Магда Сабо

Карой Иллеш, узнав, что его просят к телефону, удивился: в больницу он утром звонил сам, дочка не имела привычки вызывать его.

— Папа, — услышал он долетевший издалека голос, звучавший почему-то совсем не по-детски, — Ютка не берется нам помогать. Так я тебе вот что хочу сказать: я сама со всем управлюсь.

— Вот оно что! — отозвался отец. Голос у него был усталый, недовольный.

— Я буду очень стараться, папа, честное слово! Изо всех сил. Ты останешься доволен мною.

Отец молчал.

— Ведь это же всего полдня, пока ты сам домой не вернешься. Конечно, может, не все будет получаться, но ведь другого выхода нет.

— Совсем от рук отобьешься, — с сомнением в голосе сказал отец.

Тетушка Года видела только, как вспыхнуло Боришкино лицо.

— Нет! Вот увидишь! Все будет как при маме. Обещаю. Слышишь, папа? Обещаю!

— Ладно, — неохотно согласился отец. — Попробуй. Ну, а если не получится у тебя, что-нибудь еще придумаем. Самое главное: пока меня нет, чтобы ты из дому ни на шаг! Так распланируй время на магазины, на все, чтобы всегда кто-нибудь дома был. Ну ладно, я поехал. Приду — поговорим.

Он положил трубку. Тетушка Года, поколебавшись с мгновение, сказала:

— Берись спокойно, Боришка. Сегодня Чисарка как раз об этом хочет говорить на собрании: чтобы после праздников все жильцы сами убирали свою лестничную клетку, мусор сами выносили, не слишком часто поздно ночью возвращались из кино и театров. Словом, перейдем на самообслуживание, постараемся вас зря не дергать. Даже госпожа Ауэр сказала, что она заранее согласна со всеми решениями собрания. Неужели ты думаешь, что мы оставим вас теперь без всякой помощи? А уж у себя дома с хозяйством ты и сама, наверное, справишься?..

Бори с удивлением посмотрела на тетушку Года, словно впервые в жизни видела ее — тощую, с выступающей вперед крупной челюстью и маленькими бесцветными глазками. «Почему я так мало знаю людей вокруг себя? Меньше, чем Ютка и даже Рудольф! Но если Ютке так все хорошо известно, почему же она не хочет помочь мне? Как вот, например, тетушка Года или управдомша Чисар, как весь дом, за исключением Ютки… До чего же все запутано!»

Боришка пробормотала что-то вроде благодарности и помчалась домой взглянуть в свой список дел. Выходит, все гораздо проще. В основном свои, домашние заботы лягут на ее плечи: убирать квартиру, готовить обед, топить печь, носить дрова, покупать продукты. Мыть лестницу и мести улицу — штука не сложная. Труднее всего сторожить в доме. Ну, и всякие там непредвиденные дела. Как бы жильцы ни старались не беспокоить их, инструментов-то у них никаких, скажем, той же прочищалки для раковины. Засорится, к примеру, сток у Диллей, кому, как не ей самой, идти приводить и порядок? А сумеет ли она? Раньше ей в голову никогда не приходило посмотреть, как это отец делает.

Со всякой деловой писаниной она, конечно, справится: у нее по письму всегда пятерки были. Обеды готовить она будет из полуфабрикатов — так легче: на целлофановых пакетиках с супами всегда инструкция напечатана. Иногда можно и холодный ужин сделать. Хорошо, если бы ни разу за это время не было аварий. Иначе придется вызывать слесарей. Обычно им мама сама звонит… Нужно будет спросить у отца, как часто положено мыть лестницу. Снег убирать она уже умеет. Вот только как быть с соревнованием на поддержание чистоты в доме. Нет, о первом месте, о премии и думать нечего. Сколько же, оказывается, дел у матери! Вспомнились Боришке ее же жалобы Сильвии: «У меня мать примитивная женщина. Никогда не знает, какие новые фильмы идут в кино, где какой режиссер живет, книг почти не читает, в театр раза два в год сходит, и то, если тетушка Года согласится посторожить за нее в подъезде. В дома отдыха мать не ездит: без отца не хочет, а обоим сразу нельзя дом без присмотра оставить. Иногда даже по неделе и в газету не заглядывает. Ужас!»

«Интересно, найдется ли теперь у меня самой время читать романы, когда я буду замещать мать? Будет ли мне хватать времени на маникюр, на каток, на прогулки, на рассматривание фотографий на стендах перед кино?» И вдруг она поняла: мать не читает книг и не ходит в кино не потому, что не хочет, — ей просто некогда!

Бори принялась за работу: выгребла золу из топки, разожгла огонь. И тут она вдруг вспомнила о праздниках: рождество, Новый год! Как же она могла забыть о них? Выходит, Сильвия украла у нее не только деньги, но и сами праздники. Ей теперь даже подарки не на что купить!

Когда пришла тетя Гагара, Боришка была вся в слезах.

Услышав звонок, девочка подумала, что это приехала Цила с мужем, открыла — и на пороге тетушка Гагара, в бекеше внакидку, с термосом в руках. Проковыляв на кухню, Гагара взяла с полки чашку и, налив в нее кофе из термоса, сказала:

— Вот выпей. Чует мое сердце, что ты сегодня даже и не завтракала.

Завтракала. Рано-рано утром. Больше половины кофе выплеснула в раковину, едва отец за порог. Какой там завтрак, когда все мысли были о маме?! Интересно, как это Гагара угадала, что она голодная? Тетушка Гагара опустилась на табуретку.

«Нужны деньги, — думала Бори. — Нужно достать денег. Не могу же я подойти к новогодней елке за своими подарками, ничего не купив для других. Лучше уж тогда совсем уйти из дому с глаз долой. Деньги, а где их взять? У моих знакомых нет столько денег, сколько мне нужно. Сильвия? Сильвия для меня больше не существует. Так кто же? К госпоже Ауэр обращаться бесполезно. В лучшем случае она пожурит дочь, и все. Ютке я тоже ничего не скажу про Сильвию, раз она отказалась меня выручить. Если бы не обещание отцу заменить маму, вполне можно было бы сейчас пойти поработать в оранжерею: ведь дядя Чуха так нас всех уговаривал прийти помочь ему на праздники. Вот бы где можно было хорошо заработать! Но нет, из этого ничего не выйдет: сегодня мне весь день нельзя отлучаться из дому, нужно купить продукты и ждать, пока приедет Цила. И вот наступает сочельник, а я с пустыми руками являюсь к новогодней елке…»

— Может быть, тебе что-нибудь нужно? — спросила тетушка Гагара.

У Боришки задрожали губы. Ей нужно было так много, что всего и не перечислишь. Разве этой Гагаре понять, что творится в Боришкиной душе?

— А то у меня столько свободного времени, — продолжала Гагара, — что я просто не знаю, куда себя деть. Может быть, я могла бы что-нибудь вместо тебя сделать? Когда приедут Цила с мужем?

«Время! Вот есть человек, которому некуда девать свободное время! Чего бы я ни дала за то, чтобы у меня было время, — думала Боришка, — хотя бы только сегодня, до полудня! Да что об этом говорить! Гагара едва двигается, — чем она может выручить меня?»

Боришка сидела, обхватив пальцами обеих рук чашку с кофе, уставившись в одну точку.

— Когда-то я очень хорошо умела готовить, — сказала Гагара. — В самом деле. Только знаешь, для себя самой как — то не хочется особо стараться. Зачем? Убираться я тоже хорошо умею, и ноги у меня еще крепкие, хоть и не очень проворные. Если б только нужна я была кому-нибудь… Если бы мой труд кому-нибудь…

Боришка заглянула в глаза тетушке Гагаре — в них светилась мольба.

«Почему она просит меня, предлагая мне такое, о чем я и мечтать не смею? — ничего не понимая, думала Боришка. — Почему умоляет? Ведь, наверное, еще никому на свете не нужна была чья-то помощь так, как сейчас мне!»

— Я теперь вместо мамы работать буду, — через силу выговорила она. — Отец Ютку Микеш хотел попросить, но она не взялась. Вот все на меня теперь и свалилось. Завтра и даже сегодня после полудня — это еще не беда. А вот до обеда дело у меня есть одно, срочное и важное. Но мне дома велено сидеть: жильцы могут прийти за чем-нибудь. Да и Цилу нужно встретить. Она ведь еще вообще ничего не знает про маму. Мне же нужно и продуктов купить, и снег подмести, почтальона не прозевать — словом, много дел. Никак мне из дома отлучиться нельзя.

Глаза тетушки Гагары, всегда такие грустные, словно подернутые пеленой, заулыбались. Она глядела на Боришку с таким радостным удивлением, словно увидела в разгар зимы каштаны в цвету на своей улице Беньямина Эперьеша.

— А я на что? Я встречу Цилу, расскажу ей и о случившемся, и что у тебя срочное дело. И за домом присмотрю: какая мне разница, где сидеть? Тут даже лучше. Цила сходит за продуктами, а я приготовлю обед. Я так люблю готовить!

Боришка смотрела на преобразившееся, засиявшее от радости лицо тетушки Гагары и не могла разобраться в своих чувствах. Она испытывала признательность, и в то же время была растрогана и смущена. Бори взглянула на часы: половина десятого. За полчаса она доберется в Буду, до оранжереи, поработает до двух часов. Отец придет домой только к двум: можно даже и не говорить ему, что отлучалась. С десяти до двух она сможет заработать на подарки всем — купить какие-нибудь милые пустячки: шоколадку, красный карандаш, пластмассовый стаканчик. Да что угодно!